- Так, я не понял, - внезапно остановился Федор, -
Наташа - младенец?
- Ну, - я отвела глаза и стыдливо улыбнулась, - да.
Ей около полугода.
- Фьорт, - вырвалось у доселе вежливого ботаника. Я,
как лягушка, вылупилась на Федьку. Надо же, а он умеет выражаться!
- Федька, ну прости, сестре помочь надо и тебя
отпускать не хочется, - я тут же пожалела, что сказала это. Федька по-хозяйски
обнял меня за талию и с довольной улыбкой спросил:
- Отпускать не хотела?
- Ты только перья не распускай, павлин ощипанный! -
тут же забыла я про всякое благочестье. Терпеть не могу, когда мужчина начинает
строить из себя Казанову.
- Да ладно, ладно, я пошутил, - с той же довольной
улыбкой Федька чмокнул меня в губы и тоном повелителя приказал, - веди, будем
смотреть за Наташей!
Пофыркивая и придумывая, как незаметнее подложить
Балдурину обкаканный подгузник, я набрала номер квартиры сестры на домофоне.
Пиликающие гудки быстро сменились басом:
- Да!
- Петрович, здаровеньки буллы, зятек! - гаркнула я в
микрофон. Дверь тут же услужливо распахнулась.
- Нос не ушибла, родственница? - все тот же бас
насмешливо пророкотал в домофоне.
- Твоими молитвами, Петенька, я все еще жива и
здорова, - пропела я в ответ, прежде чем втолкнуть в подъезд ошалевшего Федьку
и войти самой.
- Извини, у нас ритуал такой, - смущенно пробормотала
я уже в лифте. Федя задумчиво рассматривал рекламу на щите.
- Все нормально, я просто не всегда успеваю адекватно
среагировать. Иногда ты вышибаешь ум в самый неожиданный момент.
- Спасибо за откровенность, - хохотнула я.
Лифт остановился на выбранном этаже и мы вышли на
площадку. До нас тут же донесся рев несогласной Наташки.
- Я так полагаю, нам сюда? - потыкал пальцем в дверь,
из-за которой доносился плач ребенка и бас Петра, догадливый Федька. Я кивнула
и нажала на звонок.
- Ой, слава богу, - дверь едва не распахнулась мне в
лоб. Второй раз за последние пять минут, между прочим! - Заходи..те быстрее!
Светка не сразу разглядела за моей спиной Балдурина,
поэтому и последовала подобная заминочка. В глазах сестры тут же засверкали
хитринки, и я поняла, что мне придется платить за ее молчание в особо крупных
размерах.
- Молодцы, что пораньше пришли, нам тут за цветами
надо заехать, - затараторила Светка, накидывая на плечи короткую шубку. Петр
уже был одет в пальто и держал на руках ревущую Наташку. Кто-то мне обещал, что
младенец будет спать крепким сном!!!
- Да-да, валите, благочестивые родители, - проворчала
я и протянула руки к Наташке. Маленький сорванец в свои шесть месяцев выделял
меня среди родни и даже немного любил. Наташка перестала реветь, посмотрела на
меня покрасневшими глазами и пустила слюну на мой меховой воротник.
- Еда готова, грей аккуратно, памперсы на пеленальном
столике, салфетки там же, телефон знаешь, - донеслось из почти захлопнувшейся
двери. Мы с Федькой остались одни.
- Думаю, для начала надо раздеться. - Федя скинул
ботинки, снял куртку и забрал у меня ребенка. Наташа подозрительно примолкла у
него на руках, пока я снимала куртку и оттирала детские слюни с меха.
- Лицо попроще сделай, - донеслось из-за плеча. Я и
забыла, что когда вижу какую-то пакость, делаю на лице маску "Буэээ".
- Что, думаешь, Наташка меня испугается? - я повесила
куртку в шкаф и повернулась к Балдурину и ребенку. Наташка сосредоточено тыкала
пальцем в линзу балдуринских очков, видимо, пыталась проковырять "окно в
Европу". - Давай киндера, все-таки меня попросили за ним присмотреть.
- Да мы вроде как прошли уже процесс обнюхивания и
приступили к стадии привыкания, - тем не менее, Федор вручил мне младенца.
- Идем, - я примостила Наташку на бедре и прошла в
зал. Сестра с зятем жили в неплохой трехкомнатной квартире с большой кухней,
теплой лоджией и приличным залом. Две спальни были небольшими, основное место
после перепланировки отдали залу. Теперь там можно было устраивать сборище
родственников человек так на тридцать без каких-либо проблем с размещением. А
спальни (это мое мнение) должны быть небольшими и уютными. Каковыми они и были
у моей сестры и зятя. Во второй спальне пока никто не жил, она была гостевой. А
Наташкина кроватка прочно обосновалась рядом с двуспальной кроватью родителей.
- Ого, какая площадь, - восхитился Федька, когда
вслед за мной зашел в главное помещение этой квартиры. Отделку зала Петр отдал
на поруки жене, и Света проявила здесь свою любовь к светлым и золотистым
тонам. Обои были бежевого оттенка с золотистыми цветами, люстра была с
молочными рожками, на которых посверкивали золотистые витки. Диваны, кресла,
мягкие стулья - все это было из гобелена кофейного цвета с обязательным тиснением
чего-нибудь золотистого. Я потом долго доводила сестру до белого каления
дурацкой шуткой "Золотистая херня по всему залу расцвела!!!
Ля-ля-ля!". На что Светка сердито бурчала, что мне медведь оба глаза
оттоптал, и ни черта я не понимаю в дизайне и интерьере. Петр тихо рыдал в
кулак и басил, что жена у него умница и у нее замечательный вкус. Конечно,
после трех лет встреч, Петр уяснил, что со Светкой иногда лучше не спорить. Я
через пару недель заткнулась, особенно, когда к нам приехали как-то родители Петра,
которые пели дифирамбы на тему того, как Светка оформила зал. Что ж, если им
понравилось, значит действительно классно.
- Да, зал у них шикарный, - я села в кресло, усадила
Наташку на колени, взяла ее за ручки и начала слегка раскачивать.
- Перепланировка? - Федор медленно прошелся вдоль
зала. Развернулся и подошел ко мне. - Круто смотришься!
- Только попробуй! - попробовала я пресечь попытку
задавания глупого вопроса, но Федька оказался быстрее.
- Не думала своего завести? - брякнул Федор и
засмеялся. Я краснела, качала Наташку и придумывала ответ.
- Маленькая я еще киндера своего заводить, - пискнула
я, ловя съезжающую с колен Наташку. Федор метнулся мне под ноги, и мы больно
стукнулись лбами.
- Е...- я вовремя вспомнила, что при ребенке никто не
материться, и прикусила язык. Федор зажмурил глаза и тер лоб.
- Хорошо ты меня приложила.
- Хорошее начало отличного дня. Кофе Якобс, -
процитировала я рекламу, пытаясь одновременно вернуть Наташку в исходное
положение на моих коленях и потирать лоб. Федька легко поднялся на ноги и ушел
куда-то вглубь квартиры. Вот так! Сразу сбежал от ребенка, как только появилась
возможность!!!
Прикосновение чего-то мокрого и холодного к моему
пострадавшему лбу заставило меня перестать мысленно четвертовать Федьку. Парень
нашел ванную в квартире, смочил полотенце холодной водой и принес мне.
