– Никакой я не разбойник, – возмутился я. – Еще чего не хватало!
– Да вот и я гляжу – не похож ты что-то на разбойника, – неожиданно согласился он. Издал какой-то невероятный звук – местный вариант тпр-р-ру. Свинозаяц послушно остановился, его хозяин ловко выпрыгнул из телеги и уставился на меня. Я ответил ему полной взаимностью: во все глаза пялился на своего нового знакомого. Высокий, немного сутулый, крепкий и жилистый, одетый в широкие кожаные штаны, стоптанные сапоги с короткими рыжими голенищами и лохматый меховой жилет прямо на голое тело – вот уж у кого был самый что ни на есть разбойничий вид! – с хитрющей загорелой рожей, обрамленной копной спутанных кудрявых волос и внимательными узкими зеленоватыми глазами – он мне скорее понравился, чем нет.
– Так кто ты все-таки? – наконец спросил Мэсэн. – Ты ведь не один из альганцев. Ты на них не похож, хотя одет, как сам Таонкрахт. А может ты – его незаконный сын? – он тихонько захихикал, тут же осекся, и испытующе уставился на меня – а ну как я обиделся?
– Меня зовут Ронхул, если это тебе интересно, – я пожал плечами. – Я не альганец, и уж тем более не сын Таонкрахта…
– Вот и хорошо, – обрадовался Мэсэн. – Не люблю я их племя! А где ты разжился таонкрахтовым шмотьем? В этих местах никто кроме него не одевается в белое, и уж тем более в сиреневое. Рандан Таонкрахт издал закон, в котором говорится, что это его цвета, а всем прочим запрещено их носить – под страхом вечной цакки… И почему ты бродишь по лесу, да еще и в одиночестве? Ищешь клад? Я могу помочь. Я в этих лесах все знаю.
– Я действительно кое-что ищу, но не клад. Я ищу дорогу к людям Вурундшундба. Слышал о таких? Может быть, ты мне поможешь – если уж ты все знаешь? – я понятия не имел, как мне вести себя с этим странным человеком, и поэтому решил использовать свое единственное смертельное оружие: убойную искренность в больших дозах.
– Ничего себе! – присвистнул мой новый знакомый. – А на кой они тебе сдались, эти ведьмаки? Ты хоть знаешь, кто они такие?!
– Понятия не имею, – искренне сказал я. – Но Урги сказали мне, что…
– Ты видел Ургов? И говорил с ними? – недоверчиво спросил он. – Как это может быть? Не завирайся!
– Делать мне больше нечего! – устало сказал я. – Ну говорил я с ними, не далее как этой ночью – и что с того?
– А какие они? – в его голосе звучало опасливое любопытство, которое оказалось сильнее недоверия.
– Большие – в два человеческих роста, если не больше, курносые, круглоглазые, светятся в темноте. Они живут под землей и не могут оттуда выйти, поскольку на поверхности их настигнет старость, от которой они когда-то убежали. И вообще странные типы: не то люди, не то невесть что, – сообщил я, не слишком надеясь, что Мэсэн мне поверит. Но он поверил.
– Высокие, говоришь? Светятся? Слушай, а ведь мне один послушник Сох то же самое твердил – мальчик заблудился в лесу, когда его послали испытывать удачу, а я нашел его на болоте, накормил и проводил до опушки леса, так что можно сказать, его удача действительно велика… А как ты к ним попал? – нетерпеливо спросил он.
– Они сами за мной пришли, – вздохнул я.
– Куда это они за тобой пришли?
– В гробницу Таонкрахта, – честно сказал я.
– Так ты – призрак его предка? – опешил он.
– Нет, – улыбнулся я, – не призрак. Всего-навсего демон, которого он вызвал. При этом Таонкрахт чего-то напутал в заклинаниях, так что теперь я пытаюсь найти того, кто поможет мне сделать отсюда ноги. Урги сказали, что Вурундшундба знают, что делать с такими как я.
– Так ты и есть тот самый демон, о котором судачат птицы Бэ по всему Альгану? Я-то думал, что это враки: Таонкрахт вечно что-то выдумывает, чтобы его боялись еще больше…
– Похоже на него, – улыбнулся я. – Тем не менее, ты-то его вроде не боишься – это заметно.
– Я никого не боюсь, – просто сказал Мэсэн. – Я умею хорошо делать две вещи: драться и прятаться. Поэтому мне никто не страшен. Я даже вас, демонов, не боюсь! Ты, например, совсем не страшный.
– Да, к сожалению. – усмехнулся я. – Но может быть ты все-таки покажешь мне дорогу? Одна птица сказала, что ты знаешь какую-то быструю дорогу…
– Быструю Тропу, – поправил он. И ворчливо добавил: – Эти птицы вечно метут что попало!..
–Так ты можешь показать мне эту самую тропу, или нет? – нетерпеливо спросил я.
– Поехали со мной, – решил он. – Я накормлю тебя ужином, у меня много еды. А за это ты расскажешь мне, каково оно – быть демоном? И про Таонкрахта расскажешь: давненько я о нем ничего новенького не слышал!.. А потом мы поищем твою Тропу. Я не знаю, где она находится, но я знаю, как искать. Может и найдем… Ничего, со мной не пропадешь, Ронхул!
Мне очень хотелось ему верить: не пропасть – это именно то, что мне требовалось!.. Я поднял голову – туда, где в гуще листвы затаился мой пернатый друг по имени Бурухи. Мне следовало сказать ему спасибо и попрощаться: кажется, с Мэсэном мы вполне поладили, так что мой опекун мог спокойно отправляться домой. Но памятуя о том, что местные жители любят лакомиться птичьим мясом, я не стал орать вслух какое-нибудь дурацкое досвидания – я здорово надеялся, что мудрая птица без всяких слов почувствует, как я ей благодарен.
– Скажи пожалуйста, а Мэсэн – это имя, или звание? – Вежливо осведомился я, устраиваясь в его телеге на мягкой кожаной подушке. Свинозаяц тут же зашагал вперед – для существа такой комплекции он оказался довольно проворным, но думаю, пешком у нас получилось бы быстрее..
– Мэсэн – это я! – гордо ответил мой новый знакомый. – Зачем мне еще какое-то имя, или звание?
– Я хотел спросить: а что это значит? Кто ты? Чем ты занимаешься? Ты не похож ни на Таонкрахта, ни на его слуг.
– Спасибо на добром слове, – ухмыльнулся Мэсэн. – Еще чего не хватало! Я – не альганец, но я – вольный человек. Я живу в своем собственном доме в лесу и делаю, что хочу, а не то, что мне прикажут. Я поставляю дерьмоедов во все окрестные замки! – последнюю фразу он произнес так гордо, словно сообщал мне по секрету, что является советником какого-нибудь местного президента – как минимум!
Я не удержался от смешка.
– Что ты им поставляешь?
– Не что, а кого! Я же сказал – дерьмоедов! Без меня все эти важные господа давно бы пропали… Я ловлю грэу и бэу на болоте, здесь, неподалеку. Из них получаются хорошие дерьмоеды: эти твари прожорливы, и им совершенно все равно, что именно жрать. При этом сами они не гадят – только жиреют и растут… Знаешь что, Ронхул? Я возьму тебя на охоту, завтра же. Посмотришь, как я их ловлю. Получишь удовольствие! А потом поищем твою Быструю Тропу. Идет?
– Идет, – растерянно согласился я. И осторожно спросил: – Слушай, я так и не понял: что за дерьмоеды такие? Зачем они нужны?
Мэсэн заразительно расхохотался.
– Зачем они нужны – это надо же! Экий ты непонятливый, Ронхул! А еще демон… Чтобы жрать дерьмо, разумеется. Должен же его кто-то жрать…
