– Отпусти, это мои! – возмутилась та, но по привычке начала заигрывать: – Их можно только со мной! Хи-хи…
– Я столько не выпью! – признался Федоров и принялся дальше отбирать у нее лыжи.
– Нахал! – возмутилась Эллочка и сунула лыжи Федорову.
Тот не ожидал и свалился с ними в сугроб.
– Не забываем махать руками крайнему коттеджу и искренне радоваться корпоративному отдыху, – напомнил коллективу Телегин.
– Там живет не босс!
– Морозова? Ты опоздала! Запишу тебе прогул.
– Телегин, там живет не босс. Так что зря, товарищи по отдыху, стараетесь.
– Этого не может быть, – вскипел Телегин. – Я никогда не ошибаюсь. Коттедж снят на имя Могильного! Нашего Могильного! Наум Наумовича!
– Был снят, – пожала плечами Маша. – Сейчас там проживает Светлана Варфоломеева.
– Кто?! – перестал отряхиваться Эдик. – Повтори, Маш, что ты сказала. Кто там сейчас проживает?!
– Твоя бывшая невеста!
– Немая сцена, – проговорил Телегин, хмурясь. – Только бывших нам здесь не хватало! А ты что, Бочкин, ее здесь не видел?
– Я думал, она мираж.
– Вот что делает с мужчиной пьянство, – укоризненно заметила Туманова и взяла под руку верного рыцаря Суконкина. – Не видят дальше собственного носа!
– Какой пассаж, – хлопнула руками Эллочка. – Они живут и не знают, что живут рядом! А с кем она живет?
– С двумя парнями, – начала Маша и осеклась.
– С двумя?! Вот повезло дуре-то, – позавидовала Эллочка.
– Эдик, мне нужно с тобой серьезно поговорить, – сказала Маша. – Иди ко мне.
– Ни за что! – заявил Бочкин, отпрыгивая от Маши. – Со мной сегодня уже твой мужик поговорил по-мужски. И пригрозил, что убьет, если я к тебе подойду. Знаешь, Машунь, я тебя, конечно, люблю, тьфу-тьфу, – он принялся озираться. – Я тебя, Морозова, уважаю, но боюсь сумасшедших.
– Перестань ломать комедию, – возмутилась Маша, шагая к нему. – Иначе разыграется трагедия! Твою Светлану действительно похитили…
– Вау, как интересно, – пропела Эллочка.
– Морозова, не уводи разговор от общественности, – потребовал Телегин.
– Мария, – встряла Туманова, – мы же можем помочь.
– А то, – поддакнул Суконкин и пригрозил кулаком крайнему коттеджу.
– Если меня освободят от саней, – признался Федоров, – я готов закрыть собой амбразуру!
Действительно, подумала Маша, зачем ей действовать в одиночку? Перепуганный Бочкин вряд ли сможет противостоять бритоголовым парням. Его испугал Иван! Как приятно. Значит, приревновал! Значит, неравнодушен. Или зол, как сто чертей, но это пойдет ему на пользу, пусть не думает, что Маша из тех, кто прыгает в койку сразу на первом свидании. Ох, у них же все так и случилось. Она потеряла свою репутацию серьезной, умной и независимой девушки.
Но, в конце-то концов, в ее двадцать семь лет давно пора что-нибудь потерять!
– Значит, так, коллеги и друзья. – Маша поставила их в кружок. – В этих «Ключах» творится невообразимое бесчинство!
– Какая прелесть, – восхищенно прошептала Эллочка. – Мне бы оказаться на ее месте!
– Тебе? – задумалась Маша. – А что? Это идея.
Светлана устала, ведь они проходили по морозу пару часов. Уже полностью стемнело, фонари освещали дорожки, трассы, но чуть дальше властвовала тьма. Такая тьма, какая забрала себе сердца ее тюремщиков и не отпускала ни на миг. Светлана пыталась пробить ее лучом добра, но бритоголовые оставались непреклонны, они собирались ловить Бочкина и физически устранять от невесты. Можно было закатить истерику прямо рядом с административным зданием, чтобы выбежали охрана, сотрудники пансионата и просто любопытные граждане. Но Шкаф наверняка придумал бы очередное оправдание похищению, а главное – они шантажировали ее тем, что отыграются на Эдике.
Если того отыщут, разумеется. А он наверняка отыщется, по закону подлости Эдичка попадется ей в самый неподходящий момент. И тогда его в лучшем случае сделают инвалидом! Светлана специально нанесла такой суровый готический макияж на лицо, чтобы он ее не узнал. Но втайне от самой себя, бывает же такое, верила, что любящее сердце узнает ее из тысячи. Ах, только бы не узнало!
И вот, когда вдалеке замаячила знакомая сутулая фигура, Светлана переполошилась и принялась звать парней обратно домой. Она жаловалась, что устала и хочет спать. Парни не соглашались и присматривались к толпе обычных на первый взгляд спортсменов-любителей, двигающихся прямо на них. Очищенный от снега тротуар был недостаточно широк, чтобы пропустить одновременно два потока, но бритоголовые отступать не собирались. Любители тоже не спешили сторониться троицы и вышагивали довольно уверенно. Светлана испугалась, среди них она увидела и Машу, и Телегина, и Эдика!
– С Новым годом вас, господа Морозы! – обрадованно произнес Телегин и полез обниматься к Шкафу.
– С новым счастьем тебя, дедуля, – проворковала Эллочка и повисла на шее у Жирафа. – У-у-у, – она потрепала его за худую щеку. – Какой ты прикольный!
Жирафа еще ни одна девушка не называла прикольным дедулей, это показалось ему лучшим в жизни комплиментом, он растаял и дал себя обнимать дальше.
– Ладно вам, пацаны, ладно, – принялся скидывать руки Телегина с себя Шкаф. – И вам того же!
Но Телегин схватил его огромные ладони в красных варежках и принялся с энтузиазмом трясти.
– Наше знакомство в этом замечательном во всех отношениях месте должно запомниться на всю жизнь! Ваш талант, творческие потуги и склонность к переодеваниям придали нашему существованию поистине новогоднюю окраску…
– Что он несет, – испуганно пробормотала Маша, закрывая вместе с Тумановой, Суконкиным и Федоровым главное действие всей этой сцены – переодевание Светланы.
Со Светланы стащили шубку, шапку, вместо этого на нее напялили какую-то хламиду и сунули в руки Эдика. Тот шепнул: «Бежим!» – и потащил ее в темноту.
– Норочка моя, – тоскливо бросила Светлана, здраво рассудив, что шубок еще будет много, а вот жених за всю девичью жизнь может быть только один.
Светлана бежала, держалась за его теплую крепкую руку и думала, что теперь, после того как он совершил этот благородный поступок – похитил ее у похитителей, она вцепится в физиономию любого, кто попытается их разлучить. Но погони за ними не было!
Эдик со Светланой остановились возле заднего крыла административного дома и отдышались. Светлана с удивлением посмотрела в сторону Морозов, они как ни в чем не бывало, отвязавшись от компании Телегина, продолжили свой променад с кем-то третьим, кто был обряжен в шубку, шапку Светланы и чужое белое платье!
– Там! Там… – Она показала пальцем на Морозов, слов не хватало.
– Светланка, – прошептал Эдик, привлекая ее к себе, – я так тебя люблю!
