Его подарок…
В этом Стивен не сомневался, так же как в том, что нужен ей,
что она хочет его. С того самого момента, как он прикоснулся к ее трепещущим
губам, а она в порыве страсти прижалась к нему, он был уверен, что она хочет
его. Наивная и простодушная, она совершенно не умела скрывать свои чувства.
Она хочет его, а он хочет ее. Через какие-нибудь несколько
дней она уже будет в его постели, и он преподаст ей первый урок обладания.
Его размышления прервал Джейсон Филдинг, который обратился к
нему. Все ждали, когда Стивен сделает ставку, и он поспешно добавил фишек к уже
лежавшей на столе груде.
— Заберите ваш выигрыш, — с усмешкой произнес Джейсон,
указывая на фишки, — и выигрывайте дальше.
— Не знаю, о чем вы думаете, Стивен, — с любопытством
заметил Джордан Таунсенд, — но это, должно быть, захватывающе интересно.
— Такое впечатление, будто вы видели наши карты насквозь, —
заявил Джейсон Филдинг и начал сдавать. — Впервые за долгие годы я так
проигрался.
— Да, то, о чем размышляет Стивен, потрясающе интересно, —
пошутил Клейтон.
В это время к столу подошел со сложенной газетой в руках
Уильям Баскервиль, холостяк средних лет, и стал рассеянно наблюдать за игрой.
Завтра, подумал Стивен, всем станет известно, что он
ухаживает за Шерри на балу в Альмаке, а к концу недели, что они помолвлены, так
что можно все рассказать друзьям.
— По правде говоря… — начал Стивен и вдруг взглянул на часы.
Уже три часа как он в клубе. — Опаздываю! — воскликнул он и, бросив карты на
середину стола, вскочил с места. — Я должен успеть в Альмак до одиннадцати,
иначе меня не пустят.
Ошарашенные, мужчины смотрели вслед быстро удалявшемуся
Стивену, думая при этом, что ни один здравомыслящий человек не пошел бы на эту
«Ярмарку невест» по доброй воле, не говоря уже о том, чтобы волноваться и
спешить туда.
Просто уму непостижимо! Стивен Уэстморленд торопится в
Альмак, где полно вчерашних школьниц, которые вспыхивают от каждого слова и
мечтают подцепить подходящего мужа.
Первым заговорил Баскервиль.
— Черт возьми! — в изумлении выдохнул он, глядя на остальных.
— Лэнгфорд сказал, что опаздывает в Альмак. Уж не ослышался ли я?
Оторвав взгляд от дверей, в которых исчез Стивен, маркиз
Уэйкфилд произнес:
— Думаю, нет, потому что мне послышалось то же самое.
— Он не просто спешил в Альмак, он туда просто рвался, —
кивнув, сухо произнес герцог Хоторн.
— Хорошо, если он выберется оттуда живым, — пошутил Джейсон
Филдинг.
— И останется при этом холостяком, — поддакнул Джордан
Таунсенд с ухмылкой.
— Бедняга! — с притворным отчаянием в голосе воскликнул
Баскервиль и, сокрушенно покачав головой, отошел к игравшим в кости знакомым
поделиться на редкость забавной информацией.
Игравшие в кости за длинными столами с высокими деревянными
бортиками высказали предположение, что Стивен, выполняя волю умирающего
родственника, отправился в Альмак ради какой-то девчонки, приходящейся
умирающему родней.
А за покрытыми зеленым сукном столами для игры в фараон, где
джентльмены делали ставки на карту, которую сдающему полагалось вытащить из
колоды, все пришли к выводу, что несчастный граф проигрался и в качестве
унизительного штрафа должен провести ночь в Альмаке.
Джентльмены, игравшие в чет-нечет и делавшие ставки на
числа, которые появляются при остановке колеса, полагали, что Баскервиль стал
тут на ухо.
Игроки в вист, не отрывавшие глаз от карт, решили, что
Баскервиль просто спятил.
Однако общая реакция, независимо от мнения каждого, была у
всех одинаковой — бурное веселье. В этот вечер утонченную атмосферу Стрэтмора
то и дело нарушали громкий хохот и гиканье, когда из уст в уста и от стола к
столу распространялся слух о том, что Стивен Уэстморленд, граф Лэнгфорд
собирается провести ночь в Альмаке.
Глава 32
Было пять минут двенадцатого, когда Стивен быстрым шагом
прошел мимо двух раздосадованных молодых денди, возвращавшихся к своим
экипажам: леди Летисия Викери не пустила их за то, что они явились после
одиннадцати, нарушив строгий порядок. Патронесса уже закрывала двери, когда
Стивен тихо, но зловещим тоном произнес:
— Летти, вы не посмеете захлопнуть эту треклятую дверь перед
моим носом!
В бешенстве от такой наглости, леди вгляделась в темноту за
ярко освещенным входом и, все еще пытаясь закрыть дверь, презрительно ответила:
— Не важно, кто вы, вы опоздали. Стивен успел ногой
задержать дверь.
— Надеюсь, вы сделаете для меня исключение, — сказал он. В
просвете между створкой и косяком появилось полное пренебрежения лицо Летти.
— Никаких исключений, милорд!
Тут она увидела, кто перед ней, и Стивен едва не
расхохотался, когда высокомерие на ее неподвижном, как камень, лице сменилось
изумлением.
— Лэнгфорд, вы?
— Конечно, я, кто же еще? А теперь откройте, — все так же
тихо произнес он тоном приказа.
— Не могу.
— Летти, — терпеливо, но с некоторой угрозой шепнул он, — не
заставляйте меня напоминать вам о том, что в свое время вы приглашали меня в
менее подходящие места, чем это, да еще когда ваш бедный муж находился чуть ли
не рядом.
Наконец она открыла дверь, но загородила собой проход.
Стивен уже хотел оттолкнуть ее, однако она взмолилась.
— Ради всего святого, Стивен, будьте благоразумны! Я не имею
права вас впустить. Остальные патронессы голову с меня снимут!
— Да они расцелуют вас за это в обе щеки, — заявил Стивен. —
Вы только представьте, какая будет для Альмака реклама, когда станет известно,
что впервые за пятнадцать лет я посетил ваше нудное сборище целомудренных
девиц!
Леди колебалась, взвешивая все «за»и «против». С одной
стороны, Стивен прав, думала она, но какой шум поднимут остальные патронессы,
прежде чем ей удастся объяснить им мотивы своего поступка!
— Разумеется, самые блестящие кавалеры будут рваться к нам,
чтобы собственными глазами увидеть красотку, ради которой вы появились здесь.
— Вот именно, — сказал Стивен с сарказмом. — Холостяки будут
валом валить в Альмак, так что придется вам сделать дополнительный заказ на
бутерброды и теплый лимонад.
