— Не знаю, как быть с Ники. Боюсь, он не придет или же
попытается отговорить меня от моей затеи. Ники вообще не одобрял Стивена в его
отношении к Шеридан, в частности и то, что он не искал ее, чтобы объясниться.
На следующий день после того, как я видела Шеридан в оперном театре, Ники
сказал, что знает, где она находится, но говорить об этом не стал, несмотря на
все мои просьбы, хотя раньше мне ни в чем не отказывал. Он заявил, что Шеридан
достаточно натерпелась от Стивена и просила никому не сообщать ее местонахождение.
— Ушла-то она, а не Стивен, — возразил Клейтон.
— Я готова с тобой согласиться, но Ники уперся, и его не
переубедишь.
— В таком случае Ники и Стивену вместе было бы тесно не то
что в доме, но и в целом графстве.
— Но почему? — Уитни нахмурилась.
— После исчезновения Шеридан Стивен слышать не может о Дю
Вилле.
Тут Уитни так расстроилась, что Клейтон, желая развеселить
жену, вернулся к разговору о ее хитроумном плане. Он понимал, что вряд ли из
этой затеи что-нибудь получится, однако не терял надежды.
— А что, если Скефингтоны откажутся? — беспечно спросил он.
В ответ Уитни указала на письмо на секретере.
— По словам Мэтью Беннета, леди Скефингтон удалось уговорить
мужа, сэра Джона, приехать с семьей в Лондон на сезон, чтобы пообщаться с
нужными людьми. Денег у леди Скефингтон мало, зато претензий в отношении их
общественного положения, судя по всему, много.
— Какая амбициозность! — иронично заметил Клейтон. — Я
прямо-таки мечтаю лицезреть их три дня подряд. И три раза в день садиться с
ними за стол во время завтрака, обеда и ужина…
Отстаивая свою правоту, Уитни произнесла:
— Они приехали в Лондон в надежде получить доступ в высшее
общество и таким образом дать шанс их семнадцатилетней дочери сделать блестящую
партию. Но пока им это не удалось. Так что вряд ли они откажутся от
персонального приглашения герцога Клеймора на праздник в его загородном доме.
— Ты права, — согласился Клейтон, — однако надежда умирает
последней.
— Считай, что она уже умерла, — со смехом заметила Уитни,
снова сосредоточившись на своем списке, — в особенности если учесть, что твой
братец — самый завидный жених во всей Англии.
— А вдруг на этой неделе выпадет снег? — Клейтон не мог без
ужаса думать о предстоящем торжестве в его доме. — Может же в нашей стране в
кои-то веки выпасть снег в июне.
Глава 47
Водрузив больную ногу на специальную подставку, леди
Скефингтон наслаждалась покоем в салоне небольшого дома, снятого ими в Лондоне.
Поодаль от нее, пристроив подагрическую ногу на другую подставку, сидел ее муж
с «Тайме»в руках.
— Какая благословенная тишина, — сказала леди Скефингтон,
склонив голову набок. — Мисс Бромлей повела детей есть мороженое. С минуты на
минуту они вернутся. А как приятно, когда их нет дома!
— Да, моя голубка, — ответил муж, не отрывая глаз от газеты.
Она собиралась продолжить эту тему, когда лакей, он же
кучер, он же дворецкий, нарушив их уединение, принес письмо.
— Если это очередное извещение об арендной плате… — начала
она, но тут ее пальцы ощутили плотность бумаги кремового цвета, а когда на обратной
стороне письма она увидела сургучную печать, то едва перевела дух. —
Скефингтон! Кажется, нет, я почти уверена… мы получили первое важное
приглашение…
— Да, моя голубка.
Она сломала печать, развернула бумагу и, когда увидела
золоченый герб в верхней части пергамента, восторженно ахнула. Она даже
поднялась от волнения, читая приглашение, которое держала в дрожащих руках.
— Клеймор! — только и могла она сказать вне себя от
изумления, прислушиваясь к гулким ударам сердца. — Мы приглашены… к Клейморам!
— Да, моя голубка.
— Герцог и герцогиня Клеймор почтут за честь принять нас у
себя в доме на торжестве по случаю дня рождения их сына. Более того, — леди
Скефингтон умолкла, взяла со стола нюхательную соль и продолжила:
— герцогиня Клеймор собственноручно написала мне записку, в
которой выражает сожаление, что не имела удовольствия познакомиться со мной во
время сезона, однако надеется сделать это сейчас в… Клейморе… — Леди понюхала
соль и добавила:
— Через три недели. И приглашает нас вместе с детьми. Что
скажешь?
— Чертовщина какая-то!
Леди Скефингтон прижала приглашение к своей пышной груди и с
благоговейным трепетом прошептала:
— Скефингтон, ты хоть понимаешь, что это значит?
— Да, моя голубка. Это значит, что нам пришло приглашение,
адресованное кому-то другому.
Леди Скефингтон побледнела, еще раз прочла послание и
покачала головой:
— Ошибаешься, оно адресовано нам, вот взгляни! Сэр Джон
наконец оторвался от газеты и, взяв у жены пергамент, принялся его читать, при
этом недоверие на его лице сменилось глубоким удовлетворением.
— Разве я тебе не говорил, что нечего носиться по Лондону в
надежде на приглашение. Оно нашло бы нас и дома, в нашем родном Блинтонфилде.
— О, это гораздо больше, чем приглашение! — заявила леди
Скефингтон неожиданно звонким, как у девушки, голосом.
— Что ты имеешь в виду? — спросил он, снова берясь за
газету.
— Я имею в виду Джулиану.
Газета поползла вниз, и над ней появились покрасневшие от
частого употребления мадеры глаза сэра Джона.
— Джулиану? А при чем тут она?
— Соображать надо, Скефингтон. Джулиана пробыла в Лондоне
весь сезон, но мы так и не смогли раздобыть билеты ни в Альмак, ни куда-либо
еще, где собираются сливки общества. Тогда я решила, что надо прогуливаться по
Грин-парку. Мы не пропустили ни дня и однажды увидели его там. Он бросил взгляд
на Джулиану, и тут я подумала… Я подумала, что он заметил ее. Только поэтому мы
и получили приглашение в Клеймор. Он не остался равнодушен к ее красоте и все
это время искал способ с ней познакомиться.
— И не нашел ничего лучшего, как попросить собственную жену
послать нам приглашение? Надо сказать, это дурно пахнет.
Она обернулась к нему и с тревогой, смешанной с презрением,
сказала:
— О чем ты говоришь?
— Я говорю о нашей дочери и Клейморе.
— А я о Лэнгфорде! Так что герцог тут ни при чем.
