Линет вздохнула. Она сомневалась, что у этой женщины еще оставалась какая-то надежда изменить свою жизнь. А если баронесса безнадежна, то чему можно было научиться у нее?
Глядя на пьяную женщину, которая сидела на полу с бутылкой в руке, Линет терпеливо ждала, когда та соизволит посмотреть на нее.
– Неужели для того, чтобы завоевать сердце мужчины, необходимо быть неотразимой красавицей? – спросила девушка.
Баронесса молчала. Вместо ответа она снова сделала большой глоток бренди. Линет повторила свой вопрос, давая понять, что не уйдет, пока та ей не ответит.
– Конечно, нет! – с ненавистью воскликнула баронесса. – Вы что, ничего не слушали из того, что я вам говорила, детка? Для этого нужна хитрость. Постоянные перемены. Прекрасное понимание низменных побуждений мужчины.
– Значит, для этого требуется ум. Баронесса хмыкнула.
– Ну да. Большой ум. – Она презрительно посмотрела на нее. – Вы полагаете, что он у вас есть?
Ее слова прозвучали как насмешка, но Линет предпочла расценить их как вызов.
– Да, именно так я и полагаю, – ровным тоном ответила она. Затем она склонилась к баронессе, и их взгляды встретились.
– А что вы скажете насчет себя?
Пожилая женщина вздрогнула, словно от пощечины.
– Что вы сказали? Линет продолжала:
– Для того чтобы завоевать сердце мужчины, необязательно быть настоящей красавицей. Да? Прекрасно. Я – не красавица. Очень хорошо. Вы, кстати, тоже.
Баронесса с вожделением посмотрела на бутылку, собираясь снова приложиться к ней. Но Линет схватила женщину за руку и не дала ей дотянуться до бутылки.
– У вас есть выбор, баронесса. Или вы научите меня и покажете, каких умений мне не хватает...
– Или? – перебила ее захмелевшая леди Хантли.
Линет не была готова бросить ей вызов. Она все еще колебалась. Но потом решилась:
– Найдите себе мужчину, баронесса. Докажите мне, что женщины могут добиваться своего, даже не обладая красотой. – Она нагнулась еще ниже. – Добейтесь большего успеха, чем любая из девушек виконта Марлока. Докажите всем и в первую очередь вашему племяннику, на что вы способны.
Баронесса смотрела на нее немигающим взглядом. Высокомерно подняв подбородок, она переспросила:
– Или?
Линет поморщилась.
– Или же допивайте свой бренди, а я сделаю все сама, без вашей помощи.
Она вышла из комнаты. Идя к себе, девушка молилась, взывая к Богу: «Пожалуйста, Господи, пожалуйста, помоги ей, чтобы она помогла мне. Я не в силах обойтись без ее помощи».
Глава 13
Баронесса предпочла провести все утро у себя в комнате, продолжая пьянствовать.
У Линет, таким образом, появилось много свободного времени, в течение которого она размышляла над их беседой. Странно, но ее мысли занимал не трагический рассказ баронессы, а нечто совсем другое.
Вы влюбились в него.
Эти слова тетки виконта преследовали Линет, заставляя ее ходить кругами по комнате. Неужели это правда? Неужели она полюбила столь необычного мужчину? Да, она признавала, что была неравнодушна к нему. Она прислушивалась к звуку его шагов, пыталась определить его настроение, даже мечтала о том, как он прикоснется к ней, и будет объяснять необходимые премудрости. Но можно ли это называть любовью?
Конечно, нет. Значит, если она не любила Адриана, слова баронессы не должны ее беспокоить?
У него нет сердца, так и знайте. Особенно по отношению к его девушкам.
Линет вынуждена была признать, что у нее действительно возникло сильное чувство к Адриану. Необязательно любовь. Однако он волновал ее, сердил и интриговал, расстраивал и увлекал.
Она предполагала, что все это входило в обязанности виконта как наставника. И ей ни на минуту нельзя было забывать об этом. Кроме того, его дела расстроены, и он нуждается в деньгах. А это вовсе не то, что она ищет. Ей нужно богатство, обеспеченная жизнь. Она уже привыкла к мысли о том, что ей предстоит помочь сестре, поставить на ноги брата. Поэтому в недалеком будущем она должна стать богатой вдовой. А Адриану хотелось только одного: получить деньги, дабы восстановить свои владения.
После долгих часов мучительных раздумий Линет решила вернуться к своей первоначальной задаче – найти богатого мужа. Она начнет сегодня же, с прогулки с лордом Рендленом в Гайд-парке.
Линет была бы весьма благодарна баронессе, если бы та помогла ей с выбором платья. Но, поскольку леди Хантли было не до нее, Линет сделала выбор сама. Она знала, какая именно одежда подходит для этого случая, и остановилась на самом скромном платье, которое нашлось в ее гардеробе. Темно-синего цвета, из плотной ткани, оно, к счастью, не просвечивалось, хотя вырез, как и у всех остальных ее платьев, был слишком глубоким.
По крайней мере, решила Линет, в нем она не будет чувствовать себя обнаженной.
Она тщательно оделась, затем причесалась, стараясь уложить волосы так же, как они были уложены накануне похода в оперу. Ее прическа получилась, конечно, проще вчерашней, но все же, волосы красиво обрамляли лицо, смягчая ее несколько угловатые черты. Линет осталась довольна.
Рука ее невольно потянулась к баночкам с кремом и косметикой и повисла в воздухе. Стоит ли ей краситься? Она помнила совсем немногое из того, что делала баронесса, хотя и была уверена, что сможет повторить это.
Прошло довольно много времени, прежде чем Линет, наконец, убедила себя, что не может позволить себе обойтись без этого. Ей предстоит завоевать сердце богатого холостяка, и если использование косметики является частью ее плана, то она должна выполнить ее. Линет открыла баночки.
Ей трижды пришлось стирать с лица нанесенную краску, пока она не добилась того эффекта, которого хотела. Она лишь добавила немного румян на щеки и слегка подкрасила губы – ничего более. Глядя на себя в зеркало, Линет не могла понять, настоящий ли у нее румянец, появившийся от стирания, или же сами румяна. В любом случае у нее больше не оставалось времени: внизу раздался стук дверного молотка, возвещающий, что граф уже был здесь.
Линет вдруг растерялась, подумав о том, что без помощи баронессы она не сможет принять его должным образом. У нее мелькнула мысль поднять леди Хантли. Однако она тут же вспомнила, как Данворт шепнул ей, что у баронессы начался запой, и она не может появляться на людях. Линет предстояло либо отказаться от прогулки, либо махнуть рукой на светские условности.
Поскольку она сможет практиковаться в своем женском кокетстве только при наличии какого-то мужчины, Линет решила пренебречь правилами хорошего тона. «Кроме того, – подумала она, – моя репутация и без того сильно пострадала. Какое теперь это может иметь значение?»
