– Так что делать? – по-деловому спросил меня Андрей, парень Виолетты.
– Немедленно и искренне покаяться! – Я отдавала наставления, не сводя взгляда с приближающегося администратора «с войском». – Скажите, что увлеклись спором об искусстве импрессионистов, отстаивая преимущества Дега перед Моне. Забалтывайте их, я помогу. И не забудьте оставить большие чаевые, не дожидаясь счета. Может, и обойдется.
Договаривала я, практически шипя через растянутые в ослепительной улыбке губы, и принялась спасать своих трудных клиентов:
– Bohjour, Mohsieur!
Придерживаясь версии, что русские господа под большим впечатлением от истории и красоты этих мест вспомнили про великих художников… и бла-бла-бла в этом же ключе, не давая возможности грозному администратору опомниться. Русские господа на прекрасном английском вторили мне про свои культурные пристрастия, а тут и официант подсуетился и подсунул счет. Русские господа, извиняясь за доставленное неудобство, заплатили вдвойне…
Их отпустили, но сопроводили до выхода. Я мысленно перекрестилась, очень хорошо зная, чем могла закончиться глупая склока. Но, как оказалось, я поспешила расслабиться!
Как только мы вышли за территорию отеля, Марианна набросилась на Олега с упреками:
– Какого хрена ты вдвойне заплатил? Достаточно было хороших чаевых!
– Да заткнись ты, дура, из-за тебя все началось! – проорал он в ответ.
Комментарии излишни! Так они препирались до автостоянки. А когда я поняла, что все шестеро собираются загружаться в машины и ехать, глубоко имея в виду все мои предупреждения и полностью игнорируя то, что они хорошо так приняли на грудь французских вин, я окончательно с безысходной тоской осознала, в какую распоследнюю засаду попала.
И приняла сразу несколько решений!
Первым делом я отказалась с ними ехать, напомнив, что на сегодня мои обязанности по их сопровождению закончены, ну а если что – телефонируйте. А как только они отъехали, позвонила своему любимому директору.
– Александр Никитич, мы попали, – не поздоровавшись, сразу с трагического момента начала я и подробненько описала ситуацию, закончив утверждением: – Дальше будет еще хуже, эти люди краев не видят! Может произойти все что угодно!
– Ладно, ты не паникуй, – постарался успокоить меня Александр Никитич. – Я тебе подмогу вышлю. Сергей Николаевич все в отпуск рвался, вот и оправлю его завтра с семьей на Ривьеру в качестве поощрения за работу, пусть рядышком находится. Если что, за час-два до тебя доберется.
Сергей Николаевич – это начальник нашего юридического отдела. Я поблагодарила директора за такую поддержку, мы поговорили о мерах безопасности и распрощались.
А в качестве той самой меры безопасности я тут же купила миниатюрный диктофончик, очень чувствительный и с большим объемом памяти, теперь любое мое общение с клиентами стану записывать. Села на рейсовый автобус, вернулась в Тулон на яхту – и сразу напряглась. Клиентов еще не было! Господи, пронеси! Неужели все-таки вляпались?! Тогда мы попадаем в такие юридические проблемы!
Они появились часа через полтора, крайне раздраженные. Я даже говорить с ними не стала, просто позвонила в контору по прокату машин, узнала, что все авто вернули без повреждений, вознесла благодарственную молитву Господу и закрылась у себя в каюте. Пришлось слушать, как они, вяло переругиваясь, собираются-одеваются на ночной променад. Я бы с удовольствием надела наушники и послушала музычку вместо склочной мелочности их бесед, но работа есть работа, и клиенты могли обратиться ко мне в любой момент. Пришлось терпеть, пока компания не покинула яхту.
Заснуть никак не удавалось, хотя более подходящую обстановку для хорошего сна трудно придумать – шикарная яхта убаюкивающе покачивалась, приятная музыка доносилась с берега, а за день я так измоталась морально и физически, что глаза закрывались сами собой. Но стоило лечь, как сон сбежал куда-то от беспокойных мыслей, жужжавших в голове как назойливые мухи.
Я нервно крутилась с боку на бок, уговаривала себя заснуть, – фиг! С досады обругала сквозь зубы клиентов, обстоятельства и даже весь Лазурный Берег! Так с ворчанием и выбралась из постели, натянула шорты с майкой и пошла на палубу в надежде посидеть, посмотреть на звезды и как-то умиротвориться. Слава богу, господа туристы еще не вернулись.
На самом деле это было прекрасно – тихое море, бескрайнее небо в мириадах звезд, легкая музыка с берега! Я начинала тихо подремывать, чувствуя, что меня отпускает накопившееся за день напряжение.
– Не можете уснуть? – порвал паутинку дремы голос у меня за спиной.
Я развернулась к говорившему и по силуэту, темневшему на фоне тусклого света из рубки, поняла, что это капитан. Трудно было спутать с кем-то другим – он самый высокий и самый фактурный из всей команды.
– Сон нагуливаю, – призналась я.
– Понятно… – Он помолчал немного и вдруг предложил: – Хотите вина? Поможет расслабиться.
– Хорошая идея… – Прислушавшись к своим ощущениям, я двинулась еще дальше: – А знаете, я бы и поесть не отказалась. Как думаете, это нервы?
– Это нервы. – Он, усмехнувшись, уточнил: – И голод. Если я правильно понял, сегодня вы забыли поужинать.
Мне стало приятно и тепло от нежданной заботы, проявленной совершенно чужим человеком.
Мы проговорили с ним полночи, не потревоженные загулявшими клиентами, и таким кружевом беседы и позволенной откровенности опутывали, заколдовывали друг друга, что не заметили, как пролетело время.
Трудно придумать более романтическую обстановку, в которой могли оказаться два человека, и еще более трудно предположить, что эти люди могут не увлечься, если они с самого начала понравились друг другу. Тем более на войне! А чем дальше мы продвигались по Лазурному Берегу, тем все более устойчивым становилось ощущение, что рядом с этими господами из России я нахожусь на передовой.
Итак, о капитане. Виктор Славин, тридцати семи лет, уроженец города Санкт-Петербурга.
У него был весьма серьезный и прибыльный бизнес, семья, двое детей, мальчик и девочка, и полная гармония в жизни, пока однажды друзья не пригласили его на Лазурный Берег поучаствовать в качестве матроса в парусной регате.
И это событие перевернуло всю его жизнь.
Виктор не просто запал на парусный спорт, он отдался ему со всей возможной страстью и любовью. Будучи по образованию архитектором-строителем, с головой потонул в изучении кораблестроения малых судов, истории его развития, принимал участие во всех доступных ему соревнованиях.
Ну естественно, а как же, начались проблемы в бизнесе, задвинутом Виктором на второе место, еще большие проблемы в семье, получившей третье, непрестижное. Но никто: ни партнеры по бизнесу, ни сотрудники фирмы, ни жена, ни дети, ни друзья – не осознавали, что он уже стал другим человеком. В один момент Виктор все решил, как хирургическую операцию самому себе произвел, отрезав прошлую жизнь. И ни стенания, уговоры и угрозы жены, ни непонимание вчерашних партнеров и друзей, ни слезы родителей, ни растерянность детей – ничто не могло его остановить!
