Судя по публикациям в «Пост»и «Тайме» за последнюю неделю,
англичане не очень-то жалуют американцев, потешаются над ними, называют то
дурно воспитанными жителями колоний, то неотесанными варварами. И уж конечно,
ее высокопоставленные родственницы были просто в шоке от такого выбора лорда
Уэстморленда, чем, собственно, и объясняется их поведение при знакомстве с ней.
А потом, видимо, он их переубедил. Но как? Что он им сказал? Устав от
бесконечных вопросов, постоянно рождавшихся в мозгу в минуты бодрствования,
Шерри откинула со лба волосы и легла в постель, устремив взгляд в балдахин над
кроватью.
Герцогиня Клеймор повернулась на бок, рассматривая строгие
черты лица супруга при свете свечи, но мысли ее были далеко — она думала о
«невесте» Стивена.
— Клейтон? — шепнула она, рассеянно водя пальцем по его
руке. — Ты не спишь?
Он не разомкнул век, но его губы сложились в ленивую
полуулыбку, когда она коснулась его плеча.
— А ты хочешь, чтобы я бодрствовал?
— Пожалуй, хочу.
— Когда будешь знать наверняка — скажешь, — сонно
пробормотал он.
— Тебе не показалось, что Стивен вел себя как-то странно во
всей этой истории с мисс Ланкастер и ее помолвкой?
Клейтон бросил на нее быстрый взгляд из-под полуопущенных
век.
— А как еще может вести себя человек с женщиной, которую не
знает, не любит и на которой не собирается жениться… и которая к тому же
принимает его за другого?
Клейтон с такой точностью и лаконичностью охарактеризовал
эту далеко не простую ситуацию, что Уитни невольно усмехнулась, какое-то время
поразмышляла, а потом сказала:
— Знаешь, уже много лет я не видела, чтобы Стивен так бурно
выражал свои эмоции. — И, не дождавшись ответа от мужа, продолжила:
— Скажи, мисс Ланкастер очень привлекательна?
— Скажу все, что пожелаешь, если после этого ты мне
позволишь либо заняться с тобой любовью, либо спать.
Она наклонилась и нежно поцеловала его в губы, но, когда он
попытался повернуться к ней, уперлась рукой ему в грудь и со смехом произнесла:
— Ты считаешь, что мисс Ланкастер в своем роде просто
очаровательна?
— Если я отвечу да, ты позволишь мне тебя поцеловать? — в
свою очередь спросил Клейтон, взяв жену за подбородок и слегка приподняв ее
лицо.
Оторвавшись от его губ, Уитни перевела дух, полная решимости
высказать свою мысль до того, как неизбежно будет околдована его чарами.
— Тебе не кажется, что Стивен к ней неравнодушен? — шепнула
она.
— Мне кажется, — игриво ответил он, скользнув рукой с ее шеи
на грудь, — что ты принимаешь желаемое за действительное. По-моему, Дю Билль
больше заинтересовался ею, чем Стивен, что меня вполне устраивает.
— Почему?
— Потому, — сказал он, приподнимаясь на локти и укладывая ее
поудобнее, — что, если Дю Вилль обзаведется собственной женой, он перестанет
волочиться за моей.
— Он вовсе не волочится за мной! Он… — Тут Уитни умолкла,
забыв обо всем на свете: Клейтон запечатлел на ее губах долгий страстный
поцелуй.
Глава 22
Привстав на цыпочки, Шерри достала с полки в библиотеке
книгу об Америке и села с ней за один из полированных столиков красного дерева.
Она листала страницу за страницей, выискивая информацию, которая помогла бы ей
что-то вспомнить. Однако гавани с судами и широкие городские улицы с массой
экипажей, которые она там увидела, казались совершенно незнакомыми и чужими.
Она продолжала листать книгу, пока не наткнулась на статью о сельском хозяйстве
с иллюстрацией: на отлогих холмах зеленые поля пшеницы. Шерри уже собиралась
перевернуть страницу, как вдруг перед ней мелькнула другая картина: тоже поля
злаков, но с белыми кисточками сверху. Видение тут же исчезло, но теперь, когда
она перелистывала страницы, у нее дрожали руки. Изображение угольной копи не
вызвало никаких воспоминаний, как и следующие за ним рисунки. И вдруг Шерри
почувствовала, как застучало в висках, когда она увидела на картинке человека с
грубыми чертами лица, большим носом и длинными черными волосами. Над картинкой
была надпись:
«Американский индеец». Неужели… она видела это лицо? Шерри
всмотрелась в него и зажмурилась, пытаясь удержать в мозгу мелькнувшие образы.
Поля… фургоны… старик с щербатым ртом. Уродливый, но добрый, посмеивающийся над
ней.
— Шерри!
Она едва не вскрикнула, вздрогнув от неожиданности, и,
обернувшись, увидела красивого мужчину, чей голос и успокаивал, и волновал ее.
— Что случилось? — тревожно спросил Стивен, глядя на ее
испуганное, побледневшее лицо.
— Ничего, милорд… — поднимаясь, солгала она с нервным
смешком. — Вы напугали меня.
Нахмурившись, Стивен положил ей руки на плечи и испытующе
посмотрел на нее.
— И это все? Что вы читали?
— Книгу об Америке, — ответила она, с наслаждением ощущая
его руки на своих плечах. Иногда ей казалось, что он действительно ее любит. В
этот момент другое видение, еще более туманное, но успокаивающее и такое
сладостное, мелькнуло в голове: перед ней стоит на коленях, с цветами в руках,
красивый темноволосый мужчина, возможно, граф. «Чем я бью, пока ты не вошла в
мою жизнь… — говорит он, — ничем, пока ты не подарила мне свою любовь… ничем,
пока ты… пока ты…»
— Может быть, вызвать Уайткомба? — уже громче спросил Стивен
и слегка встряхнул ее.
Его взволнованный голос вывел Шерри из полузабытья, и она
рассмеялась, покачав головой.
— Нет, конечно, нет. Просто я что-то вспомнила, точнее,
что-то себе представила.
— Что это было? — Стивен отпустил ее, но она не двигалась с
места, завороженная его взглядом.
— Лучше я промолчу, — вспыхнула она.
— Что это было? — настойчиво повторил он.
— Вы будете надо мной смеяться.
— Посмотрим, — бросил он.
Округлив глаза, Шерри отступила назад и прислонилась к
столику, на котором лежала открытая книга.
— Прошу вас, не настаивайте.
— Не просите, — твердо заявил он, не желая поддаваться
чарующей улыбке, дрожавшей на ее нежных губах. — Ведь это могло быть реальное
воспоминание, а не фантазия.
— Ладно, вам я скажу, — сдалась наконец Шерри,
сосредоточенно рассматривая кончик большого пальца, и, искоса взглянув на
Стивена, спросила:
