— Что-то я не понимаю. Если она понравилась и Клеймору, и
Лэнгфорду, ничего хорошего из этого не получится! Надо как следует подумать,
прежде чем принять приглашение, дорогая.
Она уже хотела произнести гневную тираду о его тупости, но в
это время в холле послышались оживленные голоса, и с криком «дети!» леди
Скефингтон поспешила в холл и заключила в объятия шедшего впереди мальчика.
— Мисс Бромлей! — От избытка чувств леди бросилась обнимать
гувернантку. — Придется день и ночь готовиться к поездке. Даже не представляю,
сколько всего понадобится для такого блестящего торжества.
— Джулиана, где ты, дорогая? — вдруг спохватилась она,
только сейчас обнаружив, что дочери в холле нет, а перед ней стоят два
краснощеких темноволосых мальчугана четырех и семи лет и мисс Бромлей, их
гувернантка.
— Джулиана поднялась к себе, леди Скефингтон, — объяснила
Шеридан, пряча усталую улыбку при виде возбужденной госпожи, пытаясь
представить себе, какая еще работа свалится на нее в связи с подготовкой к
«такому блестящему торжеству».
Пока у нее был всего один свободный вечер в неделю, и это
при том, что ежедневно ей приходилось работать с самого раннего утра до
позднего вечера, выполняя не только обязанности гувернантки, но еще и
горничной, и швеи. Воспользовавшись всеобщей суматохой, связанной с предстоящей
поездкой, Шерри пошла в свою комнату в мезонине, умылась над тазиком, сливая
себе из кувшина, посмотрела в зеркало и, убедившись, что волосы аккуратно
завязаны в пучок, села к окошку и занялась шитьем. Теперь прибавится починки,
глажки и еще много другой работы, но Шеридан это не пугало. Днем ей некогда
было думать о Стивене Уэстморленде и тех волшебных днях, когда она была
неотъемлемой частью его жизни. А вот по ночам, в тишине, занимаясь шитьем при
свече, Шерри могла полностью отдаваться воспоминаниям и несбывшимся мечтам,
которые, она опасалась, в конце концов сведут ее с ума. Перебирая в памяти их
встречи и беседы, она расцвечивала их необычайно яркими красками и придумывала
все новые и новые — фантазия ее не знала границ.
Постепенно она изменила в своем воображении ужасный конец их
помолвки. Начало оставалось неизменным: в тот самый момент, когда Чариз
Ланкастер врывается в ее спальню с руганью и страшными обвинениями, появляется
Стивен. Зато вариантов развития событий было несколько.
…Выслушав лживые обвинения Чариз, Стивен выгоняет ее из
дома, Шерри рассказывает ему правду, и в тот же день они венчаются.
…Стивен не желает выслушать Чариз и сразу выгоняет ее из
дома, Шерри рассказывает ему правду, и они венчаются в тот же день.
…Чариз появляется после венчания, но Стивен верит не ей, а
Шерри.
Лишь одному ужасному факту Шерри не могла придумать
объяснения. Николае Дю Билль сказал, что Стивен решил жениться на ней из
чувства вины. Ей оставалось только примириться с этим и утешать себя мыслью о
том, что С??ивен ее любит. Для такого финала она сочинила много вариантов.
…Он всегда любил ее, но не осознавал этого до тех пор, пока
она не сбежала; он стал искать ее, нашел, и они поженились.
…Они поженились, и он любит ее, несмотря ни на что.
Шерри больше нравился первый финал, более реальный, она
поверила в него и иногда, сама того не замечая, смотрела в окно, словно
надеясь, что прямо сейчас Стивен придет за ней. Эти фантазии скрашивали жизнь
Шерри, но каким наслаждением и в то же время мукой было видеть его в театре!
Ей не следовало там бывать и мучить себя. Ведь настанет
момент, когда он улыбнется своей спутнице ему одному присущей завораживающей
улыбкой, и после этого Шерри никогда больше не придет в Ковент-Гарден. Это было
бы выше ее сил.
Иногда ей даже казалось, что он страдает из-за того, что
потерял ее. Он выглядел таким несчастным и мрачным, когда сидел в своей ложе с
очередной спутницей.
Был еще день, не время для сладких мечтаний, и Шерри
тряхнула головой, чтобы прогнать нахлынувшие воспоминания, и тут с улыбкой
заметила, как Джулиана Скефингтон проскользнула к ней в комнату.
— Мисс Бромлей, можно я у вас спрячусь? — спросила
семнадцатилетняя девушка с презрительной миной на миловидном лице, тихонько
закрыв дверь и направляясь к кровати. Осторожно, чтобы не измять покрывало,
девушка села, очень похожая в этот момент на сникшего ангела. Временами, когда
ей бывало особенно плохо, Шерри задавалась вопросом, как могла эта ужасная
парочка, сэр Джон и леди Скефингтон, произвести на свет такую нежную, умную,
тонкую, прямо-таки золотую девушку.
— Случилось самое худшее! — с отвращением произнесла
Джулиана.
— Самое худшее? — пошутила Шеридан. — Не страшное, не
ужасное, а самое худшее?
Шерри улыбнулась, но улыбка тут же исчезла, когда Джулиана
со вздохом сказала:
— Мама вбила себе в голову, что мною заинтересовался
какой-то аристократ, в то время как он едва взглянул в мою сторону и не
проронил ни слова.
— Понятно, — мрачно сказала Шерри. Она знала, что происходит
в семье, и очень сочувствовала девушке. Но не успела она ответить, как в
комнату, дико вращая глазами, ворвалась леди Скефингтон.
— Даже представить себе не могу, в каком наряде следует
появиться в столь блестящем обществе! Может, вы посоветуете, мисс Бромлей, ведь
вас порекомендовала сестра герцога! Мы сейчас же отправимся на Бонд-стрит,
Джулиана! Не сутулься. Мужчинам это не нравится! Что будем делать, мисс
Бромлей? Наймем карету? Ведь придется ехать с целой свитой слуг, включая,
конечно, и вас.
Шерри никак не отреагировала на такое определение ее статуса.
Впрочем, леди не ошиблась. Гувернантка и есть прислуга, особенно в этом доме.
Ей еще повезло с работой.
— Я не очень-то хорошо разбираюсь в шикарных нарядах, мэм, —
осторожно сказала она, — но буду счастлива, если смогу вам помочь. Где
состоится торжество?
Леди Скефингтон выпятила свою необъятную грудь. «Словно
герольд, объявляющий о прибытии королевской четы», — подумала Шерри.
— В загородном доме герцога и герцогини Клей-мор!
Шерри показалось, что комната покачнулась. Она наверняка
ослышалась.
— Герцог и герцогиня Клеймор приглашают нас к себе на
торжество в узком кругу.
Чтобы не упасть, Шерри ухватилась за столбик кровати. Судя
по тому, что она видела в доме Стивена, Уэстморленды находились на самом верху
иерархической лестницы светского общества, а Скефингтоны — в самом низу, таких,
как они, Уэстморленды просто не замечали. И дело даже не в богатстве и
престиже, а в высоком происхождении. Уэстморленды, как и все их друзья, были
аристократами, чего не скажешь о сэре Джоне и его супруге. Как же их могли
пригласить в дом Клейморов, недоумевала Шерри.
