— Кстати, когда вы предлагали мне руку и сердце, вы не
произносили такой фразы: «Я был ничем до вас»?
— Простите?
— Я вижу, вы возмущены, — нисколько не обидевшись, сказала
девушка, — так что вряд ли опускались на колено, делая мне предложение.
— Да, вряд ли, — сухо ответил Стивен. Он совсем забыл о том,
что никогда не делал ей предложения, настолько был оскорблен, представив себя в
столь нелепой позе.
Разочарованная его ответом, девушка в то же время не могла
не радоваться, что своими вопросами поставила его в неловкое положение.
— А как насчет цветов? Вы, случайно, не преподносили мне
букет, когда сказали: «Я был ничем, пока ты не подарила мне свою любовь, Шерри.
Ничем, пока ты не ворвалась в мою никчемную жизнь?»
Стивен понял, что она торжествует, заведя его в тупик, и
потрепал ее по подбородку.
— Вы просто ребенок, — сказал он с облегчением, заметив, что
она нисколько его не боится. — Я зашел, чтобы пригласить вас в кабинет. Мое
семейство соберется там с минуты на минуту на совет.
— Что за совет? — спросила Шеридан, закрыв книгу и положив
ее на место.
— Речь пойдет о вас, о том, как наилучшим образом ввести вас
в общество, — рассеянно ответил Стивен, наблюдая, как она встает на цыпочки, и
пытаясь не замечать, до чего она привлекательна в кажущемся простеньким платье
персикового цвета с высоким оранжевым воротником и идеально подогнанным по
фигуре лифом, который, несмотря на плотность, подчеркивал каждый изгиб ее
соблазнительного тела.
Отдохнув за ночь, Стивен проснулся в отличном расположении
духа. Впервые с того злосчастного дня, как с Шерри случилось несчастье, он
перестал испытывать тревогу за будущее девушки. Его родственники согласились
подыскать ей жениха, и этот план казался теперь Стивену не только идеальным, но
и вполне осуществимым. Охваченный энтузиазмом, он с самого утра отправил родственникам
записку с просьбой представить ему, во-первых, перечень подходящих женихов, а
во-вторых, тоже в письменном виде, список мероприятий, с помощью которых можно
наилучшим образом ввести девушку в общество.
Теперь, когда перед Стивеном появилась конкретная задача, он
взялся за ее выполнение с такой же целеустремленностью и решимостью, с которыми
брался за другие дела и, как правило, добивался успеха. Подобно брату и
некоторым, очень немногим представителям великосветского общества, Стивен
предпочитал вести свои коммерческие и финансовые дела сам, причем, по общему
мнению, ему это удавалось просто блестяще. В то время как другие аристократы
все больше и больше увязали в долгах, считая коммерцию компетенцией купеческого
сословия, недостойной их, Стивен неуклонно увеличивал свои и без того обширные
владения. И не только потому, что считал это разумным. Просто ему доставляло
особое удовольствие всякий раз убеждаться в правильности своих расчетов и
нравилось то возбуждение, которое он испытывал от успешного получения доходов и
их прибыльного вложения.
Что же до Чариз Ланкастер, то Стивен намеревался
распорядиться ею как весьма прибыльной статьей дохода, от которой собирался
избавиться. Тот факт, что Шерри — женщина, а не редкая вещица и не склад,
набитый дорогими специями, не имел для Стивена никакого значения, единственное,
чего он хотел, это найти достойного покупателя. Теперь оставалось лишь
заручиться согласием девушки на какое-то время превратиться в товар.
Проблема была достаточно щекотливая, и Стивен обдумывал ее,
пока принимал ванну. К тому моменту, когда Дэмсон достал из шкафа
светло-коричневый сюртук из тончайшей ткани и протянул ему, наилучшее и
единственно приемлемое решение было найдено. Вместо того чтобы громоздить ложь
на ложь, Стивен собирался сказать ей полуправду. Но только после встречи с
родными.
Шерри отложила в сторону книги, которые намеревалась
просмотреть, а также найденные в ящике стола перо и бумагу, и когда обернулась,
Стивен подал ей руку. Причем сделал это так галантно и с такой теплотой во
взгляде, что Шерри невольно ощутила прилив радости и гордости. В своем
светло-коричневом сюртуке, кофейного цвета панталонах и блестящих коричневых
ботинках, высокий, широкоплечий и потрясающе красивый, Стивен Уэстморленд являл
собой героя ее снов. Спускаясь с ним по лестнице, Шерри украдкой бросила на
него взгляд и не могла не залюбоваться его точеным профилем и загорелым лицом,
дышавшим силой и смелостью. О! Перед его небрежно-соблазнительной улыбкой и
темно-голубыми проницательными глазами не устояла бы ни одна женщина в Европе!
Трудно даже представить себе, скольких женщин он успел перецеловать за свою
жизнь и не просто так, а со знанием дела и без малейших колебаний, как только
появлялось желание. Наверняка перед ним трепетали тысячи женских сердец, в том
числе и ее собственное, но почему-то он остановил свой выбор на ней. Это было
настолько невероятно, что Шерри ощущала неловкость. И чтобы избавиться от
мучивших ее сомнений, возобновила начатый в библиотеке разговор.
Уже у самых дверей кабинета она с кокетливой улыбкой
сказала:
— Не могу вспомнить, как вы делали мне предложение. Может
быть, изобразите это еще раз и опуститесь на одно колено? Это было бы в высшей
степени галантно с вашей стороны, учитывая мое заболевание.
— Никогда не отличался галантностью, — как ни в чем не
бывало ответил Стивен с усмешкой.
— В таком случае остается лишь надеяться, что у меня хватило
здравого смысла помучить вас, прежде чем принять ваше негалантное предложение,
— парировала она, остановившись в дверях, и после некоторого колебания,
посмеявшись над собственной забывчивостью, спросила:
— Признайтесь же, долго вам пришлось ждать моего ответа,
милорд?
Приятно удивленный неожиданным для него кокетством девушки,
Стивен ответил ей в тон:
— Конечно же, нет, мисс Ланкастер. Вы бросились к моим ногам
и рыдали, от всей души благодаря мою милость за сделанное вам предложение.
— В жизни не видела более бесчестных и самонадеянных… —
Шерри душил смех. — Я просто не могла так поступить!
Словно ища поддержки, девушка взглянула на Кольфакса,
который стоял навытяжку, приоткрыв одну створку двери, всячески скрывая, что
наслаждается их шутливой перепалкой.
Стивен выглядел таким уверенным и спокойным, что Шерри
показалось, будто он говорит правду.
— Нет, я никогда не пошла бы на такое унижение, — произнесла
она с несчастным видом. — Скажите же мне правду! Неужели я могла это сделать?
От беззвучного смеха у Стивена затряслись плечи, когда он
увидел обращенное к нему ошеломленное лицо Шерри.
— Нет, — успокоил ее лорд, покачав головой, совершенно
забыв, что двери открыты.
Все, начиная от слуг и кончая родственниками и друзьями,
которые собрались здесь, пока они с Шерри находились в библиотеке, были
очарованы разыгравшейся у них на глазах сценой. Никогда еще Стивен не выглядел
таким счастливым, и этого нельзя было не заметить.
