– Да, Виола? – прогремело над головой.
Я, еще не вынырнув из своих раздумий, непроизвольно ответила:
– Да, конечно.
– Вот какие у нас писатели! – завопил Коля. – Все знают, все умеют!
– Потрясающе! – подхватила Маша. – А я бы никогда не решилась.
Мне стало душно. На что я согласилась? Не слышала вопроса, который задал мне ведущий, машинально среагировала на его «да?» положительно.
– Внимание! – объявил Николай, глядя прямо в камеру. – Эксклюзивно для вас! Только у нас! Бьют барабаны, и трубы звучат, писательница Виолова в Новый год доит козлят! Ну, я не Пушкин, но в рифму сказал.
Я оцепенела. Мне придется добывать из козы молоко?
Ведущий одним прыжком приблизился к моему креслу.
– Арина, дорогая, вот скамеечка, устраивайтесь и начинайте. Мы тут, очень кстати, ведерко припасли. Айн, цвай, посудка, вылетай. Вот!
У моих ног материализовалась емкость, с какими дети охотно возятся в песочнице.
– Коля, помоги Арине, а мы со зрителями поддержим вас, – пообещала Маша. – Ну же, хлопаем, хлопаем…
Студия разразилась бурными аплодисментами. Стоявшие в разных углах елочки заискрились огнями, шоу явно достигло кульминации. Ощущая себя ближайшей сподвижницей Джордано Бруно, – будто меня тоже на костер инквизиции поволокли, – я пересела на низкую скамью и взглянула на Николая. Ведущий наклонился и шепнул:
– Не нервничайте. Пошарьте руками по животу, там есть вымя. Это очень просто. Я видел, как бабушка в деревне доит. Вперед!
Я, стараясь не дышать, повозила ладонями по пузу козы и пробормотала:
– Ничего нет.
– Должно быть, – нервно прошипел Николай, – стопудово оно там.
– Отсутствует, – еле слышно сказала я. – Эта коза не дает молока.
Николай отодвинул меня, ощупал козу и еле слышно бормотнул в микрофон:
– Ильяс! Ты здесь?
– Да! – гаркнуло из уха ведущего. – Чего вы там телитесь?
– У нас форс-мажор: Виола – козел, – еле слышно пробормотал Коля.
Меня совершенно некстати начал душить смех.
– В смысле кто козел? Уточни! – потребовал Ильяс. – В смысле коза? Типа с рогами?
– Она козел, – повторил Коля. – Ваще никак подоить не получится.
– Ты уверен? – спросил Ильяс.
– Ага, – подтвердил ведущий.
– Да чтоб у козла, который нам козла вместо козы привел, все его козлиные зубы повыпадали! – заорал Ильяс. – Я скоро сойду с ума! Так… Молчать и слушать! Эй вы, там, козлы ленивые, живо подайте на площадку молоко козла. От того козла, что на площадке. Вокруг одни козлы! Что непонятно? Виола козел! Да не писательница, а коза. То есть не Тараканова коза, а та коза, которая реально по жизни коза, от козы родилась и козой стала. Вот она, как выяснилось, не коза, а козел. Чтоб вам всем руки и глупые головы оторвало! Молоко в студию! Как так нет? Найти в момент! Сейчас же! Что там у девчонок в пакете? Вылить в ведро, вытащить незаметно!
Вопль внезапно прекратился. Козел шумно рыгнул.
– До-им ко-зу! – декламировал зал, которым дирижировала Маша. – Новый год на носу, мы любим нашу козу!
Сбоку послышалось шуршание. Я осторожно повернула голову. Слева, на четвереньках, чтобы не попасться на глаза зрителям, передвигалась худенькая девушка, в зубах у нее покачивалось темное ведерко.
– Скорей смотрите туда! – закричала Маша, показывая пальцем в потолок. – Видите радугу?
Присутствующие послушно задрали головы. Коля быстро шагнул, схватил пластмассовое ведро и громко сказал:
– Ну, Маша, вечно тебе невероятное чудится. Откуда взяться радуге в помещении?
– Так ведь Новый год! – подхватила ведущая. – Все может произойти!
– Вот и у нас с Виолой случилось чудо, – оповестил Коля, – мы получили ведро волшебного молока. Сейчас всех угостим! Арина, поможете нам?
– С удовольствием, – ответила я, вставая и приближаясь к маленькому столику.
– Вы половничком наливаете в стаканчики молочко, а мы с Николаем раздаем его зрителям, – обрадовалась Маша.
Я зачерпнула ложкой на длинной ручке белую жидкость, принялась осторожно наполнять одноразовые пластиковые емкости и захихикала. Надеюсь, никто из хлопающих сейчас в ладоши людей не задаст вслух вопрос: «Простите, а почему ваша коза доится кефиром?»
Глава 13
Светлана сняла с меня петличку и забыла спросить про «ухо». Ильяс отчаянно ругался с мужчиной, который привел на съемки козла, выдав того за козу. Маша и Коля бодро унеслись в свои гримерки, и я решила быстренько удрать из телецентра. Пошла по извилистому коридору и налетела на Розу Михайловну.
– Уже отснялись? – дружелюбно спросила гримерша.
– Да, да, – подтвердила я, надеясь, что та не станет вести длинную беседу.
Но она внезапно спросила:
– Виола Ленинидовна, а правда, что вы пишете романы, которые основаны на реальных событиях, и к нам приехали, чтобы выяснить, кто в Ковалеве маньяк, убивший Севу?
– Первое соответствует действительности, – подтвердила я, – второе выдумка. Я собралась встретить Новый год в компании с Анатолем и его друзьями. В Ковалеве я появилась, когда Всеволод еще был жив.
– Но это вы помогли поймать Агату? – не успокаивалась собеседница.
– В некотором роде да, – осторожно ответила я. – А откуда вам известны подробности? Неужели местные газеты столь оперативны?
Роза Михайловна похлопала рукой по висящей у нее на боку объемистой сумке.
– В Интернете уже вывесили новость.
– Сама я редко брожу по Сети, вот и забываю о ее потрясающих возможностях, – вздохнула я.
Собеседница исподлобья посмотрела на меня.
– Можете уделить мне пять минут? Хотя вы звезда, навряд ли захотите общаться с рядовой гримершей.
– Что за глупости? Я не делю людей на белых и черных и не причисляю себя к сонму великих, – возмутилась я. – Пожалуйста, давайте поговорим. Только где? В коридоре не совсем удобно.
Роза Михайловна толкнула какую-то дверь.
– Тут никого нет.
– Отлично, – улыбнулась я. – Идите вперед, я за вами.
– Здесь не очень уютно, – извиняющимся тоном произнесла гримерша, оглядывая комнату, – да и грязновато, пол лет сто не мыт.
– Ерунда, – отмахнулась я. – О чем вы хотели побеседовать?
Роза Михайловна прищурилась.
– Агата не виновата. Вы ошиблись. Она не могла убить Севу.
Я опустилась на колченогую табуретку.
– Об этом тоже сообщается в Интернете?
