— Хорошо, — соглашаюсь я, — пусть остается. Все равно мы
сегодня вечером уезжаем. Она поедет с нами на поезде.
— Как, опять на поезде? — огорчается Надежда. — А мы только
что сошли с поезда. Я боялась, что не успеем к Лувру.
— А вы хотите устроить обзорную экскурсию по городу? — Я уже
начинаю нервничать.
— Нет, — улыбается она, — просто я думала…
— Едем на вокзал, — прерываю я, — и перестаньте спорить. У
нас конкретное задание.
И в этот момент девочка вдруг объявляет:
— Я хочу в туалет.
Ее мать прыскает от смеха, а мне приходится еще минут десять
ждать, пока они вернутся и мать наденет на нее куртку.
Через некоторое время мы уже сидим в поезде, отправляющемся
в Бордо. В вагоне первого класса. Я рассказываю Надежде все, что узнал о
Лабуэре и Бордо.
— Это может быть совпадение, — замечает она.
Ну как с ней после этого разговаривать!
— Таких совпадений не бывает, — отрезаю я и выхожу в
коридор.
Через некоторое время она выходит следом.
— Как девочка? — снова против своей воли спрашиваю я.
— Она спит, — отвечает Надежда, глядя в ночную темноту,
проносящуюся мимо. Долго смотрит. А потом вдруг спрашивает: — Мне говорили, что
вы убийца. Наемный убийца, киллер. Это правда?
Я тоже смотрю в ночную темноту.
— Да, вам говорили правильно.
— Вы убьете человека, которого мы ищем?
— Думаю, нет, — отвечаю я, помедлив. — Он слишком богат,
чтобы его убивать. Я просто сдам его моим заказчикам.
— А что сделают они?
— Это не мое дело. Вам не кажется, что вы задаете слишком
много вопросов?
— Они его убьют? — Она словно не слышит меня.
— Нужно было задавать вопросы перед тем, как вы согласились
на эту поездку, — резонно замечаю я, по-прежнему не глядя на нее. Ростом она
мне до плеча, не больше.
— Мне нужна была работа. Они предложили, и я согласилась. Я
не знала, что они бандиты.
— Это не бандиты, — я непроизвольно морщусь. — Неужели вы до
сих пор ничего не поняли?
— Да, действительно. Мне тоже иногда кажется странным, что
они имели такую информацию обо мне, знали обо всем, даже о моей прежней работе.
— А какая прежняя работа?
— Я была секретарем у одного босса. Он считал, что
секретарша должна обязательно ублажать шефа, включая и его сексуальные
домогательства. А я так не считала. Вот мы и расстались.
Я наконец поворачиваюсь к ней. Почему я раньше не замечал,
какой у нее профиль? И красивое лицо, хотя носик несколько вздернут.
— Ему не повезло, — говорю я почти искренне.
— Спасибо, — улыбается она, — я думала, вы скажете, что не
повезло мне. Помню, как вы смотрели на меня в первые дни. Как на жабу. У вас в
глазах было нескрываемое отвращение.
— Это относилось не к вашей внешности, а к вашему участию в
моей работе.
— Вы всегда работаете один?
— Всегда.
— У вас есть семья? — вдруг спрашивает она.
Я молчу.
— Извините, я задала бестактный вопрос, — торопливо говорит
Надежда.
— Нет, — возражаю я, — не бестактный. У меня была семья.
— Была?
— Мы с женой развелись. Вернее, официально не развелись, но
я ушел из дома. Там у меня остался сын. Мальчик, примерно такого возраста, как
ваша дочь.
— Почему вы развелись?
Вместо ответа я поднимаю свою левую руку.
— Ей не нравилось мое украшение. Считала, что в этом виноват
только я.
— Была катастрофа?
— Афганистан…
Мы снова смотрим в ночную темноту.
— Как вы думаете, мы его найдем? — спрашивает Надежда.
— Не знаю, я не гадалка.
— А что вы будете делать потом? — Найду какое-нибудь
занятие.
— Опять убивать людей?
Со мной никто так не разговаривал.
— Я не убивал людей, — отвечаю, сдерживаясь, — не принимал
такие заказы. Я убивал только подонков, подлецов, главарей мафии.
— «Принимали заказы», — повторяет она, — как на котлеты. И
много заказов у вас было?
— Много.
— Наверное, вы были хорошим киллером.
Как им всем нравится это слово. Какое-то даже внешне
благородное. Никто не говорит просто — «убийца».
— Почему? — спрашиваю я. — С чего вы взяли?
— Вы умный…
И снова молчание.
— Алексей Викентьевич, — вдруг называет она меня этим
придуманным именем, — обещайте мне только одно.
— Что вы еще хотите?
— Никогда не говорить моей дочери, чем вы занимаетесь. Вы ей
понравились, и мне трудно будет объяснить девочке, что бывают и симпатичные
убийцы.
Вот так прямо в лицо и сказала. А я сдержался, только
буркнул:
— Обещаю.
Мы еще долго стоим, вглядываясь в беспроглядную темноту.
Глава 24
Продолжение событий. День восьмой
В Бордо мы прибыли разбитые. Пришлось ехать в туристический
центр и выбирать себе нормальную гостиницу, или отель, как любят говорить в
Европе. Разместившись в двух номерах, мы принимаем душ, отдыхаем, завтракаем.
Попутно выясняем, что городок Лабуэр находится недалеко от озера
Бискар-э-Паран, рядом с Бискайским заливом. Названия такие, что язык можно
сломать, но места красивые. Чем-то напоминают окрестности моего родного
Ленинграда. Хотя, может, так мне только кажется.
Но меня все время смущал этот Лабуэр. Почему такой человек,
как Касимов, должен оставаться в маленьком городке? Судя по тому, что я знаю из
его биографии, это на него совсем не похоже. И какая вообще может быть связь
между Измиром, Парижем, Бордо? Но когда я немного разобрался с картой, стало
довольно интересно. Дело в том, что Лабуэр находится как раз на середине
автомобильной дороги Бордо — Сан-Себастьян, выходящей к испанской границе.
Здесь же, в этом городке, пересечение железнодорожных путей юга Франции,
ведущих к границам Испании. Думаете, бывают такие совпадения? Никогда в жизни.
Но как мог клочок бумаги оказаться в той швейцарской гостинице, я все-таки не
понимаю. Судя по всему, кто-то прислал ему письмо, где упоминал этот самый
Лабуэр. А он письмо разорвал, вместо того чтобы сжечь. Надо же, какой рок у
этого Касимова — мне удалось разобрать слово «Лабуэр» на клочке бумаги. Хотя,
может, это не рок, а просто кара господня, не знаю.
