Книга Идеальная жизнь, страница 100. Автор книги Джоди Пиколт

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Идеальная жизнь»

Cтраница 100

Доротея убрала руку и встретилась с разгневанным взглядом Касси.

— Что, черт побери, вы делаете? — потребовала она объяснений.

Было странно чувствовать свою ответственность за другого человека, особенно когда материнство в новинку, как красивое новое платье, которое достаешь из шкафа и примеряешь, но боишься носить весь день.

— Он плакал, — ответила Доротея, как будто это все объясняло.

— Плакал, — подтвердила Касси. — Все дети плачут.

— Только не дети лакота, — возразила Доротея. — Мы рано их учим.

Касси вспомнила об архаических семейных ценностях, на которые наткнулась в культурной антропологии, включая викторианские догматы, что детей должно быть видно, но не слышно. Она покачала головой.

Доротея и сама выглядела удивленной.

— Я знаю, это делалось во времена бизонов, потому что если ребенок спугнет стадо, то все племя останется голодным. Не знаю, почему мы продолжаем об этом заботиться.

— Я бы предпочла, чтобы вы так больше не делали, — сухо сказала Касси.

Она вспомнила ночи, когда лежала рядом с Алексом, заливаясь слезами от боли. Вспомнила, как он замахивался на нее, как она ждала, затаив дыхание, но никогда даже не пикнула. И задумалась над уроками, которые вынесла из своего брака: если прижаться к земле и молчать — будет меньше шума.

Она посмотрела на притихшего, сознательно молчащего Коннора. Может быть, однажды это умение ему понадобится.

Правда заключалась в том, что ее оно едва не сломало.


Касси сидела на водительском сиденье джипа Абеля Соупа, согнувшись, как будто ее ударили в живот. Она позаимствовала джип, чтобы съездить в магазин, где был ближайший таксофон. После разговора с Доротеей она поняла, что больше не может откладывать неизбежное. Она позвонит Алексу и расскажет, где была все это время. Она должна открыть ему правду.

При мысли об этом у Касси немного кружилась голова. У нее не было никаких доказательств того, что за эти шесть месяцев Алекс изменился, что он никогда не ударит ни ее — ни Коннора! — в приступе гнева. Она ушла от Алекса, чтобы ее ребенок не пострадал еще до рождения. Как вообще она могла думать о том, чтобы вернуться с малышом?

Мысли метались в ее голове. Она могла бы оставить Коннора с Доротеей и Сайресом и вернуться к Алексу одна, на время, пока не увидит, что ситуация изменилась. Если это произойдет быстро, в течение первых нескольких месяцев, Коннор не почувствует разницу. Но она не могла оставить Коннора. Она слишком недавно его обрела, чтобы сейчас отпустить.

Она зашла в магазин. Гораций помахал ей в знак приветствия, пока она пробиралась по загроможденным проходам к таксофону. Несколько минут она держала трубку в руке, как будто эта трубка обладала такой же неотвратимой силой, как и заряженный пистолет.

Когда раздался голос Алекса, у нее потекло молоко. Касси увидела, как на футболке растеклись темные пятна, и повесила трубку.

Через несколько минут она позвонила еще раз.

— Алло! — раздраженно сказал Алекс.

— Это я, — прошептала Касси.

Она слышала, как оборвались все посторонние звуки — льющаяся вода или, может быть, стерео.

— Касси! Господи! Это ты только что звонила?

Бархатистый голос Алекса чуть не лопался от изумления, радости, облегчения и других оттенков, которые она определить не могла.

— Нет, — солгала Касси. На этот раз она не хотела, чтобы в ее голосе слышалась нерешительность. — Как дела?

— Касси, скажи, где ты.

Повисло молчание.

— Касси, пожалуйста!

Она провела пальцем по холодному металлическому проводу, соединяющему трубку и таксофон.

— Ты должен мне кое-что пообещать, Алекс.

— Касси, — хриплым голосом попросил Алекс, — возвращайся домой. Клянусь, такого больше никогда не повторится. Я пойду туда, куда ты скажешь. Сделаю все, что ты захочешь.

— Мне не это сейчас нужно, — ответила Касси, сбитая с толку жертвами, которые он готов был принести, только бы она вернулась. — Я скажу тебе, где я, потому что не хочу, чтобы ты волновался, но я бы хотела остаться здесь еще на месяц. Ты должен поклясться, что не явишься сюда раньше.

Алекс задумался: чем же она будет заниматься этот месяц? Какой-то подпольной деятельностью? Просроченной визой? Или будет прощаться с любовником? Но он заставил себя слушать.

— Клянусь, — пообещал он, пытаясь найти ручку. — Ты где?

— В Пайн-Ридж, Южная Дакота, — пробормотала Касси. — В индейской резервации.

— Где? Касси, как…

— Все, Алекс. Мне пора. Я позвоню тебе через месяц, и мы решим, как и когда я вернусь. Договорились?

«Нет, — читала она его мысли, — не договорились. Ты нужна мне здесь и сейчас». Но вслух Алекс ничего не сказал, и она восприняла это как обнадеживающий знак.

— Ты же не нарушишь свое обещание? — спросила она.

И почувствовала, как за сотни километров он грустно улыбается.

— Любимая, — нежно произнес Алекс, — обещаю.

Глава 24

Касси прижималась к горячему тельцу извивающегося Коннора, пригвоздив его к смотровому столу, пока две медсестры с белой кожей распрямляли его молотящие воздух ручки, чтобы взять кровь. Ее голова находилась как раз над ртом Коннора, он кричал и бился в конвульсиях, его грудная клетка с присвистом вздымалась. Перед началом процедуры медсестры спросили, не хочет ли она выйти из палаты.

— Некоторые родители этого не выносят, — сказала одна.

Но Касси только недоверчиво посмотрела на них. Если она потеряет сознание и упадет прямо на своего ребенка, так тому и быть.

— Я все, что у него есть. — И это было лучшее объяснение, которое она смогла подобрать.

Зрелище ее убивало. Она не могла видеть, как его крошечное тельце дрожит в лихорадке; не могла слышать крики, которые — даже через три дня после его рождения — казалось, исходили из глубины ее души. Касси видела, как пробирки одна за другой наполнились кровью.

— Вы слишком много берете, — прошептала она, ни к кому особо не обращаясь. Она не сказала то, что на самом деле думала: «Возьмите лучше мою».

Местный врач из Пайн-Ридж послал их больницу в Рапид-Сити. Сказал, что ребенок слишком маленький. Какая-то бактериальная инфекция. Может быть, воспаление легких. Там сделают полный анализ крови в лаборатории. Потом рентген. Они оставят Коннора в больнице на ночь, а возможно, и не на одну, пока не спадет температура.

Сайрес, который привез ее в Рапид-Сити, ждал внизу в вестибюле, не желая проходить в больницу дальше двери после того, как здесь умер его сын. Поэтому когда из лаборатории пришли результаты, Касси сидела на хлипком металлическом стуле рядом с Коннором, которого проводами и трубками подсоединили к переносной капельнице: ему капали физраствор с антибиотиком. Доктор сказал, что у ребенка обезвоживание организма, — Касси знала, что это правда, потому что ее грудь болела и молоко уже давно сочилось на рубашку. Несколькими минутами ранее Коннор впал в забытье от истощения, и Касси поймала себя на том, что жалеет, что не может последовать его примеру. Она вспомнила те времена, когда предлагала свое тело Алексу, чтобы не видеть его страданий, и покачала головой — на этот раз, когда она с радостью забрала бы боль Коннора, ей это не удастся.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация