– Какой прейскурант? – встрепенулся Стэнли, переводя недовольный взгляд с Моники на Рика. – Первый раз слышу!
Какого черта?! Это еще что за новости! Неужели он снова оказался не у дел?! Что происходит?
Моника сделала большие глаза.
– Может, я зря подняла эту тему. Ведь мое предложение пока еще не утвердили. – Она пожала плечами. – Но, пожалуй, имеет смысл поставлять продукт напрямую в розничную торговлю. Ведь наша фирма столько лет на рынке и достаточно хорошо себя зарекомендовала. И вино продается отлично.
– Нет, ребята, так дела не делают! – Стэнли вперил в Рика гневный взгляд. – Вы не можете так подставить реализаторов. У нас с вами контракт.
Вот кретин! Про контракт вспомнил. А сам только что выступал: мол, его не устраивают условия!
– Стэн, откровенно говоря, в настоящий момент я не готов обсуждать эту тему, поскольку не обладаю всей необходимой информацией. Но, если я правильно понял, ты пришел ко мне именно по этому поводу. Верно?
– Рик, только не надо передергивать! – Стэнли нервно кашлянул. – Я всего лишь предупредил, что Мондави предложили мне сотрудничество – Он встал, с шумом отодвинув стул. – Но окончательного решения я еще не принял. И пока работаю с вами согласно контракту. На прежних условиях. Ясно? – И он выскочил из кабинета прежде, чем Рик успел открыть рот.
– Мондави предложили ему сотрудничество. Ха! – Моника с презрением фыркнула и пробормотала что-то на итальянском.
Рик повернулся и молча на нее уставился. Вид у Моники был весьма довольный собой. Однако он не разделял ее восторгов. Да, ей удалось заставить Стэнли раскрыть карты. Но затея с прейскурантом может сорвать ему все планы на Западном побережье.
– Моника, может, расскажете поподробнее, в чем состоит ваше предложение?
– А мне нечего рассказывать.
– Ну а все-таки?
– Просто на последнем курсе в колледже у меня была курсовая по маркетингу. На тему политики ценообразования. И я получила пятерку.
– А вы обсуждали идею поставки вин напрямую в розничную сеть с отцом или с Микеле? – стараясь не выдать волнения, спросил Рик.
Моника распахнула глаза.
– Нет, еще не обсуждала.
Рик облегченно вздохнул. Похоже, у него паранойя. Впрочем, когда Моника осуществит свой план, ему мало не покажется. И снова мысли – одна безумнее другой – зароились у него в голове, пока он вдруг не вспомнил про Стэнли.
– Моника, вы меня извините, но вы до полусмерти напугали Стэнли. Дела так не делаются. Этак у нас все реализаторы разбегутся!
Она нахмурилась.
– Извините, но этот тип вывел меня из себя. – Она возмущенно фыркнула. – Явился на фирму и имеет наглость говорить о Мондави, как будто он... А сам блефует! – Она с вызовом вздернула подбородок.
– Моника...
– Я, может, и не права, но поймите меня правильно...
– Моника... – перебил ее Рик и сделал паузу, подождав, пока она остынет и удостоит наконец его своим вниманием. – Коль скоро вы намерены всерьез заняться бизнесом, позвольте дать вам один совет. Держите себя в руках и старайтесь быть потактичнее. Даже если реализатор доводит вас до бешенства. А такое – уж поверьте моему опыту! – случается сплошь и рядом.
– Как-как вы сказали? – Она смотрела на него с недоумением. – Заняться бизнесом? Что вы имеете в виду?
– Я имею в виду, что вы вернетесь домой и займете подобающее вам место в компании Террачини.
Моника изумленно вытаращила глаза.
– О чем вы? Какое еще место! Женщинам нет места в компании Террачини.
– Как это нет? Ведь вы закончили колледж. И наверняка с отличием. Разве не так?
Она с мрачным видом кивнула.
– Так. Только это ничего не меняет.
Рик покачал головой. Он прекрасно знал, что Террачини придерживаются консервативных взглядов, но чтобы до такой степени!.. А зачем же тогда вообще тратили деньги на ее образование?
– Не может быть! – Он всплеснул руками. – Неужели такие таланты пропадут даром?
– Вы это обо мне?! – словно не веря, спросила она.
– А о ком же еще? Вы так прекрасно разбираетесь и в виноделии, и в маркетинге... – Рик за-двинул ящик стола и вскочил: ему вдруг отчаянно захотелось уйти из офиса. – Я думаю, дома вас ждет сюрприз. Вернетесь в Италию, и ваш отец предложит вам работу в компании. Вот увидите!
Моника помрачнела и тихо сказала:
– Когда я вернусь во Флоренцию, отец предложит мне выйти замуж.
Она уговорила его поехать на метро. Впрочем, Рик был в таком состоянии, что она могла бы уговорить его на что угодно. Он думал лишь об одном: Моника выходит замуж. И за кого? За какого-то неизвестного итальянца! А ему-то что за печаль? С какой стати его это так волнует? Рик и сам не понимал, в чем причина, но его это волновало. Да еще как!
– А скоро мы приедем? – Моника подняла на него свои огромные глазищи. И вид у нее был как у девочки пятнадцати лет.
Девочки? Да если она встанет – в этих джинсиках и тесной маечке, – все мужчины в вагоне от восьми до восьмидесяти придут в волнение.
– Минут через десять, – буркнул Рик, отвернулся и демонстративно уставился в окно.
И все равно выходить замуж ей слишком рано! Черт! Она такая неопытная... Внезапно Рику страстно захотелось стать ее первым мужчиной. Разбудить ее чувственность, научить плотским радостям и довести до вершины блаженства.
А Моника выходит замуж. Черт! Ну за что ему такое наказание? Она словно запретный плод. И он отдал бы все, лишь бы вкусить его сладость.
– Моника, извините за любопытство, но все-таки, если не секрет, за кого вы собираетесь замуж?
Лицо у нее тут же стало мрачным, как грозовая туча, что от души порадовало Рика.
– Это наш сосед. Он почти старик и жуткий зануда!
– Тогда зачем вы собрались за него замуж?
– А может, я и не выйду!
Рику показалось, что у него с души свалился камень.
– А мне показалось, ваше замужество вопрос решенный.
– Да. Это родители за меня все решили, – вздохнула она.
– А что, если...
– Рик, прошу вас! Давайте оставим эту тему. Ну, пожалуйста!
– Как скажете.
На пляже было довольно людно для рабочего дня. На песке повсюду пестрели пляжные полотенца и циновки. А у чертова колеса и «русских горок» выстроилась очередь. Рик терпеть не мог толкотни, да и вода здесь была не слишком чистая, но внезапно почувствовал странное волнение.
– Пойдем поищем свободное место, – пробормотал он.
Моника перевела на него взгляд, молча кивнула и продолжила глазеть на толпу отдыхающих всех цветов, размеров и степени прикрытости.
