Мы с Игорем смущенно топтались у порога.
— Ну-ну, — пробасил отец Николай, приобнял женщину за плечи, повел в дом, обернулся, нам кивнул: «Проходите».
Матушка Катерина, или попросту Катюша, суетилась на кухне. Нас усадили, принялись чуть ли не насильно кормить ужином.
Потом я ушел спать, а отец Николай еще долго о чем-то беседовал с Игорем и Верой.
Утром поднялись рано. Отстояли долгую великопостную службу. Батюшка всех допустил к причастию.
Первый раз в жизни я видел, как рыдает взрослый, здоровый мужик. Игорь дрожал, пытаясь, видимо, сдержать себя, но сил у него на это не осталось.
Он стоял на коленях посреди пустого храма, глухо стонал и всхлипывал. Вера была рядом, плакала молча, слезы бежали по щекам, казалось, она не замечает ничего и никого вокруг себя.
Людей почти не было, неудивительно, будний день.
После службы у обоих как будто посветлели лица. Наверное, немного отпустило. Батюшка вышел из алтаря, довольный, веселый, повел нас в трапезную, где нам подали постные щи и гречку с грибной подливкой. Пили чай с медом. Вера даже улыбалась чему-то. Начала разговаривать, отвечала на вопросы. Игорь сидел тихо, уставившись в свою тарелку, я заметил, как у него дрожали руки. Он спрятал их под стол. Но я понимал, этим двоим непосредственно сейчас ничего не угрожает. Как-то отцу Николаю удалось их примирить, если не с ситуацией, то хотя бы друг с другом.
Я все еще находился в неведении и толком не понял, что же на самом деле произошло. А расспрашивать о таком не принято. Да и не мое это дело.
После обеда, когда мы уже собирались уезжать, я улучил момент и, отведя батюшку в сторону, сказал:
— Отче, тут такое дело, ты ведь просил меня присмотреть за Игорем, а я не нашел времени. Вот все как обернулось…
— Тайное всегда становится явным, — ответил он, — ты здесь не виноват. Игорь запутался, и я ждал, когда же он разберется в себе. Хорошо, что все именно так произошло. Ну, поезжайте с Богом, у меня еще встреча с учителями сегодня. Да приезжайте почаще. Жену свою вези с собой. И ребят не забывайте. Им трудно будет.
— Я понимаю…
На обратном пути Игорь и Вера довольно мирно беседовали и между собой, и со мной. Вера говорила, что хочет спать, Игорь был с ней очень предупредителен. А я думал о том, что отцу Николаю удалось сделать то, что не под силу ни одному психологу, будь он хоть семи пядей во лбу.
Высадив ребят у дома, потихоньку я сказал Игорю:
— Если будут проблемы, сразу звони!
Он кивнул и крепко пожал мне руку.
Человек вспоминает о Боге в тот момент, когда понимает, что окончательно потерял контроль над своей жизнью.
Сергей
17. О чем молчат женщины
Дома меня ждала встревоженная жена.
Торопливо чмокнула в щеку и набросилась с вопросами.
— Ну, как там? Что? — спрашивала она нетерпеливо, пока я снимал куртку.
— Да нормально…
— Что нормально?! — рассердилась она.
— Все нормально, — мягко ответил я. — Добрались нормально, у отца Николая хорошо, жаль, что ты со мной не поехала.
— Ну, там, наверное, не до меня было, — предположила она и взглянула так вопросительно.
Я не нашелся что ответить. Вспомнил:
— Кстати, Коля тебя приглашал в гости.
— Да, было бы здорово, — она смотрела внимательно, ждала.
— Ань, ну, чего ты так смотришь?! — взмолился я. — Ты хочешь, чтоб я рассказал чужую тайну?
— Тоже мне — тайна, — жена дернула плечом. — Думаешь, я не догадываюсь?
Началось! Ответы вопросами на вопросы, хождение вокруг да около… Если я буду отмалчиваться, она обидится и все равно вытянет из меня все подробности, уж я-то ее знаю.
Аня искоса взглянула на меня, нахмурилась:
— Вера все узнала, да?
— По-видимому, да, — нехотя произнес я.
Жена кивнула:
— Нашлись, значит, добрые люди, — в сердцах сказала она.
— А тебе-то откуда известно? — удивился я.
— Да все оттуда же! На чужой роток не накинешь платок. Дашка болтала, ее подружки тоже… Все как обычно.
— Нет, — я покачал головой, — Вере никто ничего не говорил, я так понял, она вскрыла переписку.
Аня тихонько присвистнула:
— Представляю себе… Вот ведь действительно все тайное становится явным. — Она прищурилась и посмотрела на меня с подозрением. — А ты давно знал?
Я пожал плечами:
— Так, слухи ходили… А потом Игорек сам рассказал, еще летом, ты как раз на море уехала, а они с отцом Николаем крестили дочку.
Аня уставилась на меня с осуждением:
— И ты молчал!
— Ань, ну что ты в самом деле?
— Я тебе всегда все рассказываю! — бросила она с обидой.
— Ань!
Жена молчала, насупившись, думала о чем-то.
— Ань, — осторожно подступил я, — сама посуди, ведь это не наше дело.
Она вздохнула:
— Да я понимаю, конечно… просто подумала сейчас о Вере, каково ей! Это же ужас! Я бы не пережила, честное слово! Как она вообще?
— Да вроде держится, — ответил я. — Их Коля немного вразумил, так что они даже и не ругались, при мне во всяком случае.
— Кошмар! — Аня встряхнула головой. — Просто в голове не укладывается! Может, надо как-то помочь, ну, поговорить, там, я не знаю…
— Надо дать людям немного прийти в себя, — сказал я. — А вмешиваться сейчас точно не стоит, только хуже сделаем.
Жена повздыхала, согласно кивнула головой, на том мы и порешили.
Игорь
18. Все только начинается
Главного Вера не узнала. Она случайно открыла его почтовый ящик и успела прочитать пару писем от Вики. Сам дурак, бросил комп включенным. Вера хотела проверить свой ящик, нажала «войти в почту» и вошла… в ящик мужа. А письмо, как назло, первым лежало, в нем Вика писала, что приезжать не надо, что сейчас еще очень больно, короче, по тексту можно было вполне догадаться, о чем идет речь. Вера догадалась. Проверила отправленные, а вот там Игорь писал Вике, что любит, что она ему снилась, что он не может дозвониться, и все такое прочее.
Больше Вера читать не стала. Позвала мужа, показала на экран, спросила: что это значит. Первой его мыслью была: «Какой я мудак!» Он не испугался, нет. Он был уверен, что сейчас все объяснит и как-нибудь выкрутится.
Вера была спокойна. Удивительно спокойна, до холодности, до полного равнодушия. Игорь не сразу понял, что у нее шок. Он начал оправдываться, даже попытался выяснить «зачем это ты полезла в мою почту?». Но ни его оправдания, ни наезды не подействовали. Жена даже не смотрела на него, сказала просто:
