Лорен отвлеклась от щепетильных размышлений и вернулась к
теме беседы:
— Я знаю это. Я занималась музыкой, потому что люблю ее, но
сейчас я не могу связать с ней свое будущее.
Со спокойным достоинством она кратко объяснила ему причины,
которые заставили ее отказаться от карьеры пианистки: здоровье отца и
финансовое положение семьи.
Филип внимательно ее выслушал, а затем опять перевел взгляд
на ее бумаги, которые держал в руках.
— Я вижу, что вы также прослушали несколько курсов по
бизнесу в колледже.
Когда он выжидающе замолчал, Лорен начала верить, что он,
возможно, действительно пытается подыскать ей какую-нибудь работу.
— Да, это правда, но мне не хватает нескольких курсов, чтобы
получить степень.
— А посещая колледж, вы работали после занятий и во время
летних каникул в качестве секретарши, — продолжил он задумчиво. — Ваш отец
ничего не упомянул об этом во время нашего телефонного разговора. Вы
действительно так хорошо печатаете и стенографируете, как отмечено в этих
рекомендациях?
— Да, — сказала она, но при упоминании о пишущей машинке ее
энтузиазм пошел на убыль.
Он расслабился в своем кресле и, подумав некоторое время,
кажется, пришел к какому-то решению.
— Я могу предложить вам место секретарши, Лорен, место
сложное и ответственное. Я не имею возможности предложить вам что-нибудь
другое, пока вы не получите степень по бизнесу.
— Но я не хочу быть секретаршей, — вздохнула Лорен.
Когда он увидел» как она упала духом, его губы скривились в
улыбке.
— Вы сказали, что сейчас вас больше всего волнуют деньги, и
у нас как раз существует огромный недостаток в квалифицированных секретаршах.
На них большой спрос, и, соответственно, у них очень высокая оплата. Моя
секретарша, например, зарабатывает столько же, сколько менеджеры среднего ранга.
— Но все равно… — запротестовала Лорен. Витворт остановил
ее, подняв руку:
— Дайте мне закончить. Вы были секретаршей президента
маленькой производственной компании. Там каждый знает, что делают другие и
зачем они это делают. К сожалению, в таких больших корпорациях, как наша,
только управляющие высшего звена и их секретарши осведомлены обо всем
происходящем. Позвольте, я объясню на примере? — Лорен кивнула, и он продолжил:
— Предположим, что вы бухгалтер в нашем радиоотделе и вас
попросили сделать анализ цен всех радиоприемников, которые мы выпускаем. Вы
тратите недели на подготовку отчета, не зная, с какой целью все это делаете.
Может быть, мы думаем о том, чтобы закрыть этот отдел или, наоборот, расширить
его, а может, мы планируем рекламную кампанию с целью продать больше
радиоприемников. Вы и ваш начальник или даже его начальник ничего не знаете о
наших планах. Единственные люди, которые обладают такой конфиденциальной
информацией, — это управляющие отделами, вице-президенты и, — подытожил он с особым
ударением, — их секретарши! Если вы будете работать у нас секретаршей, вы
получите возможность хорошо разобраться в делах компании и сделать обоснованный
выбор вашей будущей карьеры.
— А есть что-нибудь еще, что я могла бы делать в такой
корпорации, как ваша, и что оплачивалось бы так же хорошо? — спросила Лорен.
— Нет, — сказал он почти жалобно. — Нет, до тех пор, пока вы
не получите степень по бизнесу.
Лорен вздохнула, но она знала, что у нее нет выбора. Ей
нужно заработать деньги, и чем больше, тем лучше.
— Не надо быть такой мрачной, — сказал он, — работа не будет
скучной. Да ведь, к примеру, моя секретарша знает больше о наших планах, чем
большинство моих служащих. Секретарши посвящены во все особо секретные дела.
Они…
Он внезапно замолчал и ошеломленно уставился на Лорен. Когда
он снова заговорил, его голос был довольным, и он, казалось, в уме что-то
прикидывал.
— Секретарши посвящены во все особо секретные дела, —
повторил он, и непонятная улыбка заиграла на его лице. «Секретарша! Они никогда
не будут подозревать секретаршу! Они даже не подумают проверить ее». — Лорен, —
сказал он мягко, его карие глаза мерцали, как топазы. — Я собираюсь сделать вам
очень необычное Предложение. Пожалуйста, не возражайте, пока не выслушаете меня
до конца. Итак, что вы знаете о корпоративном или производственном шпионаже?
— Лорен почувствовала легкую тошноту, как будто она стояла
на краю обрыва.
— Достаточно для того, чтобы ответить вам, что я не хочу
иметь к этому никакого отношения, мистер Витворт.
— Ну конечно же, — успокаивающе сказал Филип. — И
пожалуйста, называйте меня Филип; в конце концов, мы же родственники, А я буду
называть вас Лорен.
Лорен с усилием кивнула.
— Я не прошу вас шпионить в какой-нибудь другой корпорации,
я прошу вас шпионить у меня. Позволите, я объясню. В последние годы компания
«Синко» стала нашим основным конкурентом. Каждый раз когда мы заявляем цену на
контракт, «Синко» как будто уже заранее знает, сколько мы собираемся заявить, и
они предлагают всего на долю процента меньше. Каким-то образом они узнают наши
окончательные цены, затем урезают свои так, чтобы они были чуть-чуть ниже
наших, и уводят у нас контракт.
Он внимательно посмотрел на Лорен.
— Сегодня это случилось опять. Здесь есть только шесть
человек, которые могли бы сообщить в «Синко» цифру, которая держится пока в
строгой тайне, и один из них — шпион. Я не хочу увольнять пять преданных
работников только для того, чтобы избавиться от одного жадного предателя. Но
если «Синко» будет и впредь уводить у нас клиентов, я буду вынужден прибегнуть
к этой мере, — продолжил он. — Я обеспечил работой тысячи людей, Лорен.
Двадцать тысяч человек имеют средства к существованию благодаря «Витворт
энтерпрайзис». Будет ли у них крыша над головой и еда на столе, зависит от корпорации,
и есть шанс, что вы поможете им сохранить дом и работу. Все, что я прошу вас
сделать, — это сегодня же обратиться в «Синко»и узнать, не требуется ли им
секретарша. Кто знает, может, им нужно расширить штат служащих, чтобы
управиться с работой, которую они у нас забирают. С вашим умением и опытом вас,
возможно, возьмут на место секретарши какого-нибудь руководителя высшего звена.
Вопреки своим убеждениям Лорен спросила:
— Если я получу эту работу, то что дальше?
— Тогда я скажу вам имена тех шести, один из которых может
быть шпионом, и все, что вам нужно будет делать? — это слушать, не упомянет ли
кто-нибудь в «Синко» их имена.
Он подался вперед в своем кресле и сложил руки на столе.
