— А что ты предлагаешь?
— Я ему сейчас позвоню и назначу встречу здесь, в доме.
— Пусть сюда и приезжает, как говорится, подальше от посторонних глаз. Как думаешь?
— Ты прав. Знаю Яниса: он на людях такой цирк устроит, что икаться не один месяц будет. Набирай его номер и приглашай сюда. Тут мы и начнем с ним переговоры. Ковальчук позвонил Зариньшу, тот сухо ответил:
— Слушаю.
— Янис, мы поговорили с Инессой и решили назначить встречу у меня дома.
— Я согласен.
Продиктовав свои координаты, Слава добавил:
— Во сколько будешь?
— В половине первого.
По Янису можно было сверять часы. Он был, как всегда, пунктуален. Подъезжающую машину Слава встретил на улице, возле своего двухэтажного особняка, который воплощал в жизнь лучшие традиции британской архитектуры.
— Добрый день, Янис, — начал он.
— Начнем с того, что руку твою паршивую я жать не буду и даже не спрашивай, почему.
— Да я к тебе, Янка, в друзья и не набиваюсь, — с ироничной деловитостью ответил Ковальчук. — Прошу в дом.
Пройдя в холл и усевшись на кресло, Слава начал разговор:
— Не стану говорить о любви своей к Инессе.
— А где она вообще есть? — перебил Зариньш.
Не вооруженным глазом было видно, что он нервничает, хотя всем своим видом Зариньш пытался убедить своего недруга в спокойствии. Руки у него тряслись, на кресле он не сидел, а просто ерзал. Ковальчук налил себе немного коньяка и предложил Янису. После нескольких глотков, Ковальчук продолжил:
— Поговорим, как мужики, а потом, я ее позову.
— Мне эта встреча, в общем, не запомнилась. Таких встреч у меня было, как минимум, несколько сотен.
— Вы хотите сказать, господин Зариньш, что встречались со всеми криминальными авторитетами мира? — с издевкой спросил телеведущий.
— Слушайте, ну не надо только передергивать. Я встречался с Мироновым только, как с бизнесменом, и не более. Он был одним из крупнейших бизнесменов в Латвии. И дела у нас просто пересекались в каких-то направлениях, вот и все.
— Другим словом, о его криминальных делах вы не знали? Или все-таки догадывались?
— Я не интересовался этим Мироном. Он занимался своим делом, а я своим.
— Что конкретно вас связывало в бизнесе?
— Когда я начал заниматься бизнесом, то начал открывать торговые точки на рынках Даугавпилса и Риги. Занимался продажей аудио-, видеокассет, разной бытовой техникой. Вот тут наши бизнес-интересы и сошлись.
— Да, насколько мне известно, Мирон крышевал рижский рынок. И вы ему за это платили дань, я правильно вас понял? — не унимался журналист.
— Хорошо, Ковальчук, живей только говори, не растягивай свои никчемные демагогические измышления. У меня нет желания любоваться твоей физиономией.
— Янис, вот давай только без оскорблений обойдемся. Короче, так. Я все рассказал Инессе о том, как ты меня шантажировал в далеком восемьдесят пятом году и каким наглым способом ты заставил меня расстаться с нею. Я надеюсь, ты хорошо помнишь, как все это было? — Ковальчук посмотрел в упор на Зариньша, который от негодования весь сморщился.
У него явно подскочило давление, лицо его покрылось багровым цветом, будто вечерним закатом. И, действительно, наступал закат его семейной жизни. И он это, безусловно, понимал. Бумеранг подлости, предательства и шантажа, что он когда-то запустил, вернулся из прошлого и вонзился прямо в его сердце.
Начать доказывать Инессе, что все это он сделал из-за большой любви к ней, бесполезно. Ведь он разбил ее любовь с Ковальчуком, а этого она ему никогда не простит. И нечего тут кулаками махать. А раз она осталась с ним на ночь, то значит, верит ему, Зариньшу. От настигшего бессилия впервые в жизни захотелось взять да куда-нибудь провалиться или просто исчезнуть. Ковальчук в данном случае попал прямо в яблочко и сразил его наповал.
— И ничего здесь не поделаешь, — с глубокой рассудительностью гонял свои думы по разболевшейся голове Зариньш. — Ладно, Славик, в этом раунде победа за тобой. Но я хочу, чтобы ты знал — я все сделаю, чтобы в конечном результате бой выигран был мной.
— Не кипятись, Янка, не кипятись. Я теперь не тот парень с нашего двора… Поэтому противостоять твоим мальчишествам смогу безо всякого усилия.
— Ой, дружок, вот тут ты ошибаешься. С этого дня, я хоть полцарства своего готов отдать, чтобы оставить тебя без башки твоей несмышленой.
— Ты лучше о своей побеспокойся, родной, — держался уверенно Ковальчук.
— Ладно, ты свои понты можешь крутить сколько угодно, но поверь мне, я до конца своей жизни буду думать только о тебе. Заодно, о твоем бизнесе, ну и, конечно, о твоей счастливой семейной жизни, — угрожающим тоном заревел Зариньш.
— Ты зубы здесь не скаль, волчара поганая, а лучше в сторону отойди, если, конечно, ты до старости мечтаешь доковылять в своей никудышной жизни. — словно два сильных волка сошлись в дремучим лесу.
— Значит, угрожаешь?
— Наношу упреждающий удар и не более, мой недотепистый Янис, — с издевкой ответил Ковальчук.
— Ладно, зови Инессу, мне надо с ней поговорить об условиях развода.
Ковальчук махнул рукой своей прислуге. Через несколько минут Инесса вышла из кабинетной комнаты, где она заранее приоткрыла дверь и оттуда слышала весь разговор.
— Послушай, Янис, давай разойдемся как цивилизованные люди. Ну зачем все эти угрозы? Ну, напакостите вы друг другу и что? Кому легче будет от этого? — она обвела мужчин своим взглядом и продолжила:
— Я хочу по условию брачного контракта получить то, что мне положено по закону и не более.
— Брачный договор, вещь серьезная, — произнес, немного запинаясь, Зариньш.
— Послушай, Янис, я думаю, что будет честно по определению поделить все поровну.
Мы с тобой в девяностых годах вместе начинали раскручивать свой бизнес. И я лично во многих направлениях принимала активное участие. Я думаю, к этим доводам у тебя нет претензий? Или ты что-то имеешь против?
— Я полностью с тобой согласен, Инесса. Но здесь есть одно «но»… Это — компания «Латнефть». Без твоих акций я потеряю контрольный пакет и, как понимаешь, влияние в компании.
А в данном деле нужен только один руководитель, иначе жди хаоса. После развода мы станем по разные стороны баррикад. И другие акционеры немедленно отреагируют на этот факт. Они сгруппируются и, естественно, на руководящие посты в компании будут выдвигать своих людей. Также они смогут заменить некоторых наших людей в самом правлении компании. Другим словом, мы потеряем сегодняшнюю власть, ты же знаешь прекрасно этих шакалов, — развел руками расстроенный Зариньш.
