Особенно учитывая то, что они совладельцы виноградника. И если они со всем этим не разберутся, совместная работа станет для них настоящей пыткой.
Она попробовала позвонить ему на мобильный — но он не мог или не хотел с ней разговаривать. Тогда она отправила ему сообщение:
«Ксав, извини. Я не хочу с тобой ссориться. Мы оба хотим, чтобы наше общее дело процветало. И мы сможем работать вместе».
При условии, что они нормально поговорят и все выяснят.
«Увидимся завтра».
Она прибралась в офисе и закрыла все бутылки с вином. Больше сделать тут она ничего не могла. Наверное, будет лучше, если она заберет вино в дом Гарри и поработает над дегустацией, как предлагал Ксав. Можно будет потом послать ему свои записи, чтобы показать, что она настроена серьезно, а не просто играет в виноградаря.
Если она займется работой, на чем-то как следует сосредоточится, может, она перестанет наконец-то думать о том, как он ее целовал. Как ее тело откликалось на его поцелуи. Как кровь все еще бурлила в ее жилах.
Она села на велосипед, поехала обратно, зашла в пустой дом. Как же неуютно Гарри, наверное, было жить в этом доме одному. И как бы ей хотелось все изменить.
Но это невозможно. Она должна двигаться дальше. Не давать прошлому тянуть ее назад.
Посмотри на этикетки, сказал Ксав. Она так и сделала — но не только для того, чтобы прочитать надписи. На этот раз она взглянула на них профессиональным взглядом, и ей не понравилось то, что она увидела. Дизайн этикеток ее не вдохновил. Они ничего не говорили покупателю о вине, винограднике — отсутствовали какие бы то ни было признаки бренда. На этикетке только и было, что название виноградника, марка вина, его классификация и год розлива, а еще то, что его mis en bouteille au Domaie — разлили по бутылкам в поместье. То есть вся необходимая информация без прикрас.
Этикетка сзади на бутылке была чуть получше, на ней говорилось о букете вина и его вкусе. И все же она была какая-то безликая. При том что у «Les Trois Closes» уж точно была яркая индивидуальность.
Она снова стала пробовать вино, на этот раз принимая в расчет то, что было написано на бутылках, пытаясь понять, с какими описаниями она согласна и каких из перечисленных производителем вкусов или ароматов не чувствует. Она сделала записи, чтобы позже обсудить все с Ксавьером, потом написала свой первый блог о дегустации вин, с трудом перевела его на французский и отправила Ксавьеру оригинал и перевод.
Потом она написала предложения по дизайну. Все вино было изготовлено вручную, и она хотела, чтобы на этикетке об этом говорилось. Может, текстурная этикетка с рукописными буквами. А еще нужна сильная графика, которая будет использоваться на этикетке наряду с текстом.
Она отправила сообщение Джине:
«Ты можешь поработать на меня в качестве фрилансера? Нужен логотип и образцы этикеток на вино. К середине следующей недели. Хорошо?»
Джина ответила почти мгновенно:
«Конечно. Отправь описание на домашний имейл. Позвоню, если будут вопросы».
Это был частный заказ, пришедший к Джине не из агентства, так что логично было отправить его на ее домашний почтовый ящик, а не на рабочий. И конечно, Джина позвонит, если у нее появятся вопросы. Она отличный дизайнер, способный видеть самую суть описания заказа, особенно в случаях, когда клиент просил одного, а имел в виду явно совершенно другое.
Она уже собиралась отправить Джине эсэмэской спасибо, и тут ее телефон запищал снова. Еще одно сообщение от Джины:
«Ты в порядке?»
Вовсе нет. Она на ножах с Ксавом и не знает точно, как это поправить, а самое главное, можно ли поправить. Но Джине знать все это совершенно необязательно. «Ок», — написала она в ответ и добавила смайлик.
Затем Аллегра отправила Джине описание заказа и длинное письмо о том, как ей нравится здесь, в Ардеше.
Не написала она только о том, что никак не может выкинуть Ксавьера из головы. И о том, как ей бывает здесь одиноко. В Лондоне она всегда была занята на работе, вокруг нее всегда были люди, и у нее просто не оставалось времени подумать о том, счастлива ли она. Здесь жизнь текла медленно, да и людей рядом почти не было. Работники поместья отчитывались перед офисом в шато, а Гортензия жила со своим братом в деревне. У Гарри был бассет. Аллегра спросила Гортензию, что сталось с собакой, и узнала, что ее отдали в хорошие руки. Было бы несправедливо сейчас забирать ее обратно. И покупать щенка тоже нельзя, пока она не убедит Ксавьера, что она стоящий деловой партнер.
И все равно она все время ловила себя на том, что ищет в Интернете фотографии щенков и вздыхает над ними. У Ксавьера собаки не было. Но если она хорошо обучит собаку, чтобы та не путалась под ногами, Ксавьер наверняка не станет возражать.
Может, стоит взять собаку из приюта, чтобы дать нежеланному животному еще один шанс, ведь ей самой выпала возможность начать все сначала?..
Через три клика она уже смотрела на фотографию собаки по кличке Бо в ардешском приюте для спасенных животных. Это была рыжевато-коричневая с белым собака с карими и очень добрыми глазами.
И это была любовь с первого взгляда.
Вот только вряд ли она сможет заехать за собакой на велосипеде.
Через полчаса ей опять пришло сообщение. На этот раз от Ксавьера:
«Я тоже не хочу ссориться. Ты меня тоже извини».
«Хорошо. Целу…»
О нет. Не может она написать этого после того, как они целовались сегодня в офисе. Особенно после того, как он ее обвинил в том, что она с ним флиртовала. Она стерла то, что написала, и набрала:
«Мир?»
Последовала долгая пауза. Или, может, просто время тянулось в десять раз медленнее оттого, что ей очень хотелось знать, как он отреагирует. Но наконец-то пришел его ответ:
«Ладно. Мир».
Через несколько минут пришло еще и электронное письмо от него со ссылками на страницы, которые он хотел, чтобы она посмотрела, и файл, в котором он красным шрифтом поправил ее перевод на французский.
Она тут же почувствовала себя наделавшей ошибок школьницей. С другой стороны, речь сейчас шла не о ее самолюбии, а об их совместном бизнесе, и она хотела, чтобы все было хорошо и правильно. Она попросила его о помощи, и он ей помог. К тому же он не просто исправил ошибки. Он добавил пару строк внизу по-английски с объяснением, где, что и почему она написала не так.
Из Ксавьера Лефевра получился бы прекрасный учитель. Хотя, с грустью подумала она, Ксавьер добился бы успеха в любой области, чем бы ни занимался.
Она услышала, как открывается задняя дверь, и через секунду на кухню вошла Гортензия. Она вздернула бровь, когда увидела сидящую там с ноутбуком Аллегру.
