- Не городи забор фантастики, мне Балдурин не
нравится. Пусть он и симпатичен, когда снимает свои дурацкие очки, но не более
того, - возмутилась я.
- У людей есть абсолютно идиотское свойство -
привыкать друг к другу. - Тоном училки объявила Юля. - Привыкнешь еще к своему
Балдурину, да и останешься с ним после диплома.
- У меня есть противоядие, - усмехнулась я в ответ. -
В день второго свидания я познакомилась с весьма милым молодым человеком, его
зовут Дима.
- Ну ты даешь, - восхищенно протянула подруга,
водружая отпавшую челюсть обратно на место. - И когда ты все успеваешь?
- Эт не я, он сам! Я вышла из маршрутки, чтобы пойти
домой, а он за мной вышел. И давай знакомиться. Я же не могла кинуть в него
гранатой и сбежать. - Запротестовала я, - пришлось знакомиться. Теперь у меня
есть его аська и три предложения пойти на свидание.
- Пойдешь?
- Схожу, почему бы и нет. Только вот пообщаюсь с ним
неделю.
- Странная ты, Лилька. То бегаешь от парней с
криками: сгинь, нечистая, у меня диплом. То знакомишься с ними, аську берешь,
подумываешь над свиданием.
- Какая уж есть - женщина, - я выпятила вперед грудь.
Юлька хлопнула меня по плечу и завалилась на подушку.
- Так, ладно, я буду мозговым центром, ты -
исполнительным органом. Основная задача сейчас - это фан-клуб. Мне абсолютно не
нравится их настрой, они так могут и побить тебя. - Да, меня подобные
перспективы тоже не устраивали. Я стала собираться.
- Ладно, Юлек, давай выздоравливай, в понедельник я к
тебе заеду. И звони не пропадай!!! - пригрозила я подруге. - Я за тебя очень
переживаю.
- Уговорила, буду строчить смс. Или в аську выйду.
Ладно, давай, хороших тебе выходных!!!
Я с облегчением покинула здание больницы. Все-таки
это тоска - быть прикованным к постели болезнью. И почему наше тело иногда дает
сбой? Потому что мы сами доводим его до подобного состояния? Или виновата
пресловутая экология? Гены? Или все-таки наш тупизм, который начинается в
раннем детстве и заканчивается, когда утром с похмелья не можешь натянуть
носки? Данный вопрос меня интересовал давно, поскольку даже самые здоровые
люди, ведущие не просто ЗОЖ, а убийственную смесь культуризма, вегетарианства и
эзотерики могли свалиться от банального гриппа. Черт, посещение больниц до
добра не доводит. С этими мыслями я позвонила Федору.
- Привет, Федька, - жизнерадостно заулыбалась я в
трубку. Надо же себе как-то настроение поднять после такого заведения, поэтому
решила немного поулыбаться.
- Привет, Лиля.
- Как дела, Федя?
- Лиль, у тебя странный голос, что-то случилось?
- Да, - сглотнула я, - я была в больнице. У своей
подруги.
- И?
- Это такое ужасное место, что мне захотелось с
кем-нибудь поговорить.
- И почему я? У нас с тобой лимит свиданий на этой
неделе исчерпан, - а чего он такой противный?!
- У тебя имя забавное, - буркнула я в трубку. - Я
такого давно ни у кого не слышала. Только у людей древности.
- Рад, что тебе понравилось.
- Ты чего такой зануда? - начала я расстраиваться еще
больше, чем от посещения больницы. - Я виновата, да? Вчера обидела тебя своими
словами?
- Обидела - не то слово! - о, ожил пацан, я слышу
искреннее возмущение в голосе. Чего, он ржет?! - Нет, не обидела, просто было
несколько неприятно. Но я потом понял, что ты выразила свое мнение о ботаниках.
В твоем представлении люди из подвида "ботаник очкастый" - крайне
скучные, занудливые, стеснительные и нерешительные люди. Лиль, я тут немного
занят..
- Твой фан-клуб оборзел до предела, - перехватила я
инициативу. Мне как-то не совсем понравилось, что он не лопается там от
счастья, что я ему позвонила. Какой-то, блин, абсолютно неправильный ботаник!!!
- Чего опять? - отчетливо вздохнул мой
"бойфренд".
- Они сегодня приперлись к моей аудитории. Пытались
вызвать на разговор, но я поступила мудро, проигнорировав явное желание меня
избить. Потом они ворвались в нашу аудиторию и только Никитос спас меня от
выколупывания моих чудных глазок.
- Это тот, который нас застукал при первом поцелуе? -
сто пудово усмехается сейчас.
- Он самый. Так что будем делать, Федяка? Тебе надо
успокоить этих, гм, милых "дэвушек", - с выражением произнесла я в
трубку.
- Я подумаю. Ладно, мне пора, давай пока.
Все, я расстроилась окончательно. Меня кинули!!!!!!
Он неправильный ботаник!!! А он вообще ботаник?! Я стала усиленно вспоминать
все студенческий попойки и компрометирующие фотографии с них. Я периодически
посещала такие мероприятия, дабы весело и задорно провести время, пообщаться с
милыми молодыми людьми, но самое прикольное было - это поймать момент, когда
простая пирушка переходит в пьяную заварушку. Когда многие перестают
соображать, что делают, и начинаются неимоверные по своей стилистике сцены:
ревности, страсти, любви (редко), скандала, просто драки. В такие моменты я
подхватывала Юлька за руки, и мы обе валили оттуда с космической скоростью.
Потому что именно в этот момент делались фотки, и разносилось помещение. Так
вот, на эти попойки приходил почти весь факультет иняза, и Балдурин просто
обязан там был быть, поскольку как-то я там заметила даже раскрасневшуюся
мордашку Регины. Но нет, память услужливо подсовывала лица моих одноклассников
и бывших парней, за исключением Балдурина. Где же он тусует? Ведь такой
уверенности в себе на конкурсах не приобретешь. Тут нужно исключительно общение
с людьми, причем, подчас не совсем доброжелательно к тебе настроенных.
Не выходя из режима размышлений, я доехала обратно до
университета. Только когда я дошла до кабинета Григория Петровича, я очнулась и
снова расстроилась. Я ВСЮ дорогу думала об этом ботанике!!!! Кошмар! Что со
мной происходит?! Почему он занимает все мои мысли?
"Просто тебе интересен его феномен" -
услужливо подсказал мозг, и я успокоилась. Загадка ботаника-Балдурина, который
не являлся простым ботаником? Выяснить, почему он классно целуется, имеет
неплохую фигуру (жира я так и не нашла), отлично стреляет и достаточно уверенно
разговаривает со мной? Ой, с последним пунктом, кажется, я перегнула. Но этот
пункт, таки, следует из обычного определения "ботаникус
обыкновеникус". Черт, за эту неделю, кажется, я устала от постоянного
присутствия ботаников не только в моей жизни, но и в голове. Все, учиться!
Спасибо, дядя Ленин!
Вечерняя консультация у Шилдена благотворно повлияла
на мой воспаленный мозг. Я окунулась в мир английского, в мир своего
исключительного диплома. Мы продолжили спорить над второй главой, но со многим
мой драгоценный преподаватель был согласен. Я смотрела, нет, я пырилась на него
влюбленным глазами и считала, что нет мужчины идеальнее на свете (как поют об
этом в песнях детям). Кажется, раз пять я прокляла свое утреннее решение не
надевать костюм. Сейчас я могла бы соблазнительно положить ногу на ногу, слегка
сверкнув кружевом чулков, облокотиться на стол и продемонстрировать стыдливо
прикрытую ложбинку груди. Но мне оставалось сидеть, играть с ручкой и следить
за ходом мыслей моего преподавателя. Сверкать было нечем, водолазка была мало
того, что под горло, так еще и плотная. Конечно, я же в больницу собиралась. Не
перед Юлькой же фланировать в полупрозрачной кофточке, и уж точно не перед
великовозрастными посетителями больницы. И я тихонечко, но очень тяжело
вздохнула.
