— Ты права, — рассеянно отозвалась Эмили. Сегодня утром она
призналась мужу, что между Уитни и герцогом произошло ужасное недоразумение
(что, конечно, было чистой правдой) и она пригласила герцога на свадьбу в
надежде помирить их. Реакция Майкла оказалась крайне обескураживающей. Он заявил,
что Эмили не должна была вмешиваться, что она, вероятно, окажет обеим сторонам
медвежью услугу и что в конце концов они могут возненавидеть ее за то, что она
сует нос в их дела, пусть даже и с лучшими намерениями.
И теперь Элизабет тоже посвящена в план Эмили! В списке
гостей с самого начала было имя Клейтона Уэстленда, но по настоятельному
требованию впавшей в панику Уитни его вычеркнули. Три дня назад Эмили сказала
Элизабет, что между Уитни и мистером Уэстлендом — тайный роман, но парочка рассорилась
(что тоже было правдой). Элизабет с восторгом согласилась, что послать ему
приглашение — лучший способ помирить влюбленных. Она по-прежнему не знала, что
Клейтон герцог, поскольку все время, проведенное в Лондоне, вращалась в
совершенно иных, чем он, кругах.
Но сегодня Эмили проклинала себя за безумную идею.
— Вы следующая, мисс, — шепнула ее горничная Уитни и,
наклонившись, поправила шлейф девушки. Остальные подружки в ужасе съеживались
от перспективы шагать по длинному проходу в одиночку, но Уитни ничуть не
смущалась. В Париже она уже выполняла обязанности подружки Терезы Дю Вилль, да
и других новобрачных, но сегодня испытывала особенную радость при мысли о том,
что без нее не было бы этого венчания.
Уитни с сияющей улыбкой взяла у горничной букет белых и
желтых роз.
— Элизабет, — с нежностью прошептала она, — когда мы с тобой
станем разговаривать в следующий раз, ты уже будешь замужней дамой.
Взгляд Клейтона был неотрывно прикован к Уитни с того
мгновения, как она сделала первый шаг, и при виде девушки герцогу показалось,
что в грудь с размаху ударил тяжелый булыжник. Никогда еще не выглядела девушка
такой ослепительно прекрасной и безмятежной. Она была похожа на лучик лунного
света, медленно скользивший к алтарю.
Уитни прошла всего в нескольких дюймах от Клейтона, и в эту
секунду он понял, что чувствует вздернутый на дыбе преступник. Каждый мускул в
теле напрягся, пытаясь вынести пытку близостью. Но он приветствовал эти
терзания и не желал избавления.
Уитни заняла предназначенное ей место и во время всей
церемонии стояла неподвижно. Только когда Элизабет начала повторять за
священником слова обетов, сердце девушки тоскливо сжалось и сентиментальные
слезы обожгли глаза. Почти не поворачивая головы, она искоса оглядела
собравшихся и заметила, что большинство женщин вытирают глаза. Тетя Энн
улыбнулась в молчаливом приветствии. Уитни едва кивнула в знак того, что
заметила, и ощущение покоя и мира снизошло на нее при виде ободряющего лица
тети.
Когда слезы высохли и на душе стало легче, Уитни осторожно
скользнула глазами по рядам скамей, где сидели гости… ее отец… родители
Маргарет Мерритон… леди Юбенк в одном из своих вызывающих тюрбанов… высокий
темноволосый мужчина…
Уитни неожиданно почувствовала, что не в силах дышать, а в
ушах гулко забилась кровь: пронизывающие серые глаза в упор смотрели на нее.
Парализованная ужасом, Уитни заметила горькое сожаление, словно высеченное на
лице, и томительную нежность во взгляде. Она с усилием заставила себя
отвернуться.
Втягивая воздух в ноющие легкие, Уитни слепо уставилась в
пространство. Он здесь! Он наконец пришел, чтобы увидеть ее! Он не мог явиться
на свадьбу, потому что не был приглашен! Клейтон здесь! Здесь, и смотрит на нее
так, как никогда раньше… словно готов пасть к ее ногам. Униженно пасть к ее
ногам! Она сознает это, нет, твердо знает, и никто не сможет разубедить ее в
этом.
Уитни хотелось завопить, рухнуть на землю и зарыдать, ранить
его так же больно, как он ранил ее. Ярость, унижение и безумная неуверенность одолевали
ее одновременно. Это ее возможность отплатить ему, злорадно думала девушка,
единственным брезгливым взглядом показать, как она презирает его. Другого шанса
может не представиться. До этого дня Клейтон не показывался, а после венчания
сразу уйдет: он не может пойти на банкет без приглашения. Эмили утверждала, что
он не осмелится приблизиться к Уитни без какого-либо знака со стороны
последней, и сейчас, возможно, ожидает этого знака.
О Боже! Он молча просит у нее прощения и, не дождавшись,
решит просто покинуть церковь и навсегда исчезнуть из ее жизни.
Уитни прикрыла глаза, не думая о том, что Клейтон увидит это
и поймет, какую внутреннюю борьбу ей приходится выдерживать. Он осквернил ее
тело и ранил душу, и прекрасно сознает это. Гордость решительно подсказывала ей
ответить Клейтону ледяным пренебрежительным взглядом. Но сердце умоляло,
просило, требовало не дать ему уйти. В ушах снова зазвучали нежные мольбы той
ночи: «Не плачь, малышка. Пожалуйста, не плачь больше».
Уитни была не в силах дышать, шевелиться, думать.
— Помоги мне, — молилась она неизвестно кому. — Прошу,
помоги мне.
И тут она внезапно осознала, что обращается к Клейтону. И
что она его любит.
Уитни слегка шелохнулась, и Клейтон понял, что, как только
она обернется, он прочтет ответ в ее взгляде. Побелевшими от напряжения
пальцами он стиснул спинку скамьи, готовясь к худшему. Она посмотрела на него,
и нежная покорность в мерцающих зеленых глубинах едва не заставила его упасть
пред ней на колени. В эту минуту Клейтон мечтал лишь о том, чтобы притянуть
Уитни к себе и, подхватив на руки, вынести из церкви и молить ее произнести
вслух те три слова, которые она сейчас шептала про себя.
Церемония закончилась, и собравшиеся весело хлынули из
церкви, шутливо препираясь из-за места на широких ступеньках паперти. Клейтон
вышел последним. Он медленно шествовал под высоким сводчатым потолком, шаги
гулким эхом отдавались в ушах. Выйдя из массивных дверей, Клейтон остановился,
наблюдая за улыбающейся, кивающей Уитни, любуясь ее сверкающими на полуденном
солнце волосами.
Он поколебался, зная, что, если подойдет к ней сейчас, они
смогут обменяться всего несколькими словами, однако не мог заставить себя
подождать до банкета. Стараясь по возможности не вступать в разговоры с бывшими
«соседями», он смешался С толпой и начал пробираться к Уитни, пока не оказался
за ее спиной.
Девушка мгновенно ощутила его присутствие, словно осязаемую
силу, нечто магнетическое и могущественное. Она даже распознала почти
неуловимый запах его одеколона.
— Мисс Стоун… я обожаю вас, — прошептал Клейтон.
Его слова, нежно произнесенные прерывистым хриплым шепотом,
вызвали мгновенную реакцию Уитни, и это не осталось не замеченным Клейтоном. Он
увидел, как она, судорожно дернувшись, застыла, и на какой-то миг ему
показалось, что все, произошедшее между ними в церкви, лишь игра воображения,
но тут она чуть отступила и едва заметно прислонилась к нему. Дыхание Клейтона
перехватило от томительно пьянящего прикосновения прижимающегося к нему
стройного тела. Он нежно обнял ее за талию, привлекая к себе все ближе. И Уитни
совсем не сопротивлялась его объятиям.
