– Ах, Машунь, ты только не переживай. Он приехал, чтобы проводить меня.
– Тебя?
– Разумеется, вы с Телегиным уже улетели. У него были глаза собаки, брошенной своей хозяйкой. Но я все равно не осталась! Бурмистров обещал мне Мальдивы и все включено, если бы его жена не заболела неизлечимой болезнью…
– Станет вдовцом – женится на тебе, – усмехнулась Маша.
– Чувствую я, что он врет. В прошлом году она болела другой неизлечимой болезнью.
– Найдешь себе другого сказочника.
– Злая ты, Морозова. Нет чтобы посочувствовать! Между прочим, Иван буквально силой взял у меня номер телефона. И вчера позвонил.
– Врешь.
– Федоров! Федоров!
– Что, Эллочка?
– Помнишь день нашего отлета из «Ключей»? Тогда еще Иван приехал в аэропорт и взял мою визитку!
– Ага. И что, позвонил? Передавай ему пламенный привет!
– Обязательно передам! Вот видишь, Машунь, – сочувственно вздохнула Эллочка, – у меня есть свидетель.
Сердце ухнуло вниз, затем подпрыгнуло и опять ухнуло уже с новой силой, разбередив кровь, которая моментально прихлынула к лицу, выдав Машино разочарование.
– Все мужики – сволочи, – радостно прошептала ей Эллочка. – Обещают одно, говорят другое, а делают третье. Никому верить нельзя.
– Господа, прошу тишины, – потребовал Телегин, постучав ладонью по Машиному столу. – Сейчас Морозова ознакомит вас с ближайшими планами на перспективу, а затем я в заключение скажу несколько напутственных слов. И работать, други мои, работать, вкалывать до седьмого пота!
– А вы разве не на больничном?
– Я всегда болею за работу, где бы ни находился, в каком бы состоянии ни пребывал.
Маша схватилась за свое пылающее лицо, отодвинулась от Эллочки и попыталась сосредоточиться на цифрах и планах. Внутри все горело так, словно обман и коварство были материальными вещами, схожими с адским пламенем. Но она сильная девушка, она профи, она Снежная королева.
– Итак, – Маша подняла голову и выбрала нужный лист, – начнем.
– Люблю тебя, Морозова, – подмигнул ей Телегин. – Можешь собраться при любых обстоятельствах. Я знал, что моя выходка с пирамидами не выведет тебя из себя.
Это было самое странное признание в любви, какое могла услышать девушка. И оно действительно оставило Машу равнодушной.
Когда вечером она ехала домой, вспоминала другое. Мама рассказывала, как ей делал предложение отец. Это случилось под Новый год. Они жили вместе, но официально не были расписаны. Утром первого января мама заглянула под елку и увидела там бархатную коробочку, обрадовалась, открыла… И обнаружила красивую брошку. А потом ей позвонила подруга и сказала, что они могут забрать котенка от ее кошки. Мама не поехала, осталась, горюя о несбывшейся мечте. А папа поехал и вернулся с котенком. Он протянул его маме, и та увидела на ленточке, привязанной к шее, что-то блестящее. Это было обручальное кольцо. С тех пор, пока папа был жив, все подарки маме приносил кот. Красивая и грустная история. Маша хотела свою красивую, но не грустную историю любви. Признание на планерке между делом, невзначай, после неприятных новостей выглядело по меньшей мере грубым и неестественным.
– Как дела?
Мама неизменно встречала Машу на пороге квартиры, словно заранее караулила.
– Хорошо, – неизменно отвечала Маша и проходила внутрь.
– И все?
– А что еще?
– Как Борис?
– Хромает.
– Я сварила ему куриный супчик. Отвези, Маша.
– Не повезу. У него есть помощница по хозяйству тетя Люся. Она ему варит супы.
– Ни одна помощница по хозяйству не сможет сварить так, как сварила родная мать!
– Мама, прекрати этот пафос. Я сто раз говорила, что между нами ничего нет.
– Он звонил!
– Иван?!
– Борис! Он звонил и спрашивал у меня, что подарить тебе на Рождество.
Маша была готова к такому повороту событий. В последнее время она много времени посвящала раненому Телегину, но вовсе не из-за большой и чистой любви. Из жалости! И вот результат поспешил сказаться самым неблагоприятным образом. Телегин что-то планирует на Рождество! Но у него ничего не получится, потому что Маша поедет на свадьбу Светланы и Бочкина. Те успели уладить свои дела в загсе, им передвинули время регистрации на утро 6 января. Загс не работал все новогодние каникулы, но ради похищенной невесты сделали приятное исключение.
– И что ты ему ответила, ма?
– Что я могла ответить?! Что могла ответить мать, любящая своего ребенка?!
– Мама! Что?
– Я сказала, что лучший подарок девушке на Рождество, как и на все остальные праздники, – это обручальное кольцо.
– Мама, это был Телегин!
– Телегин, да.
– Телегин! Ты можешь представить меня и Телегина?!
– Подумаешь, принцесса нашлась, – обиделась мама. – Принца можно всю жизнь ждать и не дождаться! А этот деловой прыщ уже твой с потрохами.
– Мама, когда ты успела так измениться…
– Когда у меня подросла дочь! Я хочу видеть ее счастливой!
Маша подошла к книжному шкафу и достала книгу.
– Я прошу тебя, мамуль, об одном-единственном одолжении.
– Каком? – напряглась мама.
– Необременительном и довольно приятном. Ты это сделаешь?
– Кому на благо пойдет сея жертва?!
– Нам обеим.
– Хорошо. Я сделаю то, о чем ты меня просишь, если оно…
– Мама, перечитай эту книгу, пожалуйста!
– Что? Что это? «Алые паруса» Грина! Деточка моя, но эта книга исключительно для подростков! Что там читать?! Ни глубины чувств, ни переизбытка эмоций. Любви-то там особой нет!
– Там есть одна очень важная мысль.
– Важная?! В «Алых парусах»?! Машенька, ты ли это?
– Эта книга о том, что любовь есть. И ее обязательно нужно ждать!
– Все, – трагически прижала роман к пышной груди мама. – Рехнулась. Двинулась мозгами, заговорила про любовь. Машенька, ты не заболела?
– Нет, мама. Я влюбилась.
– Это еще хуже, – тяжело вздохнула мама и с последней надеждой в голосе спросила: – Не в Телегина?
– Нет. Ты обещала прочитать.
Мама, горестно прижимая книгу, скрылась в своей комнате. Маша прислушалась к шороху страниц и улыбнулась. Что-что, а держать слово она умеет в маму.
Маша подошла к окну и стала смотреть на сумрачный город, медленно и верно погружающийся не во тьму, а в отблески новогодней иллюминации. В «Ключах» сейчас не так светло от разноцветной рекламы, но там уютно и спокойно. Еще там есть райский сад, где Ева отдалась своему Адаму под нежный шорох легкокрылых бабочек.
