— Понимаю, — мягко произнес Стивен, испытывая чувство
облегчения, такое же сильное, как и она. Они стояли на расстоянии вытянутой
руки, улыбаясь друг другу, радуясь триумфу, который, казалось, сблизил их и
направил их мысли в единое русло. Внезапно Стивен понял, почему Берлтон, по
словам Ходжкина, с ума сходил по ней. А Шерри, глядевшая в его смеющиеся
голубые глаза, стало ясно, что она просто не могла устоять перед его обаянием и
согласилась на помолвку. Где-то, в самой глубине сознания, возникли фразы, из
которых можно было догадаться, что произойдет дальше:
«Барон схватил ее руку и прижал к губам, клянясь в вечной
любви.
— Ты — моя единственная любовь…»
«Принц заключил ее в объятия и прижал к сердцу.
— Будь у меня сотни царств, я бросил бы их все к твоим
ногам, моя ненаглядная. До тебя я был никем…»
«Граф был так потрясен ее красотой, что, потеряв
самообладание, поцеловал ее в щеку.
— Простите меня, но я ничего не могу с собой поделать! Я
обожаю вас!»
Стивен увидел призывную нежность в ее глазах и в этот
блаженный миг полного слияния их душ счел несправедливым остаться равнодушным.
Он взял ее за подбородок и коснулся губами ее губ.
Она закрыла глаза, прерывисто задышала и вся напряглась.
Изумленный такой бурной реакцией, Стивен слегка отстранился и ждал, когда она
откроет глаза. Наконец ее длинные ресницы затрепетали, и он заметил, какой у
нее разочарованный вид. Казалось, она ждала чего-то большего.
— Что-то не так? — осторожно поинтересовался Стивен.
— Нет, вовсе нет, — вежливо ответила девушка, но
чувствовалось, что она чего-то недоговаривает.
Стивен молча смотрел на нее, как обычно, когда хотел
побудить собеседника к продолжению разговора, уверенный в том, что его тактика
сработает и сейчас. И он не ошибся.
Чариз пояснила:
— Просто я ожидала чего-то другого.
— Чего именно? — спросил Стивен, стараясь уверить себя, что
лишь пытается дать толчок ее памяти.
Нахмурившись и не сводя с него глаз, она растерянно покачала
головой:
— Сама не знаю.
Ее неуверенность и пристальный взгляд лишний раз убедили его
в том, что ее настоящий жених вел себя с ней свободнее. И глядя в эти манящие
серебристые глаза, Стивен решил, что просто обязан оживить в ее памяти образ
Берлтона. Стараясь заглушить голос совести, он не желал признаться себе, что
его благие намерения не имеют ничего общего с альтруизмом, скорее — с эгоизмом.
Обещал же он Уайткомбу сделать все, что в его силах, для спокойствия Чариз!
— Может быть, вы ожидали… — ласково сказал он, обнимая ее за
талию и коснувшись губами ее уха, — чего-то такого.
От его теплого дыхания Шерри вся задрожала, и когда
повернула голову, ее губы коснулись его губ. Стивен хотел поцеловать ее так,
как это в его представлении сделал бы Берлтон, но когда ее губы раскрылись и
она прерывисто задышала, он окончательно потерял голову, еще крепче сжал ее
талию и буквально впился в ее губы. И тут она прильнула к нему и, когда ощутила
его язык, едва не задохнулась и еще крепче прижалась к нему, словно хотела,
чтобы их тела слились воедино. Шерри и не думала, что способна на такую страсть.
Сердце ее готово было выпрыгнуть из груди.
Шерри буквально повисла на нем, и ему стоило большого труда
оторваться от ее губ. Он смотрел на раскрасневшуюся девушку, изумленную его
бурной реакцией, на ее поистине целомудренные поцелуи, потому что она понятия
не имела о том, как целуются опытные женщины. Он смотрел в ее затуманенные
страстью глаза, несколько обескураженный тем, что потерял голову из-за
неискушенной наивной девчонки, и потешался над собой в душе.
В свои тридцать три года он предпочитал страстных,
искушенных женщин, которые умели наслаждаться и дарить наслаждение. Можно было
лишь посмеяться над тем, что эта девочка, почти ребенок, вырядившаяся в пеньюар
любовницы, так возбудила его. В то же время она проявила себя способной и
старательной ученицей и, забыв о девичьей стыдливости, все еще оставаясь в его
объятиях, смело смотрела ему в глаза.
Итак, Стивен пришел к выводу, что неопытность Чариз
Ланкастер тут скорее всего ни при чем, просто Берлтон и его предшественники
ничему ее не научили. И посмеявшись про себя теперь уже над собственной
наивностью, он, вскинув брови, сухо осведомился:
— Ну что, вы удовлетворены?
— Нет, — ответила она, мотнув головой, отчего ее сверкающие
волосы упали ей на плечо. — Я знаю, — дрогнувшим голосом произнесла она, — что
никогда не смогла бы забыть таких ощущений.
От веселости Стивена не осталось и следа, и впервые в жизни
он почувствовал, как сжимается сердце. Он не смог удержаться и провел рукой по
ее щеке, такой гладкой и нежной!
— Интересно, вы и в самом деле такая нежная, как кажетесь?
Эти слова просто вырвались у него, и он не ожидал от нее
никакого ответа, тем более того, который услышал.
— Нежная? Да у меня ужасный характер! Вы просто не заметили,
милорд, — продолжала она таким тоном, словно раскрыла ему страшную тайну.
Стивен едва сдержал смех, но ничего не сказал, и лицо его
оставалось невозмутимым.
Видимо, он не согласен с ней, решила Шерри. — Только не
подумайте, — сказала она дрожащим шепотом, виновато потупившись и глядя на его
грудь, — что я ловко скрывала это от вас, когда с головой у меня был порядок. —
Он снова промолчал, и Шеридан перевела взгляд на изящные рубиновые запонки,
сверкавшие на белоснежной манишке, с наслаждением ощущая сильную мужскую руку,
обнимавшую ее за талию. И все же чувство, что она делает что-то дурное, не
покидало ее, однако она не могла понять почему, как ни старалась. Это чувство
было так же неожиданно, как и ее отношение к помолвке, да и вообще ко всему.
Только что она ненавидела свое платье, своего жениха, свою болезнь и хотела от
всего этого избавиться. Но достаточно было одной его нежной улыбки или
восхищенного взгляда… или поцелуя, чтобы все изменилось. Все вокруг начинало
казаться великолепным, прямо-таки королевским, себя она воображала красавицей,
а уж на амнезию просто нарадоваться не могла.
Но самым непонятным было то, что порой ей совершенно не
хотелось вспоминать прошлое. Боже мой, как он ее целовал! Она вся горела как в
огне, едва не растаяла, но самым восхитительным было ощущение, заставлявшее ее
мучиться и чувствовать себя виноватой. И Шерри решила все объяснить жениху,
возможно, даже попросить у него совета. Прерывисто вздохнув, она сказала, не
сводя глаз с его рубашки:
— Не знаю, что вы обо мне думаете, но, кажется, у меня…
ужасный характер. Бывает, я сама не знаю, что сделаю в следующую минуту.
