— Марко унаследует все имущество и станет президентом компании. Его дети будут обеспеченными и достойными людьми. У них будет все самое лучшее. Согласись, для женщины очень важно, чтобы у ее детей было все самое лучшее.
— Конечно, но, я думаю, еще важны любовь и забота.
— Разумеется, дорогая, но когда нет денег, родители часто забывают об этом, для них становится насущной проблемой просто прокормить детей.
— Вы правы.
— Вы с Марко еще не думали о детях? — Инна Олеговна стала уводить разговор в сторону детей.
— Нет, пока рано. Мы ведь совсем недавно вместе.
— Да, но потом ты увидишь, как быстро полетит время. Дети — это прекрасно. Марко очень любит детей, он будет хорошим отцом. Ему пора уже им становится, скоро ему тридцать пять.
— А мне только двадцать четыре.
— Но ты же сама прекрасно понимаешь, что для женщины возраст совсем не одно и то же, что для мужчины.
— Да.
— Двадцать четыре, двадцать пять, самое время рожать детей, скоро уже будет поздно. Если об этом пока рано говорить, Машенька, дорогая, я просто хочу, чтобы ты знала, что ты нам очень понравилась, и мы бы хотели, чтобы Марко был счастлив. А ты можешь сделать его счастливым.
— Постараюсь, Инна Олеговна, — сказала я, улыбнувшись, и заметила, что Марко с отцом приближаются к нашему столику. И я поняла, что Инна Олеговна заметила их гораздо раньше и быстро закончила разговор.
— О чем беседовали очаровательные дамы? — спросил Марко.
— Я рассказывала Маше, какой у нас замечательный дом в Римини.
— Да, дом красивый. Ты обязательно его увидишь, когда мы поедем во Флоренцию, заедем и туда. Это недалеко.
— А мы поедем во Флоренцию? Мы ведь хотели на острова.
— Еще успеем. Мне нужно по делам отца во Флоренцию.
— Хорошо.
— Мама, я забираю Машу.
Мы попрощались с родителями Марко и вышли из ресторана. Когда ехали в машине, Марко спросил, о чем со мной говорила его мать. Я почти честно ответила, что о семейных ценностях, о том, что важно в этой жизни. Марко сказал, что для его матери все это очень важно. Но мне показалось, что он догадывался об этом разговоре.
Мы приехали в гостиницу. Остановились в Венеции, хотя Марко предлагал мне поехать к его родителям в Лидо ди Изоло, но я, как чувствовала, отказалась. Идея жить по соседству с его родителями не представлялась мне блестящей, хотелось свободы. Отель находился недалеко от площади Сан-Марко, мне показалось это каким-то хорошим признаком. Когда вошли в номер, Марко обнял меня и закружил. Потом мы сели с ним на огромную кровать, над которой висел балдахин из темно-зеленого бархата, а на стене — большая венецианская маска.
Марко посмотрел на меня. Потом подошел к бару, раскрыл его, достал бутылку вина. Откупорил ее. Разлил вино по бокалам.
— Разве на сегодняшний день недостаточно вина? — сказала я.
— Я хотел выпить отдельно с тобой, за тебя.
— Да?! — улыбнулась я.
— За твои красивые глаза, улыбку, за то счастье, что ты мне подарила, за любовь…
— За любовь?!
— Ты меня любишь? — спросил он и посмотрел в глаза. Я увидела его блестящие черные зрачки, пристально смотрящие куда-то внутрь меня, пытающиеся найти ответ на все вопросы.
— Да, очень.
— Ты выйдешь за меня замуж? — сказал он и достал маленькую коробочку того самого небесно-голубого цвета, перевязанную белой лентой. Когда Марко открыл ее, я увидела очень изящное кольцо с бриллиантом прямоугольной формы на тонком сплаве белого золота. Предел моих мечтаний.
«Что?» — пронеслось у меня в голове. Что он сейчас сказал? Выйти за него замуж? Значит, весь вечер его мамочка старалась не просто так… Она расписывала мне все эти прелести, потому что он наверняка уже все решил. Да мы два месяца знакомы… Нет, зачем мне это нужно?! Только не это шоколадно-помадное, украшенное взбитыми сливками, приторно-сдобное «священнодействие» с добровольно-принудительной сменой фамилии и наложением печати на «скрепленные узы брака». Нет, только не это, думала я. Это не для меня…
— Да!!! Да!!! Я выйду за тебя замуж! — Кольцо явно выиграло эту битву между чувствами и разумом.
Марко надел мне его на безымянный палец левой руки. Мы целовались… Раздался звонок его телефона.
— Алло, да, мама, привет, — начал Марко. — Да, доехали хорошо. А как вы? Мы пьем вино. Повод, а разве нужен какой-то повод? Хорошо, мама, ты угадала, у нас есть повод, Маша согласилась выйти за меня замуж. Да, конечно, я сейчас передам ей трубку.
Я взяла трубку. Откровенно говоря, мне все это не особенно понравилось, зачем она звонит к нам в номер почти ночью? Поняв, что Инна Олеговна рассчитала время, нужное, чтобы добраться до отеля, чтобы ее сын успел сказать мне заветные слова и вручить кольцо, мне стало противно. Но как же я могла сказать нет — ведь кольцо такое красивое!
— Алло!
— Дорогая моя, поздравляю тебя, мы так все рады!
— Спасибо, я тоже рада.
— Я надеюсь, ты разрешишь мне помочь тебе с приготовлениями к свадьбе. Ты же сама понимаешь, в Италии все немного по-другому, нежели в России.
— Да, конечно.
— А на какую дату вы решили назначить свадьбу?
— Не знаю еще, мы об этом не думали.
— Обязательно подумайте. Конец сентября — самое идеальное время.
— Конец сентября? Но ведь сейчас уже почти сентябрь.
— Отлично, за месяц все успеем. В церкви у нас есть свои друзья, они все устроят, а платье ты сошьешь у моей хорошей подруги. Она русская, тоже замужем за итальянцем. У нее салон свадебных платьев в Риме.
— Спасибо, — ответила я. За этот разговор она свалила на меня столько, что мне уже хотелось сказать, что никакой свадьбы не будет, что я просто обалдела от этого кольца. За кольцо я хотела замуж, а не за Марко. И что все это мне не нужно, а я хочу в Москву. Но я этого не сказала.
Мы попрощались, я положила трубку.
— Что спросила мама?
— Когда лучше устроить свадьбу, она предлагает в конце сентября.
— Отличное время.
— А ты не думаешь, что это быстро?
— Нет, у нас будет целый месяц, мы все успеем. А потом погода будет плохой. Доверься маме, она тебе во всем поможет.
— Да, она мне уже предложила свою помощь.
— Вот и отлично, а теперь иди ко мне, невеста.
Глава XX
Через две недели я набирала собственный домашний телефон в Москве и ощущала себя настоящей предательницей, ведь звонить надо было сразу же, но я почему-то долго не могла на это решиться. Даня взял трубку не сразу.
