Однако Хью оказался ненадежным другом и поддержал старую
герцогиню, тоже опасаясь за репутацию девушки, тем более что хорошо знал Стивена.
В этот вечер роль компаньонки взяли на себя брат и невестка.
Они согласились сопровождать Шерри и Стивена в оперу, в то время как мать
поехала по своим делам, пообещав быть дома к их возвращению.
— Ты всегда можешь навестить Шерри у нас, — сказал Клейтон,
мысленно посмеиваясь над нелепой ситуацией, в которой очутился брат, и его
вполне объяснимым желанием побыть наедине с невестой, — и тогда снова
почувствуешь себя хозяином дома.
— Все это полный абсурд. Неужели я до этой чертовой свадьбы
потащу Шерри в постель, если ждать осталось каких-то три дня… — Он замолчал,
потому что с лестницы в это время донеслись женские голоса, и братья поднялись
со своих мест. Стивен взял свое черное пальто и поспешил навстречу женщинам, но
едва не налетел на брата, который остановился как вкопанный, глядя, как Уитни и
Шерри, покатываясь со смеху, вбегают в холл.
— Ты только посмотри… — тихо произнес он, не договорив, но
Стивен и так все понял, потому что сам не мог глаз оторвать от этих
восхитительных молодых женщин. — Они прямо как с картины, — закончил фразу
Клейтон.
Их переливчатый смех заставил мужчин усмехнуться, когда они
увидели, как герцогиня Клеймор и будущая графиня Лэнгфорд поменялись шляпками и
накидками и теперь примеряют их перед зеркалом, а Кольфакс и Ходжкин, заложив
руки за спину, словно ничего не замечая, смотрят прямо перед собой. Правда,
Ходжкин еще не научился напускать на себя непроницаемый вид и нет-нет да и
поглядывал на Шерри, кривя губы в улыбке.
Уитни приехала в ярко-голубом платье, а Шерри сказала, что
наденет ярко-зеленое, однако любуясь перстнем с огромным сапфиром, подаренным
ей Стивеном в качестве обручального кольца, тихо заметила:
— Сапфирно-голубой — мой самый любимый цвет. Теперь на Уитни
было ярко-зеленое платье, а на Шерри — голубое.
— Клейтон ничего не заметит, вот увидишь, — сказала Уитни,
когда мужчины пошли им навстречу.
— Лорду Уэстморленду наверняка все равно, какое я надену
платье и подойдет ли к нему сапфир, — смеясь произнесла Шерри. — Его больше
интересуют… — Она хотела сказать «поцелуи», но вовремя спохватилась.
— Ну что, пора? — с трудом сдерживая смех, сказал Стивен
брату.
— Пора, — ответил тот. Тут Стивен без лишних слов пошел за
Уитни, а Клейтон подал руку Шерри, вызвав звонкий смех девушки, когда прошептал
ей на ухо. — Говорил ли я тебе прежде, моя любовь, как тебе к лицу зеленое?
Уитни натягивала перчатки, когда Стивен взял ее за плечи и
задышал прямо в ухо.
— Шерри, — шепнул он, и ее плечи задрожали от смеха, но она
не обернулась, — брат обещал оставить нас наедине, когда вернемся из оперы, и
отвлечь Уитни…
Тут Уитни не выдержала и, круто повернувшись, хотела как
следует отчитать деверя, когда заметила его лукавую улыбку.
— Стивен Уэстморленд, если только ты посмеешь… Мимо дома
номер четырнадцать по Алпер-Брук-стрит вереницей двигались роскошные экипажи с
фонарями, похожими на золотистых светлячков. Был среди них и экипаж герцога и
герцогини Дранби. Ее светлость с восхищением оглядела сквозь окошко великолепный
дом графа Уэстморленда и вздохнула.
— Дранби! Где мы теперь найдем для Джулиет такого жениха,
как Лэнгфорд? Элегантного, с утонченным вкусом и… — Она не договорила, так как
в это время парадная дверь дома распахнулась, и из нее выскочили две хохочущие
пары, а граф собственной персоной гнался за своей невестой, сбегая по
ступенькам.
— Шерри, — кричал он, — я знал, что это не ты! Девушка,
смеясь, что-то крикнула в ответ и устремилась к карете герцога Клеймора,
стоявшей позади кареты Стивена. Герцог и герцогиня буквально прилипли лбами к
окошку экипажа и с изумлением увидели, как граф выхватил свою невесту из
экипажа Клейморов, поднял на руки и перенес в свою карету.
— Дранби! — выдохнула герцогиня. — Вот это сцена! В жизни не
видела ничего подобного! По крайней мере будет что рассказать. Настоящая
сенсация года!
— Даже не заикайся об этом, послушайся моего совета, —
сказал герцог, откинувшись на сиденье.
— Господи, почему?
— Потому что ни одна душа тебе не поверит.
Глава 36
Роскошные экипажи потоком вливались в Бау-стрит, заполнив ее
до отказа, и там останавливались у ярко освещенного фасада Ковент-Гардена,
чтобы высадить пассажиров.
— Похоже на греческий храм! — восторженно воскликнула Шерри,
глядя в окно кареты. — Как на картине в вашей библиотеке.
Ее энтузиазм передался Стивену, и он наверняка уже в сотый
раз взглянул на Королевскую оперу.
— Она построена в стиле храма Минервы в Афинах. Придерживая
свою роскошную юбку и опираясь на руку Стивена, Шерри вышла из кареты и
огляделась, прежде чем они вошли внутрь.
— Как красиво! — сказала она, не обращая внимания на
устремленные на нее любопытные взгляды, пока они шли через просторный
вестибюль, а потом вверх по лестнице мимо величественных ионических колонн и
сверкающих греческих светильников. В Лондоне принято скрывать свои эмоции, но
Шерри это не волновало. Она вся сияла от удовольствия и остановилась в фойе,
где были расположены ложи нижнего яруса, разглядывая изящные колонны и ниши с
арками, украшенные картинами с изображением сцен из трагедий Шекспира.
Стивен не хотел ее торопить, однако они мешали проходить
остальным, и он, коснувшись ее локтя, тихо сказал:
— Мы не скоро уйдем отсюда, так что у вас будет время все
осмотреть.
— О, прошу прощения. Просто не верится, что все проходят
мимо такой красоты, не замечая ее.
Из ложи Стивена были видны как на ладони и сцена, и весь
зрительный зал, и когда они вошли внутрь, Стивен бросил взгляд на Шерри, желая
узнать, какое это на нее произвело впечатление, однако девушка в это время с
восхищением рассматривала ложи на противоположной стороне яруса, такие же
элегантные, с канделябрами и украшенными золотистыми цветами и звездами
барьерами.
— Надеюсь, вы любите оперу, — сказал Стивен, усаживаясь
рядом с Шерри и небрежно кивнув друзьям в ложе справа. — Если удается, я бываю
здесь каждый четверг.
Шерри подняла на него глаза, боясь поверить своему счастью.
— Наверное, люблю. Я так взволнована, а это, должно быть,
хороший знак.
Он улыбнулся ей одними глазами, и вдруг Шерри заметила, что
выражение их изменилось: сквозь полуопущенные веки он посмотрел на ее губы и
снова поднял глаза.
