Когда была хищно растерзана последняя котлета, наших
ушей достиг сладкий звук сирены скорой и тормозов. Через минуту два врача с
носилками ворвались в подъезд.
- Так, где больная? - деловито осведомился один, у
которого было внушительное пузико и очечки на носу. Второй был помоложе и
посимпатичнее.
- Да вот, - пробасил Геныч и выставил руки вперед.
- Говорите, приступ легкого мараз... обморока? -
слегка улыбаясь, заметил врач. - У вас или у больной?
- У больной, конечно, - жизнерадостно улыбнулся отец.
- Как все было. Заходим мы с дочей и другом в подъезд, а тут соседка по
стеночке сползает. Ну, Геныч ее на руки, а мы с дочей вам звонить.
- Так-так, посмотрим, какая же у нас здесь степень
мараз... э, обморока. - Вот же заклинило врачей, я так предполагаю, что у них
там отделение скорой помощи от папиного звонка до сих пор воду пьет и рыдает.
От смеха, естественно.
- Так, пульс в порядке, сердце тоже. Зрачки на свет
реагируют - думаю, просто приступ паники.
- Э, а с чего вдруг? - заволновался отец.
- Ну как, идет соседка спокойно по подъезду, а тут мы
заходим. Нас с тобой она никогда не любила, а тут мы с поддержкой в виде
русского Шварцнеггера, - встряла я.
Геныч улыбнулся комплименту, а папа и врач подозрительно
захрюкали.
- Лечить будем? - молодой врач раскрыл чемоданчик.
- Да, вколи ей успокоительного и чего-нибудь для
сознания. А вы, соседи, отнесите ее домой, чаю приготовьте и не пугайте больше,
- с видом профессора Шварценгольда продекламировал врач.
Папа и Геныч закивали, как два китайских болванчика,
а молодой врач тем временем шустро приготовил два шприца и быстро вколол
лекарства тете Нине.
- Спасибо Вам огромное!!! Спасли нашу любимую
соседушку! - папа сердечно пожал руки врачам. Конечно, ему выиграть у Геныча
охота, он бы просто так не дал сдохнуть старой кошатнице, подумалось мне
злобно.
- Ну что, понесли ее до хаты? - Геныч поудобнее
устроил слегка порозовевшую тетю Нину на руках. - Где обитает эта держательница
гадов пушистых, засравших ваш подъезд?
- На третьем она живет. - Папа озабоченно оглядел
кошатницу. - Только вот где ее ключи?
- Предлагаю за пазуху ей не лезть, а то опять
придется скорую вызывать, - решила заранее я предупредить предприимчивых дядек.
- На месте найдем, пошли. - Геныч гулко затопал по
лестнице. Интересно, многие соседи подслушивали наше дворовое и лестничное
выступление. Будет знатно, если не только мы втроем скинулись на пари, но еще и
пол-дома.
Сейчас, покачиваясь на руках Геныча, тетя Нина
выглядела мирной, спокойной и даже симпатичной. Правда говорят, что все мы
"душки и просто прелесть", когда спим зубами к стенке. Папа
поднимался позади Геныча и что-то бубнил про себя. Выигрыш подсчитывает, потому
что наверняка думает, что после такого фиаско с титькой, тетя Нина и близко не
подпустит к себе Геныча. Что ж, раз я в доле-споре, придется помогать нашему
"шварцнеггеру". А вот вопрос с ключами - это весьма интересно. Чую,
мне придется обыскивать кошатницу на предмет открывалок дома, чтобы Геныч мог с
почетом внести "больную" в дом. Но судьба, по крайней мере, я так
считаю, была более благосклонна к нашим непутевым головам. Тетя Нина очнулась.
Может она очухалась сразу после укола доктора, может
чуть позже, но ей явно понравилось, что ее несут на руках, и поэтому она до
самой двери прикидывалась трупиком. Но едва Геныч остановился около ее двери, и
папа озадаченно поскреб макушку со словами "Ну и кто будет искать
ключи?", как тетя Нина бодро соскочила с рук Геныча, еще раз хлобыстнула
того по щеке и, дернув НЕЗАКРЫТУЮ (это я потом осознала весь кошмар, что если
бы тетка Нина не очухалась, мне пришлось бы зазря обыскивать ее) дверь, гордо
удалилась в свою квартиру. Мы дружно зажали носы и свалили в лифт к нам домой.
- Вот же суровая баба, - гудел Геныч, потирая щеку,
вторично пострадавшую от одной и той же женщины. - Даже слова сказать не дала -
хренак! Чуть зуб не выбила.
- Что, сдаешь, Геныч? - в голосе папандра прорезалось
ликование.
- Хрен тебе, хрыч старый. Вот увидишь, она как
миленькая будет со мной общаться и не только, - Геныч выпрямился и изобразил
богатырскую стать.
- Это я-то старый?! - возмутился справедливо папа,
вваливаясь в квартиру. - Да еще и хрыч!!!!
- Конечно, - веселился Геныч, - дочки у тебя взрослые
- значит, ты - старый!
- Женя, вы вернулись? Чаю будете? - раздался мамин
голос. Судя по всему, мама таки была в курсе происходящего цирка. И когда я
успела промухать этот огромный шатер с клоунами внутри?!
- Чаю будем. И коньчку в него немного. Сегодня был
первый день приручения противной тетки Нинки! - громогласно возвестил отец на
всю квартиру.
- Слышь, папик, - ткнула я отца локтем под ребра, -
может тебе еще рупор дать, чтобы точно весь дом и тетя Нина вкупе знали, какую
подставу вы организовали вредной кошатнице?
- Да, Жень, дочь права, ори потише, - веселилась
мама, расставляя на столе чашки. - Геныч, проходите, что Вы мнетесь на пороге.
- Я не мнусь, я не могу переступить через этого
старого хрыча, который по совместительству является моим начальством.
Папа вскинулся и побежал в мою комнату, а мы с
Генычем тем временем юркнули в кухню и притаились за маминой спиной. Через три
минуты появился пыхтящий папа с боксерскими перчатками на руках наперевес.
- Кто тут старый хрыч?! - возопил папандер, целясь в
голову Генычу. Зря, тут даже табуретка не поможет - все равно подпрыгивать
придется. - Это я-то старый!!!
- Женя! Женя! - мама пыталась поймать папу за руки,
пардон, перчатки.
- Я не старый!!!
- А какой ты? - ехидно усмехнулась я, заливая кипяток
в заварник.
- Я очень даже молодой!!
- Угу, и хвост трубой! - мама наконец-то смогла ухватиться
за одну папину перчатку и свалиться ему в объятья. - Женя, лучше поцелуй меня в
нос, а то чая не получишь.
- Геныч, подержи, - в мгновение ока папа избавился от
перчаток, свысока посмотрел на Геныча (не знаю, как у него это получилось, при
условии, что у отца разница в росте с Генычем сантиметров так двадцать -
тридцать!) - и учись!
Я не видела, зато прекрасно слышала звук поцелуя.
Могешь, батяня, так держать!
Ближе к десяти, бравая братия, доведшая тетю Нину до
"скорой", рассосалась, и я смогла спокойно заползти к себе в спальню
без угрозы быть потревоженной разбуянившимся папой и Генычем. Нет, дядьки не
напились, просто случившиеся события перевозбудили их нейронные нервные цепи в
мозгу - и мужчины еще долго обсуждали все подробности скандала с тетей Ниной,
прежде чем Геныч засобирался домой.
