— Наверное, — как-то печально согласился Егоров.
— Тогда спасибо за поздравление, с Новым годом вас тоже и всего хорошего! — Тася нажала отбой и запустила трубкой в любопытную Штукину, которая на протяжении всего разговора демонстрировала свой неприкрытый интерес к личности звонившего.
— Ктой-то был? — поинтересовалась Штукина, непринужденно левой рукой поймав Тасин телефон. Было ясно, что на самбо она действительно ходит и дурака там не валяет.
— Один гадостный гад! — Тасе почему-то захотелось плакать. Ну, чего ему стоило приехать, тем более что повод такой замечательный был — увольнение выявленного ворюги. Неужели она влюбилась? Один раз человека увидела и — здрасте вам!
— Тот, у которого глаза хрустальные, или новый?
— Новый. — Тут Тася увидела заинтересованный Дуськин взгляд. — Потом расскажу.
— Потом так потом, — заворчала Штукина. — За тобой не угонишься. То глаза хрустальные, то очки черные, то голос, от которого уписаться можно. Как урчал, как урчал! Это у меня только один Жеребов и есть.
— Тебе тоже понравился?
— Кто, Жеребов? — Штукина сделала невинные круглые глаза.
— Тьфу, дура! Какой Жеребов? Я про голос.
— Голос… — Штукина посмотрела на Дуську и не стала продолжать начатую фразу. — Хороший голос! Только неясно, чего он тебя поутру своим распрекрасным голосом с Новым годом поздравляет, да еще накануне.
— Значит, так надо. Хотел обрадовать, наверное. Я ведь теперь с Нового года вместо Кислицкого буду.
— О, мама! — Дуська захлопала в ладоши. — И машину казенную тебе дадут? Тетя Лена, я видела. У них там казенная машина БМВ, большая такая и шофер есть.
— Тоже большой? — Штукина плотоядно облизнулась.
— Дусь, надеюсь, что это временно. Пока они там нового директора не найдут, из мужичков.
— Ну почему, мам? — Дуська оттопырила нижнюю губу.
— Потому что я хочу после работы по вечерам спокойно домой ехать, а не мотаться по всей стране да от заказчиков или от московского начальства по башке получать. Ты ж вон даже суп разогреть ленишься. Вся в отца своего. Помрешь еще от голода рядом с полным холодильником.
— А что Кислицкий ваш, много мотался и по башке получал? — ехидно спросила Штукина.
— Ну, у него для этого мы с Эммой были, а я Эмму люблю и жалею.
— Ничего, еще парочку таких Эмм заведешь, а сама на бээмвухе с ветерком домой баиньки.
— А я торжественно обещаю. — Дуська подняла руку в пионерском салюте. — К твоему приходу все из холодильника съедать. Знаешь, если ты меня на такой красивой машине будешь в школу возить, все наши от зависти помрут.
— Я тебя и на япончике-то не возила, с чего вдруг ты решила, что я тебя на казенной машине повезу? Хватит болтать. Ешьте быстрей. Нам еще до Лаппеенранты ехать. Не хватает только на самолет опоздать.
В аэропорту Штукина удивительным образом присмирела и на прекрасных финских парней уже внимания не обращала. Не иначе как готовилась к встрече с итальянскими пограничниками. Один раз только и встрепенулась, когда увидела компанию финских баскетболистов. Но тут и Тася вместе с Дуськой разинули рты.
— Вот они, настоящие финские парни, — прошептала Штукина, не отрывая взора от огромных ребят.
На Тасю и Штукину эти ребята ни разу не посмотрели, зато Дуська вызвала у них неприкрытый интерес.
— Да, — горестно заметила Штукина. — Молодым везде у нас дорога, старикам везде у нас почет. Старые мы с тобой, Таська, стали, а ты еще даже второй раз замуж не вышла.
— Да ты тоже еще полковника себе не нашла. Пойдем курить, что ли?
— Я с вами, — испуганно встрепенулась Дуська, кося взглядом в сторону баскетболистов.
— Еще чего, сиди тут, сторожи вещи и никуда не уходи.
— Ну, мам!
— Чего мам? Я тебя для чего рожала? Чтоб ты за мной всюду, как нитка за иголкой, болталась?
— Нет, чтобы я вещи сторожила! — Дуська возмущенно дернула плечом.
Тася и Штукина направились в курилку, которая напоминала аквариум, где вместо воды люди плавали в клубах дыма. Зато из этого аквариума хорошо просматривалась Дуська, около которой тут же организовался один из баскетболистов.
— Да! — сказала Штукина, разглядывая Дуську. — Держись, мать! Как бы тебе эта красотка кого-нибудь в подоле не принесла, как ее бабка непутевая.
— Эта ни за что не принесет. Она шибко правильная, вся в прабабушку. Как твой Валерик, сначала на олигарха выучится, а потом уже будет о шурах-мурах думать.
— А мне показалось, что ей младшенький Жеребов нравится.
— Мне тоже так показалось. Не приведи господь, яблоко от яблони недалеко падает.
— В смысле петрушка от сельдерея недалеко ушла.
Объявили посадку на их рейс, Дуська распрощалась с баскетболистом и стала озабоченно высматривать мать и Штукину.
— Ну, где вы опять болтаетесь? — строго спросила она, когда они пришли из курилки. — Фу, и пахнет от вас табаком!
— Вот и хорошо, что ты с нами не пошла. Лишь бы спорить с матерью. А это что за мальчик был? — поинтересовалась Тася.
— Да так. — Дуська махнула рукой.
— Дуська, а ты с ним по-каковски разговаривала? По-фински, что ли? — поинтересовалась Штукина.
— Тетя Лена! В наше время все приличные люди на английском разговаривают.
— О как! — Тася со Штукиной переглянулись.
— Между прочим, мне этот мальчик рассказал, что на бюджетных рейсах надо места занимать самим, так что, кто быстрее в самолет ворвется, у того места лучше будут.
Штукина подпрыгнула на месте, схватила свой рюкзак и с криком «Догоняйте!» ринулась в сторону выхода на посадку. Тася с Дуськой кинулись следом. Но куда там! Бабе-майору, которая еженедельно посещает занятия по самбо, в деле посадки на бюджетный авиарейс равных нет. Когда Тася и Дуська наконец протолкались в салон, они увидели замечательную картину. На трех креслах у прохода русалкой лежала майор Штукина и ругалась с проходящими мимо пассажирами. Надо сказать, что ругалась Штукина забористо. Причем не только на русском языке. Она в девичестве все-таки была Леной Шерман, которую учили и языкам, и фортепиано. Стюардесса смотрела на все это безобразие строго, но не вмешивалась. Тася с Дуськой радостно уселись на занятые Штукиной места, а та сразу поинтересовалась:
— Когда жрать дадут?
— Штукина! Сколько же в тебя влезает? — удивилась Тася.
— У меня большой расход калорий приключился. Я же вся изнервничалась, — пояснила Штукина.
— Тут, тетя Лена, еда тоже всем подряд не положена, а только за деньги, — радостно сообщила Дуська.
— Нет, Тася, это ж офигеть можно, какой Жеребов жмот получается! — возмутилась Штукина. — На всем, сволочь, сэкономил.
