Ванесса, видевшая Уитни на балу у Ратерфордов, очевидно,
распознала в ней соперницу и, чуть наклонив в знак приветствия безупречно
причесанную головку, с оскорбительно-вежливой улыбкой заявила:
— Эстербрук был вам представлен на балу у лорда и леди
Ратерфорд, мисс Стоун. — И остановилась, словно пытаясь лучше припомнить, как
было дело. — Да, и он потом многое рассказывал о вас.
Сообразив, что Ванесса ждет ответа, Уитни настороженно
пробормотала:
— Это очень мило с его стороны.
— Насколько мне известно, в его словах не было ничего хотя
бы в малейшей степени милого, мисс Стоун.
Уитни оцепенела от столь неожиданного и ничем с ее стороны
не вызванного нападения, и в наступившем мертвенном молчании раздался голос
Стивена.
— Мы можем обсудить наших общих знакомых за столом, —
жизнерадостно объявил он, — при условии, что я смогу уговорить нашу прекрасную
гостью поужинать с нами.
— Я… я не могу остаться… мне очень жаль… — с отчаянием
пролепетала Уитни — Но я настаиваю! — ухмыльнулся Стивен и, подняв бровь,
оглянулся на побледневшего брата. — Мы оба настаиваем, не так ли?
Однако Клейтон не потрудился подтвердить приглашение. Вместо
этого он коротко кивнул через плечо слуге, маячившему у двери, давая понять,
что следует поставить еще один прибор, а потом молча направился к буфету и
налил себе виски.
Стивен уселся рядом с Уитни и окликнул Клейтона, стоявшего к
ним спиной. Даже с этого расстояния, судя по тому, как он напрягся, было
заметно, что Клейтон сгорает от гнева.
— Налей и мне тоже, старший братец, — добродушно попросил
Стивен.
Клейтон с ненавистью взглянул Стивена.
— Уверен, что среди твоих многочисленных блестящих талантов
отыщется и способность самому налить себе виски, — голосом, полным едва
сдерживаемой ярости, выдавил Клейтон.
— Совершенно верно, — безмятежно согласился Стивен,
поднимаясь со своего места подле Уитни. — А вам, леди? Бокал вина?
Ванесса и Уитни дружно согласились, а герцогиня с трудом
подавила порыв потребовать сразу всю бутылку.
Стивен неспешно шагнул к буфету, налил себе виски и наполнил
вином три хрустальных бокала, полностью игнорируя исходившую от брата весьма
ощутимую злость.
— Существует ли хоть малейший шанс, — пробормотал Клейтон
себе под нос, — что ты не имеешь понятия, кто она… для меня?
— Ни в коей степени, — невозмутимо ухмыльнулся Стивен,
поднимая три бокала, и громко, так, чтобы услышали все присутствующие, спросил:
— Клей, ты не принесешь Уитни вина? Я никак не смогу
захватить сразу четыре бокала.
Клейтон молча схватил бокал и так угрожающе надвинулся на
Уитни, что та невольно вжалась в подушки дивана, тщетно пытаясь отыскать в его
мрачном лице хоть какой-то отблеск прежних чувств.
Мучаясь в тисках стыда и жгучей тоски, Уитни рассеянно
пригубила вино, исподтишка поглядывая на Клейтона, сидевшего напротив, рядом с
Ванессой, небрежно закинув ногу на ногу. Как непринужденно он чувствует себя
здесь, в роскошной бело-золотой комнате, — сдержанный, элегантный аристократ,
хозяин этого богатого поместья. Никогда еще он не казался столь красивым… и
неприступным. И в довершение ко всему Ванесса Стенфилд в струящемся платье из
голубого шелка выглядела невероятно, неотразимо более прекрасной, чем в ночь
бала у Ратерфордов.
Целый час до ужина Стивен выносил на своих плечах почти все
бремя тягостной беседы. Правда, Ванесса успела еще раза два оскорбить Уитни, не
получив при этом достойного отпора. Клейтон отвечал коротко, резко и только
когда это было абсолютно необходимо, а Уитни реагировала на светскую болтовню
Стивена нечленораздельными междометиями. Герцогиня выпила еще три бокала вина,
не произнося при этом ни единого слова.
Чувствуя, как в душе разрастается ком обиды и боли, Уитни
молча считала минуты. Как только все встанут из-за стола и пытка закончится,
она сможет наконец убраться отсюда. Теперь девушка понимала: не стоило затевать
все это. Слишком поздно.
К счастью, дворецкий вскоре объявил, что ужин подан. Клейтон
поднялся и, даже не взглянув на Уитни, предложил одну руку матери, а другую
Ванессе и повел женщин к столу. Уитни встала и взяла под руку Стивена, не в
силах отвести глаз от удалявшегося Клейтона. Она уже собиралась последовать за
ним, но Стивен остановил ее.
— Черт бы подрал Ванессу, — тихо рассмеялся он. — Я готов ее
придушить! Нам пора изменить стратегию, хотя до сих пор все шло прекрасно.
— Стратегию? — охнула Уитни. — Прекрасно?
— Превосходно! Вы сидите здесь такая красивая и беззащитная,
и Клейтон не может оторвать от вас взгляда, когда думает, что вы этого не
видите. Но вам пора что-то предпринять, чтобы остаться с ним наедине.
Сердце Уитни подпрыгнуло от счастья.
— Не может оторвать… О, Стивен, вы уверены? По-моему, он
даже не замечает, что я здесь.
— Замечает, будьте уверены, — засмеялся Стивен. — Хотя он
отдал бы все на свете, чтобы вас тут не было! Откровенно говоря, не припомню,
когда еще видел его таким взбешенным! Теперь от вас зависит окончательно
вывести его из себя.
— Что? — прошептала Уитни. — Господи Боже, зачем?
Они уже стояли у дверей столовой, но Стивен повернулся и
остановился перед портретом на противоположной стене так, что сидевшие за
столом могли видеть только их спины. Делая вид, что показывает картину Уитни и
объясняет ее содержание, Стивен пробормотал:
— Вам придется разозлить его до такой степени, чтобы он
вышел из-за стола и утащил вас за собой. Если вы этого не сделаете, как только
ужин закончится, он найдет предлог увести Ванессу и мою мать куда-нибудь в
другое место и оставит вас со мной.
Перспектива новой словесной битвы с Клейтоном наполнила
Уитни странной смесью страха и предвкушения победы. Она напомнила себе запрет
Эмили быть покорной и мужественно решила, что, если Элизабет Аштон сумела все
выдержать и победить, значит, и она способна на такое.
— Стивен, — внезапно спросила Уитни, — почему вы это
делаете?
— Сейчас не время говорить на подобные темы, — ответил тот,
подводя ее к дверям столовой. — Помните одно — как бы ни был рассержен мой
брат, он любит вас. И если вы найдете в себе силы поговорить с ним с глазу на
глаз, вполне сумеете доказать ему это.
— Но ваша матушка посчитает меня самой бестактной и
навязчивой женщиной в мире, если я стану намеренно провоцировать Клейтона на
ссору.
