— Если будешь продолжать смотреть на меня так, — еле слышно
поддразнил он, — я задушу тебя поцелуями и тогда, боюсь, не смогу сдержать
обещания.
— Почему? — ахнула Уитни, все еще бесстыдно томившаяся по
его поцелуям.
— Почему? — повторил Клейтон, почти касаясь губами ее губ,
так что их дыхание вновь смеша лось, — я был бы счастлив показать тебе почему,
— предложил он чувственным шепотом.
Рассудок наконец вернулся к Уитни, охлаждая пыл и возвращая
здравый смысл.
— Нет! Это только сделает прощание еще более трудным, —
покачала головой Уитни.
Слабо улыбнувшись, она отступила на шаг.
— Прощайте ваша светлость, — выдохнула девушка, протягивая
ему руку.
Сердце вновь сжалось, когда Клейтон взял ее и повернул
ладонью вверх.
— Так официально? — улыбнулся он, потирая большим пальцем ее
ладошку, дерзко поднося ее к губам и касаясь языком чувствительной кожи.
Уитни вырвала руку и спрятала за спину, чувствуя, как горит
то место, которого касался его язык. Несколько долгих мгновений она просто
смотрела на него, бессознательно запечатлевая в памяти ставшее таким близким
лицо.
— Мне жаль, поистине жаль, что я причинила вам столько бед и
беспокойства, — тихо сказала она. Глаза Клейтона коварно блеснули:
— Надеюсь, вы сочтете возможным и впредь «обеспокоить» меня,
когда захотите?
— Вы же знаете, что я не это имела в виду! Она так много
хотела сказать ему, столько добрых и милых слов, мучительно пытаясь объяснить
то, что лежало на сердце, но как можно было оставаться серьезной, когда он так
легко относился к их последним минутам вместе? Вероятно, не желал ни
объяснений, ни извинений, и, возможно, прощаться лучше всего именно, так? Пусть
он прав, и все к лучшему. Но почему же так дрожит голос, когда она пытается
говорить?
— Мне будет не хватать вас… правда… честное слово…
И боясь разрыдаться перед ним, что, конечно, непременно
случится, если он будет продолжать смотреть на нее с нежным пониманием, Уитни
подняла юбки и отошла, намереваясь оставить Клейтона у беседки. Но не пройдя и
нескольких шагов, девушка обернулась и нерешительно пролепетала:
— Насчет моего отца…
Неужели она по-прежнему чувствует угрызения совести и
ответственность за своего неласкового, грубого родителя? Очевидно, так… хотя
причины этого, по-видимому, навеки останутся тайной.
— Надеюсь, вы не будете с ним жестоки? Пожалуйста, потерпите
немного, и я уверена, он найдет способ вернуть вам деньги.
— Учитывая, что он отдал мне в жены свою дочь, — заметил
Клейтон, слегка нахмурившись, — я считаю, что он мне ничего не должен.
Ощущение неумолимо надвигающегося несчастья сковало льдом
душу Уитни.
— Но теперь все изменилось — ведь вы согласились отпустить
меня.
Клейтон одним прыжком покрыл расстояние между ними и,
схватив девушку за плечи, повернул к себе лицом:
— О чем, во имя ада, вы толкуете?
— Вы согласились отпустить меня, если…
— Я согласился отпустить вас домой, — подчеркнул он.
— Нет! — вскричала Уитни, тряхнув головой. — Вы согласились
расстаться со мной… отказаться от женитьбы.
— Вы сами этому не верите, — коротко бросил Клейтон. —
Ничего подобного я не имел в виду.
На сердце Уитни легла свинцовая тяжесть. Она должна была
знать, что он никогда не даст ей свободу. Девушка с отчаянием взглянула на
Клейтона, испытывая в то же время какое-то странное, похожее на облегчение
чувство. Однако времени задумываться над этим непонятным явлением не осталось,
потому что его руки обвились вокруг ее талии, притягивая Уитни все ближе.
— Никогда, даже в моменты величайшей слабости, я не думал
дать вам свободу, Уитни. И если бы это было так, неужели вы считаете, что после
всего случившегося сейчас между нами вы могли бы рассчитывать на это?
Клейтон приподнял большим пальцем ее подбородок и повернул к
себе лицом. Мятежный взгляд встретился с неумолимым.
— Вы просили дать вам время, и я согласился.
Используйте его для того, чтобы привыкнуть к неизбежности
нашей свадьбы, поскольку, заверяю вас, эта свадьба состоится. Если желаете
продолжать убеждать себя, что я пытался обмануть вас, никто не станет вам
препятствовать. Только знайте, что я никогда не выполню обещания, которого не
думал давать.
Его твердая убежденность в том, что у нее нет иного выбора,
кроме как выйти за него замуж, отдать ему свою жизнь и тело, показалась Уитни
невыносимой. Она больше не в силах это вытерпеть!
— В таком случае сдержите уже данное обещание. Отпустите
меня домой.
Отпрянув от Клейтона, Уитни в полном смятении шагнула к
подъездной аллее. Однако он догнал ее, подсадил в коляску и отдал необходимые
распоряжения лакею.
— Неужели вам никогда не приходило в голову, что вы не
можете заставить меня стать вашей женой? — взглянув на него сверху вниз, с
мертвенным спокойствием осведомилась она. — Вы в силах притащить меня за волосы
к алтарю, однако мне придется отказаться давать брачные обеты, только и всего.
— Если именно эти мысли вы лелеяли все эти дни, — холодно
бросил он, — тогда нет смысла ждать дольше, не так ли?
Он оглянулся, словно искал кого-то взглядом, и, не увидев,
направился к дому.
— Куда вы идете? — потребовала ответа Уитни, встревоженная
внезапной решимостью его действий и сурово сжатыми губами.
— Сейчас прикажу камердинеру приготовить все для долгого
путешествия. После этого велю привести дорожный экипаж и запрячь лошадей. Мы
уезжаем в Шотландию. Я решил, что самое лучшее будет сбежать и тайно
обвенчаться.
— Сбежать! — охнула Уитни, схватившись за борт коляски. —
Вы… вы не осмелитесь! Подумайте, какую пищу мы дадим болтливым языкам, а
сплетники будут…
— Как вы уже успели заметить, сплетни меня совершенно не
трогают, — равнодушно пожал плечами Клейтон. — И поскольку, очевидно, вас они
задевают, предлагаю два выхода: как только мы окажемся в Шотландии, вы можете
либо выйти за меня замуж, либо отказаться давать обеты перед алтарем, и в этом
случае мы проведем несколько дней вместе, не будучи мужем и женой, а это
вызовет такой скандал, которого вам не пережить. Однако стоит вам сказать
слово, и венчание произойдет в Лондоне, и всем будет известно имя новой
герцогини. Ну решайте, что вы предпочитаете?
