Размышляя об этом, он улыбнулся. Определенно думать о работе легче, чем об Энни Тайлер.
Он глянул на часы и был озадачен, когда увидел, что они остановились больше часа назад. Семь сорок пять. Он потряс кистью, потом поднес ее к уху. Никакого звука. Разве его ювелир не заменил батарейку месяц назад? Бен нахмурился. Наверное, неисправная. Как и все остальное в этом безумном мире.
Он снова наполнил стакан и выпил, надеясь, что дождь скоро утихнет и он сможет поспать несколько часов, а на рассвете уже будет в пути.
Энни быстро разделась и натянула шерстяную футбольную фуфайку огромного размера, прежде чем отправиться в ванную.
Вымыв лицо, она стянула ленту с волос, небрежно расчесала их, дав рассыпаться по плечам.
Она надеялась, что электричество скоро появится. Экран ее компьютера оставался темным, даже когда она попыталась подключить его к блоку батарей. Ей очень не нравилось, что она потеряла столь удобное средство связи с внешним миром, но, по крайней мере, у нее оставался сотовый телефон.
Энни отнесла свечу в спальню, поставила ее на ночной столик, потом стянула покрывало. Улегшись в постель, она оперлась на локоть и задула трепещущее пламя.
Темень была жуткая. Ослепительные вспышки молний не могли рассеять мрак, невозможно было увидеть даже руку, поднесенную к лицу.
Энни лежала, слушая, как дождь барабанит по окну, и думала о Бене Каррингтоне. Богатый, удачливый, благополучный. Но почему-то все время задумчивый. Какие-то проблемы, подумала она. Меньше всего ей это нужно в ее уже и без того запутанной жизни. Тем не менее, простое прикосновение его пальцев взволновало ее больше, чем поцелуи других мужчин.
Все это просто от исключительности этого места, сказала она себе. Она снова дает волю своему бурному воображению. Он не был каким-то романтическим, закаленным в боях, уставшим от жизни героем. Скорее всего это просто деловой, унылый, поглощенный в свои мысли, занятый своей особой, эгоцентричный человек, убежденный, что ему принадлежит по праву все хорошее, что досталось.
Но все же он заинтриговал ее.
Зазубренный клинок молнии пронзил тьму. Через несколько мгновений последовал раскат грома, от которого Энни вскочила на ноги. Старый дом содрогнулся, словно его встряхнула гигантская рука.
Она в темноте побежала через комнату, нащупала дверь. Распахнула ее и увидела жуткий белый силуэт, приближающийся к ней. Энни вскрикнула.
– Эй! — Бен довольно грубо схватил ее за плечо. — С вами все в порядке?
– Гром. У него был такой звук… — Она остановилась и проглотила слюну. Ей стало стыдно за свое поведение, но она была неспособна контролировать себя.
Он поднял свечу, чтобы увидеть ее глаза, которые оказались широко раскрытыми от страха.
– Да, я тоже слышал. Звук был такой, будто молния во что-то ударила.
– Меня чуть не вышвырнуло из кровати.
– Ладно. — Он по-прежнему держал руку на ее плече, стараясь не обращать внимания на возникшие при этом ощущения. Она выглядела чуть уставшей, но невероятно соблазнительной. — Давайте проверим.
Он провел ее назад в комнату, и они выглянули в окно, но ничего не разглядели.
– Я не вижу ни горящих деревьев, ни искрящихся проводов. Думаю, у нас все в порядке. — Бен поднес пламя своей свечи к свече на ее ночном столике и зажег ее. Когда он увидел постель, то сразу представил, как на ней лежала Энни, и был удивлен волной тепла, прокатившейся по его телу.
Ему нужно уйти из этой комнаты, причем срочно.
– Просто, чтобы быть уверенным, я, пожалуй, поднимусь на чердак и взгляну.
– Если вы не возражаете, я бы хотела пойти с вами. — Ей уже было все равно, слышит ли он дрожь в ее голосе, видит ли, как трясутся ее руки. Она боялась оставаться одна в комнате, которая так напугала ее.
– Конечно. — Он подал ей свечу. — Держитесь поближе. Энни последовала за ним по коридору до какой-то двери. Когда он открыл ее, огонь свечи заметался от внезапного сквозняка.
Они поднялись по лестнице, обходя паутину. Взойдя наверх, осмотрелись. Пол был завален сундуками, ящиками, пачками пожелтевших газет и фотографий.
Бен поднял свечу и изучил потолок.
– Никаких следов пожара. Ни малейшего запаха дыма. Думаю, можно с уверенностью предположить, что молния не попала в дом.
– Вы меня успокоили. — Повернувшись, она заметила открытый сундук возле лестницы. Шляпа с пером лежала поверх черного атласного плаща. — Что это такое'
– Пережитки прошлого. — Бен улыбнулся. — Помню, как в дождливые дни играл здесь. Когда я надевал эту шляпу, то становился героем, который картонным мечом сражался за правду и справедливость.
Она улыбнулась, представив себе эту картину. У нее сохранились подобные впечатления от дома бабушки.
– А злодеем вы никогда не были? Его улыбка исчезла.
– Нет. Это всегда была роль моего брата. Он считал, что героем быть скучно, а вот злодеем — забавнее всего. Если и было что-то, что умел делать Уин, — так это забавляться.
Он резко отвернулся, губы его сжались.
– Идем?
Энни спускалась за ним вниз по ступеням, думая об этом внезапном изменении настроения.
Достигнув второго этажа, они пошли дальше, в главный зал, куда их поманил свет камина.
Когда они проходили мимо высоких напольных часов, Бен остановился.
– Странно.
– Что? — Энни повернулась к нему.
– В течение семидесяти лет часы не отставали и не спешили ни на минуту.
Энни подняла бровь. Часы остановились в семь сорок пять.
– Это было несколько часов назад. Бен кивнул.
– Сразу после первого удара грома. Но почему? Ведь они работают не на электричестве.
Энни пожала плечами.
– Может, батарейки сели.
– Здесь не нужны батарейки. Они заводятся при помощи, этих гирь. Видите?
Он потянул за цепь, но ничего не произошло.
Озадаченный, Бен поднес свечу ближе, изучая механизм. В этот момент в окна ударил порыв ветра, загасив обе свечи. Если бы не огонь камина, они бы оказались в полной темноте.
– Пойдемте. — Бен направился к камину и зажег несколько свечей.
Он кивнул на виски на столе.
– Хотите выпить? Она покачала головой.
– Нет, спасибо. Я бы выпила кофе. Но, думаю, без электричества об этом не может быть и речи.
Он немного подумал, потом сказал:
– Я сейчас.
Через несколько минут он вернулся с медным чайником и двумя чашками.
– В кофейнике еще оставалось немного кофе. Думаю, мы сможем подогреть его.
