У Шеридан сердце сжималось при виде этой семнадцатилетней
девушки, с трудом скрывавшей мучительный стыд и обиду.
— Видели бы вы, как она лебезит перед герцогиней Клей-мор и
ее друзьями. Из кожи вон лезет, чтобы произвести на них хорошее впечатление.
Это просто невыносимо!
Шеридан и самой была омерзительна леди Скефингтон с ее амбициями
и ужасными манерами, однако она осторожно сказала:
— Иногда матери просто хотят, чтобы у детей жизнь сложилась
лучше, чем у родителей…
— Меньше всего мама думает обо мне, — с презрением возразила
Джулиана. — Я просто была бы счастлива, если бы она оставила меня в покое и
дала возможность писать! Если бы перестала искать мне блестящего жениха, словно
я…
— Прекрасная принцесса? — договорила за нее Шеридан, и это
отчасти было правдой. Леди Скефингтон полагала, что Джулиану с ее лицом и
фигурой можно обменять на более высокое общественное положение всего семейства,
а дочь достаточно благоразумна, чтобы это понять.
— О, как бы я хотела быть уродиной! — воскликнула Джулиана,
и Шерри знала, что девушка не лицемерит. — Чтобы на меня не посмотрел ни один
мужчина. Вы и представить себе не можете, как я жила до вашего появления!
Единственной отрадой были книги. Меня не выпускали из дома, мама постоянно
боялась, что я окажусь замешанной в каком-нибудь скандале и это снизит мою цену
на ярмарке невест! Случись такое, я была бы только рада. Поселилась бы тогда в
каком-нибудь уединенном месте и жила там на оставленное мне бабушкой небольшое
наследство. Завела бы подруг, ходила бы в оперу и драматический театр и писала
свой роман. Свобода, — мечтательно произнесла девушка. — Друзья Вы — моя первая
подруга, мисс Бромлей. Первая, кого мама допустила ко мне. Она, видите ли, не
одобряет поведения современных девушек, моих сверстниц. Считает их
легкомысленными и полагает, что общение с ними…
— Может повредить вашей репутации, — опять договорила за нее
Шеридан, всем своим видом давая понять, что сочувствует девушке, — и вы…
— И я оскандалюсь! — воскликнула Джулиана в восторге от
такой перспективы. В глазах ее вспыхнули веселые искорки, которые так и не
смогла погасить леди Скефингтон. Джулиана наклонилась к Шерри и с уморительной
миной шепотом повторила:
— Оскандалюсь. И тогда никто на мне не женится… Боже, какое
счастье!
В тех условиях, в которых жила Джулиана, подобная ситуация и
в самом деле казалась ей избавлением, однако она не представляла себе, что ей
это сулит в будущем. И Шерри с улыбкой, но очень решительно заявила:
— Не думаю, что это называется счастьем.
— Вы верите в любовь, мисс Бромлей? Я имею в виду любовь
между женщиной и мужчиной, такую, о которой пишут в романах. Я не верю.
— Я… — неуверенно начала Шерри, невольно вспомнив, какой
испытывала восторг при появлении Стивена в ее комнате, во время бесед с ним или
же когда они вместе смеялись какой-нибудь шутке. А главное, она не могла забыть
его восхитительные поцелуи, когда он страстно впивался губами в ее губы. Иногда
ей казалось, что этими чувствами ее наделила сама природа и что она живет…
полной жизнью потому, что приносит ему наслаждение или по глупости думает, что
приносит. Заметив, что Джулиана как-то странно на нее смотрит, Шерри сказала:
— Было время, когда я верила в любовь.
— И?
— Любовь без взаимности очень мучительна, — призналась Шерри
и тут спохватилась, что снова стала думать о поцелуях.
— Я понимаю, — сказала Джулиана. Взгляд ее фиалковых глаз
был слишком проницательным для такой юной девушки. И Шеридан подумала, что
Джулиана необычайно наблюдательна и может стать хорошей писательницей.
— Сомневаюсь, — с улыбкой возразила Шеридан. Однако Джулиана
тут же развеяла ее сомнения.
— Когда вы приехали к нам, — сказала она, — я почувствовала,
что… вы сильно страдаете. И еще — что вы очень мужественная и решительная. Не
стану спрашивать, влюбились ли вы без взаимности, хотя думаю, что это именно
так. Хочу узнать о другом, если можно.
Шеридан так и подмывало одернуть девушку, объяснить, что
нельзя вмешиваться в чужую жизнь, но Джулиана была так одинока, так мила и
столько любви было в ее голосе, что у Шерри не хватило духу ей отказать.
— Надеюсь, вы не поставите меня своим вопросом в неловкое
положение?
— Как вам удается сохранять такой беззаботный вид? —
спросила Джулиана.
Забот у Шерри было по горло, но она попыталась отделаться
шуткой, хотя ей было не до веселья.
— Итак, я мужественная, решительная, отличный пример для
подражания, — сказала Шерри, — но давайте поговорим о более актуальных вещах.
Вам известна программа торжества?
Шеридан так ловко сменила тему, что Джулиана не могла
сдержать восхищенной улыбки.
— Праздник собираются провести под открытым небом, включая и
угощение, что кажется мне несколько странным. Столы, за которыми будут сидеть
гувернантки с детьми, стоят рядом с нашими. Я прогулялась немного и видела, как
идет подготовка.
Она не заметила ужаса, отразившегося на лице Шерри, потому
что наклонилась в этот момент, чтобы вытряхнуть попавший в туфлю камешек.
— Да, и еще предполагается, что вы будете играть на гитаре и
петь вместе с мальчиками…
Это была последняя капля, переполнившая чашу терпения
Шеридан. Кипя от гнева, девушка медленно поднялась. Все организовано так, чтобы
она постоянно была на виду. Приглашенные ее знают, поскольку являются близкими
друзьями Уэстморлендов. Болтать они не будут, так что сплетен опасаться нечего,
зато с великим удовольствием станут свидетелями унижения бывшей невесты
Стивена, превратившейся в гувернантку. В общем, у Шерри даже не будет
возможности спокойно посидеть за столом и поесть. Но что особенно разозлило
Шерри, так это отведенная ей роль придворного шута в юбке для их развлечения.
— Настоящие монстры! — взорвалась Шеридан. Джулиана надела
туфлю и подняла голову.
— Это вы о мальчишках? Они напротив вас, в игровой.
— Нет, не о них! — бросила Шерри. — О взрослых монстрах! Вы,
кажется, видели их в гостиной?
И словно не замечая Джулианы, только что восхищавшейся ее
выдержкой, так и оставшейся сидеть с разинутым от удивления ртом, Шерри
прошествовала мимо нее с таким воинственным видом, что ей мог бы позавидовать
сам Наполеон Бонапарт. Шерри была полна решимости осуществить свой план, хотя
знала, что после этого наверняка потеряет место. Впрочем, Скефингтоны и без
этого уволили бы ее. Леди Скефингтон достаточно хитра и быстро сообразит, что
весь этот праздник устроен, чтобы поиздеваться над Шерри. Даже родную дочь леди
Скефингтон готова была принести в жертву, только бы ей попасть в высшее
общество, и если она поймет, что семейство Уэстморлендов презирает ее
гувернантку, Шерри лишится работы.
