– Верно, не можешь, – согласился он. И одобрительно заметил: – Хорошо, что ты это понимаешь!
– Теперь я буду пробовать снова, – пообещал я. Не ему, конечно – скорее уж себе самому. И с надеждой спросил: – А может быть, в этом вашем мире Хомана все надо делать как-то немного иначе, а я просто не знаю, как?
– Тоже верно, – откликнулся Вурундшундба. – Но я не могу дать тебе какие-то инструкции: ты не владеешь Истинной речью, а на кунхє вести разговоры о магии бесполезно: в этом языке нет нужных слов…
– Что это за Истинная речь такая? – заинтересовался я. Кажется, я уже слышал это выражение от Таонкрахта – только не мог вспомнить, по какому поводу…
– Истинная речь – это Масанха, первый язык мира Хомана. В неискаженном виде Масанха представляет собой одно бесконечное и могущественное заклинание, – мой спутник говорил с явным удовольствием. – Все Мараха изначально владели Истинной речью, но немногим удалось сохранить ее в первоначальном виде. Нам – удалось… Впрочем, даже искаженная Масанха – прекраснейший из языков, единственный язык, на котором можно объяснить, что такое Вечность…
– А я бы не мог его выучить? – робко спросил я. – Провести ночь у какого-нибудь правильного огня…
– Так ты Масанху никогда не выучишь, – усмехнулся он. – Для того, чтобы владеть Истинной речью, надо или родиться одним из Мараха, или своими глазами увидеть каменные спирали на острове Махум – там, где плясал Шапитук, создавая первые письмена мира Хомана… Нет другого способа выучить наш язык: тут тебе не помогут ни твои способности, ни огонь Ургов, ни мудрые наставники… Впрочем, пока тебе Масанха без надобности, так что забудь.
– Но ты сказал, что если бы я владел Истинной речью, мы могли бы поговорить о магии…
– Ничего, сам как-нибудь разберешься: личный опыт гораздо важнее, чем самые лучшие разъяснения! – отмахнулся он.
– Но ты сам говорил, что у меня совсем мало времени, – жалобно сказал я.
– Значит, тебе прийдется сделать это очень быстро, или обходиться вовсе без магии. Не надо много колдовать, чтобы добраться до Варабайбы. А там, глядишь, отправишься домой – чего тебе еще…
Потом мой спутник умолк, а я больше не решался надоедать ему со своими вопросами, хотя сейчас, когда я немного пришел в себя после дневных волнений, у меня их образовалось столько, что я мог бы трещать без умолку года два, честное слово!
– Скажешь мне, когда устанешь, – снисходительно предложил Вурундшундба часа через два. – У меня нет цели загонять тебя до полусмерти. Да я и сам с удовольствием сделаю паузу. Люблю спать в лесу!
– Я уже давно устал. – честно признался я. – Но я подумал, что должен подстраиваться под тебя – пока ноги держат. В конце концов, это путешествие нужно мне, а не тебе…
– Ты быстро усвоил, как следует разговаривать, чтобы я не считал тебя безнадежным дурнем, – одобрительно заметил он. – Было бы неплохо, если бы ты усвоил не только порядок слов, но и скрытую в них мудрость… Ну да ничего, дело наживное!.. И имей в виду на будущее: ты можешь смело говорить мне, что тебе требуется отдых. Я не рассержусь и не брошу тебя в лесу. Во-первых, я уже взялся посадить тебя на страмослябский корабль, а у нас не принято легко отказываться от своих решений. А во-вторых, у меня есть и другие дела в тех краях. В этом году моя очередь приглядывать за этим нелепым народцем… Между прочим, они тоже гости в нашем мире, как и альганцы. Но гораздо забавнее!
– У вас так много чужаков? – удивленно спросил я.
– Больше, чем ты думаешь! – согласился он. – Особенно здесь, на Мурбангоне. Есть такие места, где их совсем нет: на Мадайке, например… А в этой части Мурбангона Рум-тудумов больше, чем местных уроженцев, это точно! Вся знать Земли Нао – Рум-тудумы, не только альганцы.
– И в Эльройн-Макте тоже? – заинтересовался я.
– Я же сказал: вся знать Земли Нао. Почему Эльройн-Макт должен быть исключением? – ухмыльнулся он. – Ну что, делаем остановку?
– Ага, – кивнул я. И тут же снова спросил: – А их слуги – они откуда?
– Слуги-то как раз местные, – мой спутник свернул куда-то в заросли, потом позвал меня. – Иди сюда, здесь будем ночевать. Только лбом в дерево не вмажься…
Я нырнул за ним в густые кусты, угольно-черные в темноте, и через мгновение оказался на небольшой круглой полянке, со всех сторон окруженной плотным кольцом деревьев.
– Так что, слуги – местные? – мне было так интересно, что я тут же вернулся к прерванному разговору. – А почему они такие идиоты? Я встретил в лесу еще одного местного жителя, Мэсэна – совершенно нормальный мужик! Со своими причудами, но идиотом его не назовешь…
– Все правильно, слуги альганцев и прочих господ в Земле Нао – полные идиоты, потому что они – Хурмангара. – Невозмутимо объяснил Вурундшундба. – Хурмангара и не могут быть умными, им это ни к чему, они рождены для того, чтобы просто жить: питаться, размножаться и умирать… А вот твой Мэсэн, скорее всего – полукровка.
– Да, он сам говорил, что его мать из какой-то касты… кажется, Ханара. А отец – шархи из Клохда… смотри-ка, я даже запомнил! И он очень радовался, что так получилось…
– Ну вот, все правильно, он – полукровка. Мать из Хурмангара – причем в касту Ханара входят самые сообразительные из них! – а отец – Рум-тудум. Из таких выходит толк. Обычно они гораздо смышленее, чем сами Рум-тудумы – о Хурмангара я уже и не говорю… Все, хватит о них! Я хочу есть.
– Я тоже, – робко согласился я. После всех этих рассуждений о том, что не следует делать для человека то, что он способен сделать для себя сам, я был вполне готов к тому, что мой спутник пошлет меня подальше и посоветует поискать какие-нибудь ягоды, или, еще лучше, – поохотиться… Но он меня не послал.
– Ладно уж, и тебя накормлю, – снисходительно сказал он, усаживаясь на траву. – Кстати, ты интересовался, где мы берем то, что нам требуется? Смотри внимательно.
После этого заявления он хлопнул ладонью по земле перед собой, а когда отдернул руку, его лицо озарилось оранжевым светом: это пылал маленький, но веселый костерок.
– Я всегда считал, что огонь – самый хороший компаньон, – заметил Вурундшундба, откидывая с лица свой необъятный капюшон. – Так что путь себе горит!
Я увидел, что он улыбается – вполне дружелюбно. Вот уж не ожидал: честно говоря, этот дядя показался мне самым хмурым из всех Вурундшундба, с которыми мне сегодня пришлось пообщаться. Может быть, все дело было в его сросшихся бровях?
– Развести огонь – это проще всего, – доверительно сообщил он мне. – Достаточно знать его имя на Истинной речи… Впрочем, ты-то говоришь только на кунхє! Ну и ладно, обойдешься без этого чуда, оно тебе пока ни к чему… Смотри дальше!
Он снова хлопнул ладонью по земле, и перед ним тут же появилось огромное блюдо, наполненное чем-то съедобным. Я не мог разглядеть, что это было, но пахло оно восхитительно. Пока я принюхивался, мой спутник добыл еще одно блюдо, гораздо меньше первого – на сей раз пустое – и вилку с двумя зубцами. Он немного помедлил, потом переложил на пустое блюдо несколько небольших кусков, твердо сказал: ну и хватит! – и протянул мне.
