Девушка упрямо продолжала смотреть в окно, но Марлок заметил, что она не вздрогнула, когда он заговорил. Она знала, что он был рядом.
Виконт вошел в комнату.
– Линет, как вы? – спросил он, но теперь более требовательным тоном.
Ему необходимо было заставить ее заговорить с ним. Для них обоих будет катастрофой, если она замкнется, отвернувшись ото всех в этом доме.
– Как вы себя чувствуете? – снова повторил он.
– Я чувствую себя оскорбленной. И я очень, очень, очень злая. Я не была такой злой даже тогда, когда мой отец впервые ударил меня. Я не испытывала такой злости, когда моя мать стояла рядом и ничего не сделала. – Линет повернулась к нему, сверкая глазами. – Я не чувствовала ничего подобного даже тогда, когда вы в первый раз вошли в мою комнату без приглашения, когда вы лишили меня права выбрать себе одежду...
Он молчал, терпеливо слушая Линет и ничем не проявляя того, насколько сильно его задели слова девушки. Ему действительно было не по себе от того, что она так сильно страдала. Но это было необходимо. Марлок сделал шаг вперед и сел рядом с ней на кровать.
– Вас можно понять, – мягко сказал он. – Ведь с вами поступили просто ужасно.
Линет словно окаменела. Она пристально смотрела на виконта, устремив на него свои светло-карие глаза.
– И это говорите мне вы! – воскликнула она. – Или, быть может, кто-то другой приказал сделать все это?
– Да, я.
Виконт глубоко вдохнул. Он успел выдать замуж трех своих подопечных, прежде чем понял всю важность тех слов, которые ему предстояло сейчас сказать. Он долго мучился с четвертой девушкой, чтобы осознать, что именно в этот момент ему необходимо быть предельно искренним.
– Так было нужно, – коротко сказал он.
– Чтобы подтвердить, что я девственница, и чтобы ваш клиент не опасался, что выбрасывает деньги на ветер... – голос Линет звенел от переполнявшего ее негодования.
– Это было нужно для того, чтобы вы поняли, что вас продают. Вас выставили на торги, и продают лучшему покупателю, который хочет взять вас в жены. А его в первую очередь будет интересовать, как это ни печально, ваше тело. Вопрос об интеллекте будущей супруги таких людей занимает лишь в том случае, если вы будете изобретательны по части развлечения и ублажения своего мужа.
Линет молчала, и он знал, что она ничего не ответит. Девушка с таким сильным характером не будет закатывать истерик. Она выслушает то, что он ей скажет, постарается понять, а затем использует свои знания как оружие против врагов.
Этим она и восхищала его.
– Я могла бы стать гувернанткой, – заметила Линет.
– Уже нет, – жестко произнес Марлок. Вручив ему свою судьбу, она навсегда отрезала от себя другие пути.
Девушка отвела взгляд в сторону и снова уставилась в окно.
– Уже нет, – тихо повторила она. – Уже нет...
Они сидели, погрузившись в молчание. Линет продолжала смотреть в одну точку. Виконт исподлобья наблюдал за ней. Когда она, наконец, заговорила, он встрепенулся, приготовившись ответить на любой ее вопрос.
– Всем ли вашим девушкам пришлось пройти через это? – осведомилась Линет.
Марлок невольно вздрогнул. Он был поражен. Кто бы мог подумать, что она задаст ему такой важный, такой умный вопрос?
– Да. Хотя мистер Смайт проводил осмотр только у последних четырех девушек.
– И как они себя вели после этого?
– Все они хотели покинуть мой дом и больше не видеть ни его, ни меня.
От этих воспоминаний его душу наполнила печаль, но он не мог скрывать от нее правду, да и не собирался лгать ей. Никогда.
– Но ведь их здесь держали взаперти, – глухо произнесла она. Виконт резко покачал головой.
– Нет. Все они могли уехать отсюда, как, впрочем, и вы. К тому же – если это поможет защитить вашу репутацию – я могу не распространяться о том, что вы здесь делали.
Она повернулась к виконту, бросив на него пронзительный взгляд, и поежилась.
– Неужели вы думаете, что я приковывал их цепями? Запирал на замок? Держал на хлебе и воде, пока они не подчинялись моим требованиям?
– Но вы сами заявили, что будете преследовать меня. Что заставите меня выполнить все обязательства перед вами и моим женихом.
Он кивнул.
– В самом начале мне действительно приходится удерживать девушек. Обычно я использую угрозы, но все это ложь. Мои расходы минимальны.
Он тяжело вздохнул. Ему не хотелось, чтобы Линет знала о том, что на самом деле в это предприятие вложены большие средства и, если она передумает, он понесет большие издержки.
– Постарайтесь понять меня. Большинство моих девушек приезжали сюда не по своей воле. Их привозили родители или опекуны. Но я никогда не начинал работать, ни с одной из них, не просчитав предварительно все варианты. Каждая моя ученица должна понимать, на что она идет.
– Все они должны были осознавать, что им придется продавать себя?
Он кивнул.
– Потому что в итоге они получат свободу. Поверьте, стать богатой вдовой – это не так уж плохо. И ради этого стоит пройти через все несчастья и испытания. – Виконт нагнулся к Линет. – Разве у вас есть другие возможности? Вы же сами говорили, что не смогли бы обрести радость в вашей прежней жизни.
– Теперь у меня нет дороги назад, к моей прежней жизни. Я слишком скомпрометировала себя...
Марлок посмотрел на нее с пониманием и снова кивнул. Это было правдой.
– Но у вас есть и другие варианты, – заметил он. – Например, уйти в монастырь. Или стать простой рабочей. Вы хотите для себя такую жизнь?
Линет задумалась, качая головой. Нет, она не годилась в рабочие, пусть даже низший класс и принял бы ее к себе. Что касается монастыря, то она много лет назад отказалась от этой мысли. Возможно, в ней было слишком много жизненного огня, чтобы ее привлекало пребывание в монастыре.
– Значит, все они остались у вас? – спросила она. – Даже после осмотра врача?
– Да, все девушки предпочли остаться. Я не стал бы их удерживать, если бы они решили уехать. – Виконт вздохнул, понурив голову. – Я знаю, что вы мне не поверите, Линет, но я никогда и никого не удерживал здесь насильно. Ну, только первые несколько дней. Все девушки сами выбрали свой путь. И я делаю все, что в моих силах, чтобы этот путь оказался счастливым для них.
Линет так внимательно смотрела на Адриана, что ему показалось, будто она взвешивает каждое его слово. Смутившись, он отвел глаза в сторону и сказал:
– При осмотре этот врач намеренно вел себя холодно, будто вы не человек, не личность. Это потому, что с подобным отношением вам еще не раз придется столкнуться, пока не состоится свадебная сделка. Для меня важно, чтобы вы поняли это с самого начала. Иначе вы никогда не будете довольны своим браком.
