В тысяча шестьсот тридцать девятом году Гензель под давлением Гретель сдался и свергнул Принца Генуи. Правил он всего два года — не выдержал и попросту сбежал, бросив трон. Ему было скучно, обязанности Принца отнимали слишком много времени и отвлекали от занятий. Он мог бесконечно отрабатывать какое-нибудь заклинание или составлять эликсир, но вот править оказалось ему не по силам. Гретель была весьма разочарована, но ей пришлось последовать за братом. Положение их после этого сделалось сложным: не все города готовы были оказать им гостеприимство, ведь теперь Принцы и Принцессы боялись, что Гензель с такой же легкостью узурпирует любой другой трон. Но так или иначе их странствия продолжались. Иногда близнецы на несколько лет исчезали, и никто не знает, где они укрывались от мира. Полагаю, они возвращались в Шварцвальд, в свою заколдованную лесную избушку. Потом появлялись снова. Гензель неоднократно брал себе любовниц, одно время даже был фаворитом Принцессы Дрездена, но почти всегда кончалось это плохо: Гретель была очень ревнива. Пожалуй, из всех любовниц брата она не убила только Принцессу Дрездена. Разумеется, в любом конфликте Гензель поддерживал Гретель. А конфликтов эта особа провоцировала немало и всячески портила брату жизнь. Скорее всего, без нее он бы стал придворным магом у какого-нибудь влиятельного Принца… как я. Мне повезло больше, чем ему. У меня не было сумасшедшей сестры-близнеца.
— А она была сумасшедшей? — спросила Нина.
— Не знаю. Но неразумной и вспыльчивой — уж точно. В тысяча шестьсот девяносто четвертом году Гензель и Гретель приехали в Сантьяго-де-Компостела, куда незадолго до этого привезли из Нового Света какой-то магический артефакт индейцев: не знаю, что это было, хотя в Испании наверняка еще помнят подробности. Гензель хотел его заполучить. Ее владелец — колдун, не последний человек в местном Ковене, — не желал расставаться с этим предметом. И тогда Гретель решила сделать брату подарок: она убила колдуна со всеми его домашними и украла артефакт. Что и стало причиной войны между колдунами и вампирами в Сантьяго-де-Компостела. Разумеется, у них там давно зрел конфликт, и артефакт был лишь поводом: вампиры не извинились и не попытались загладить вину, а колдуны поспешили с местью. Но потом, когда война закончилась, Принц вампиров Сантьяго-де-Компостела выдвинул обвинение против Гензеля и Гретель. А поскольку многие их боялись, кое-кто постарался этим воспользоваться, и близнецы были заочно приговорены. Все понимали, что поймать их будет сложно, но готовы были рискнуть. Принцы и Принцессы городов, прежде совершенно не пылавшие друг к другу любовью, поклялись оказывать посильную взаимопомощь в случае, если появится возможность схватить Гензеля Шварцвальдского и его сестру. Но Гензель и Гретель просто исчезли. Навсегда.
— Что значит — навсегда?
— Это значит, что с тысяча шестьсот девяносто пятого года и по сей день никто о них не слышал. И многие теперь сомневаются, действительно ли существовали такие Гензель и Гретель, или же, как я говорил уже ранее, деяния, приписываемые им, на самом деле совершали разные могущественные вампиры, интересовавшиеся магией. Кстати, избушку в лесах Шварцвальда искали… но так и не нашли, настолько хорошо она была защищена от любых чужаков. От всех… Если, конечно, избушка вообще существовала.
— Но вы верите, что все так и было на самом деле?
— Да. Как я уже говорил, есть портреты Гретель. И как минимум одно их общее изображение. Но оно очень старое. Гравюра.
— Где можно на нее взглянуть?
— Идемте.
Антонио Мальябекки привел их в подземную библиотеку. В самую огромную библиотеку, которую когда-либо видела Нина. Коридоры, уставленные стеллажами с книгами, ветвясь, уходили в бесконечность. Здесь было сухо и прохладно. Идеальная атмосфера для сохранности старинных манускриптов.
— Это мое собрание. Мое личное собрание, — с гордостью сказал Мальябекки. — Все расставлено по годам. Не по алфавиту и даже не по тематикам, а по годам. И я знаю, где стоит каждая из книг! Нужная нам — в шестом зале.
Книга оказалась небольшой, в бархатном переплете. На заглавной странице Нина увидела название: «Черная магия: запретные факты» Иоганна Вольфганга Рихтера. Одна из тех, похищенных, книг…
— И этот портрет есть только в ней? Больше нигде?
— В Церне хранится оригинал. Вот, посмотрите. — Антонио Мальябекки с невероятной скоростью пролистал книгу и показал Нине гравюру, изображавшую юношу и девушку в средневековых костюмах.
У обоих были длинные, завитые кудрями волосы, оба тонколицые и длинноносые, и совершенно на одно лицо. Юношу можно было принять за переодетую девушку. А девушку — не слишком красивую — за переодетого в женское платье мальчика. В руках у юноши были книга и человеческий череп. Девушка держала букет цветов и зеркало.
— Мне его рожа знакома, — сказал Мишель, заглянув через плечо Нины.
— Мне тоже, — нахмурилась Нина. — Но художник, судя по всему, был еще тот. И эта картинка, боюсь, имеет куда меньше сходства с оригиналом, чем даже фоторобот «Их разыскивает милиция».
— Вы забываете, что существуют еще портреты Гретель! — вмешался Антонио Мальябекки. — Или, как считают некоторые скептики, портреты некоей молодой вампиреллы с белокурыми волосами, которая на протяжении двух веков неоднократно позировала художникам, и которую почему-то принимают за Гретель. Но если это все-таки она, и если ее сходство с Гензелем столь велико, как это пытался подчеркнуть средневековый художник, то ее лицо — это его лицо… А ее портреты итальянские мастера писали и в эпоху Возрождения, когда сходство с оригиналом весьма приветствовалось. Один и, пожалуй, самый удачный портрет хранится здесь, во Флоренции. В запасниках галереи Уффици. Авторство точно не установлено, хотя я думаю, что это Паоло Веронезе. Или кто-то его школы, однако лицо — точно его кисти, кисти Веронезе.
— Можно увидеть этот портрет?
— Можно. Но до рассвета всего полтора часа…
— Ничего, мы успеем, если кто-нибудь проведет нас прямо к портрету!
3
До галереи Уффици пришлось добираться «верхним путем». Флоренция — из числа тех городов, которые не спят даже ночью. По улицам бродят восторженные толпы с картами и путеводителями. Парочки целуются, прислонившись к древним стенам… Нине хотелось прогуляться там, внизу, среди них, но пришлось со всей доступной вампирам скоростью нестись, перепрыгивая с крыши на крышу. Ночь соскальзывала к рассвету, а Мишель непременно хотел взглянуть на предполагаемый портрет Гретель, чтобы решить, имеет ли история Шварцвальдских близнецов отношение к московским событиям. Если нет, то надо будет еще раз расспросить Мальябекки о содержании тех трех книг. Возможно, их объединяет что-то еще, кроме легенд о Гензеле Шварцвальдском. Что-то менее яркое, что, однако же, даст им ключ к происходящему в Москве.
— Мы не успеем взглянуть на «Рождение Венеры» Боттичелли? — спросила Нина, когда они, с крыши перебравшись на чердак, спускались вниз по бесконечной, плохо освещенной и явно старинной лестнице.
