— Понимаешь, Мирон, не будет Ковальчука, и дело само собой рассыплется. Ну, кто из офицеров за просто так копаться в таких стремных делах будет? Если у них не будет заказчика, то все обязательства по инерции испарятся. А я этот процесс ускорю. Я им всем приличную премию выпишу. Они еще мне хором серенаду споют: «Спасибо другу Зариньшу».
— Ну что ж, логично. А по-другому нельзя решить проблему?
— К сожалению, нет. На данный момент они даже приблизительно не представляют, каков реальный объем контрабанды. Но через время они смогут и до сути догрести. А в этом случае, я еще раз повторяю, с компанией «Латнефть» можно прощаться. Есть другой вариант — продать свои акции. Ну, ты тогда теряешь свою долю в контрабанде. Впрочем, как и я. Так что решай.
— Ладно, Зариньш, раз все так жутко, то придется убирать Ковальчука. Я думаю, что в течение следующей недели вопрос о Славке ты снимешь со своих плеч. А сейчас езжай домой и до конца жизни забудь об этом разговоре.
— Хорошо, Мирон.
— Через время я выйду на связь. Сам меня не ищи, а лучше забудь о моем существовании, потому что как бы ты меня ни убеждал, но я тебе хочу сказать одно, что шерстить они будут и твою личность. И сколько это долго будет продолжаться, это уже зависит только от тебя.
— А если поконкретней?
— Веди себя, Янка, так, как будто тебя это вовсе не касается. Занимайся бизнесом, политикой, проводи разные предвыборные встречи, а что касается столичных дел, так они тебе по барабану. У Яниса Зариньша и провинциальных хлопот навалом. Ему вовсе не до столичных разборок. Все понял?
— Да, Мирон.
— Тогда до следующей встречи. Тебя мой водитель отвезет, а другой таким же способом доставит до самого дома. Мирон протянул руку. Сказав друг другу «пока», они разошлись. В течение всей недели Зариньш улаживал свои дела, которые были связаны с очередным взятием кредита. До пятидесяти одного процента акций ему не хватало четырех. Он их и купил у Арманда. Остальные десять процентов купил брат Зариньша.
Наконец… наконец… я полноправный хозяин, — ходил по своему кабинету, потирая руки, Янис. Этим обстоятельством он был очень доволен. Хотя взятый второй кредит тяготил его. Ну ничего, когда с Ковальчуком дело будет улажено, тогда постепенно увеличим объемы контрабанды. В общем, с этой стороны можно ожидать существенную прибыль. В другом направлении он готовил несколько контрактов с некоторыми фирмами и предприятиями. Если все пойдет без сбоев, то со взятыми кредитами потихоньку можно будет разобраться.
Янис Зариньш с нетерпением ждал нужных новостей.
Они себя не заставили долго ждать. В один из солнечных дней Янис сидел в мэрском кресле и изучал документы текущих дел. Ему позвонил заместитель по городской думе.
— Янис, ты новости сейчас смотрел?
— Нет, а что?
— Врубай живее телевизор. В нашей столице такие забойные вещи творятся?
— А что случилось?
— Да ухажера твоей жены чуть не завалили, — засмеялся заместитель.
— Какого ухажера? — якобы с непонимающими нотками в голосе, как полагается, спросил мэр.
— Да Ковальчука чуть не хлопнули.
— В каком смысле?
— Киллер в него стрелял. Включай телевизор и сам все узнаешь. Закончив разговор, Зариньш кинул телефонную трубку, вскочил из-за стола и подбежал к телевизору.
По телевизору шел чрезвычайный выпуск новостей. Симпатичная журналистка вела прямой репортаж с места происшествия.
— Сегодня около семи утра руководитель фракции «Порядок в Латвии» Станислав Ковальчук заехал в один коммерческий офис. Выйдя из машины вместе со своими телохранителями, он направился в сторону офиса. В этот момент на его мобильный телефон, как позже выяснилось, позвонил неизвестный. Поэтому Станислав Сергеевич остановился, чтобы ответить на звонок. В этот момент из машины, проезжающей мимо аудио, раздались выстрелы. Вовремя среагировавший телохранитель сбил с ног Ковальчука, закрыв его своим телом. По поступившей информации руководитель фракции «Порядок в Латвии» ранен в руку и сейчас находится в больнице. Угроз для жизни по словам врачей нет. Что касается его телохранителя, то мы знаем одно, что он сейчас находится в реанимации. Ему сделали срочную операцию, и состояние его здоровья оценивается, как критическое. После этого громкого покушения полиция ввела план «перехват». По словам очевидцев, была установлена картина преступления. По их показаниям в машине сидели двое преступников, на их лицах были черные маски. Стреляли из окна черного «ауди». После выстрелов они на огромной скорости уехали с места преступления. План «перехват» преподнес свои плоды. Машина была найдена. Она находилась в одном из дворов нашего города Рига. Как позже выяснилось, она числилась в угоне. Все равно личность настоящего хозяина машины проверяется, как и факт угона.
Сейчас полиция делает экспертизы гильз и усердно работает со свидетелями. Спасибо за внимание, следите за новостями.
Программа закончилась. Зариньш выключил телевизор. Несколько минут он ходил по своему кабинету, себя не понимая — как истолковать сложившуюся ситуацию? Ковальчук остался жив. Шумиха, как и ожидалось, поднялась большая, а какой толк от этого? — Ковальчук сейчас спать ночами не будет, а лично станет пропалывать все возможные поляны и выяснять имя заказчика. Он все состояние направит на дело. Я-то его знаю, ради своей шкуры ничего не пожалеет. Елки-палки, я пошел на такой риск, а результат, если разобраться, еще хуже для меня может оказаться. Ковальчук будет искать и подозревать каждого без разбору, включая своего домашнего кота. И то, что он в мое направление своим зорким взглядом посмотрит — как пить дать, будет!
Надо держать себя в руках, чтобы не выдать свое беспокойство. А Мирон что? Как пальцы гнуть, так самый первый. Элементарное дело провалил. Одного Ковальчука с телохранителем завалить не сумел. Теперь какой расклад получается? Ковальчук сейчас на танке будет ездить, а если потребуется, и в парламенте в нем будет сидеть. А сколько вокруг него охраны теперь будет крутиться? Пока он не найдет заказчика, к нему и микробы не осмелятся прикоснуться. Ну, спасибо тебе, Мирон, век не забуду. Двух человек на это дело подписал, и спрашивается для чего? Для того, чтобы проблемы сделать еще большие, — обеспокоенно промелькнула мысль. Только смеяться в этом месте Зариньшу, увы, не хотелось. Размышления мэра прервал телефонный звонок.
— Привет, дружище, как дела? — раздался вроде бы знакомый голос из трубки.
— Нормально, — ответил машинально мэр. Сообразив, что он не понимает, с кем разговаривает, деликатно спросил.
— Извиняюсь, а с кем я сейчас имею честь разговаривать?
— Дружище, ты чего не узнаешь своего кореша по студенческой скамье?
— Ковальчук, это ты что ли говоришь? — Зариньш закипал гневом. Держи в руках себя, — подумал он.
— Ну, наконец узнал, мой дорогой Янис.
