— Всё. — Мелифаро осторожно отпустил мою руку. — Можешь оглядеться.
Я послушно открыл глаза, но не ощутил особой разницы: мы стояли в таком абсолютном мраке, что даже мое недавно приобретенное умение ориентироваться в темноте здесь не работало. Я поднес руку к лицу и с удивлением обнаружил, что она начала мерцать тусклым зеленоватым светом. Я тут же уставился на вторую руку, но она оставалась обычной человеческой рукой — никакой иллюминации!
— Это все пустяки. Переменчивые игры этого смешного места, — шепнул Мелифаро. — Я остаюсь здесь, Макс. Ты можешь идти в любую сторону: это не имеет никакого значения… Если захочешь со мной связаться, просто называй меня по имени и говори со мной вслух. Орать не обязательно, я и так услышу. И не слишком переживай за свою шкуру, в случае чего я тебя оттуда вытащу — ты и пискнуть не успеешь.
— Приятно слышать. Чего я не люблю, так это пищать! — усмехнулся я. — Ладно, если так, я пошел… Или нужен еще какой-то дикарский ритуал?
— А как же без ритуала? Без ритуала никак нельзя!
— Просто честно признайся, что обожаешь обниматься, а тут такой повод!
— Ну да, особенно со всякими небритыми типами, от которых за милю разит каким-то потусторонним табаком! — фыркнул Мелифаро.
Все еще смеясь, он опустил мне на плечи тяжелые, теплые руки. Позади уже стоял загадочный двойник Мелифаро, на этот раз я даже ощутил на своей шее его горячее дыхание.
— Я запомню тебя, — бесстрастно сказали два одинаковых голоса.
— Надеюсь! — отозвался я. — У меня было много знакомых, которые тоже считали, что такое не забывается… Счастливо оставаться, ребята, и не вздумайте рассказывать друг другу страшные сказки!
Я сделал несколько неуверенных шагов в темноту и оглянулся. Разумеется, их было двое: два одинаковых четких профиля тускло мерцали в темноте. Мне даже показалось, что они оба насмешливо улыбаются… Впрочем, вполне может статься, что я просто все еще находился во власти воспоминаний о веселом сэре Мелифаро, которого здесь, кажется, больше не было.
Я пошел дальше, поскольку оставаться было бессмысленно и невозможно: не то это было место, где можно топтаться сколько влезет! Ноги сами несли меня вперед, потом мне захотелось свернуть влево — я так и сделал.
За поворотом все еще было темно, но это была другая темнота: знакомая, понятная и проницаемая темнота обитаемого места.
— Хватит, — решительно сказал я вслух, сам не узнавая собственный голос. — Я, конечно, — редкостный дурак, и сказки у меня дурацкие, а уж моя «сказка о темноте на Темной Стороне» — просто вершина идиотизма, но мне чертовски надоело блуждать в потемках. Давайте включим свет, ребята!
Все оказалось так просто — проще и быть не может. Мир вокруг меня вспыхнул такими изумительными переливами света, что голова кругом шла.
Джуффин все верно говорил: мои слова на Темной Стороне обрели силу могущественных заклинаний. А ведь, казалось бы, всего лишь глупые слова, каковых в моем болтливом рту всегда в переизбытке!..
Я огляделся. Место, где я находился, все еще было лесом — очень странным вариантом леса, неподвижным, сияющим, что-то смутно бормочущим. Был здесь и ветер, но он не шевелил ни пестрые ветви деревьев, ни полы моего дорожного лоохи, внезапно окрасившиеся в изумрудный цвет, столь яркий и насыщенный, что бедняга Мелифаро удавился бы от черной зависти! Здешний ветер легче было увидеть, чем почувствовать: его серебристые потоки медленно надвигались на меня, а потом ускользали куда-то в сторону, так и не прикоснувшись к моему лицу.
— Здесь великолепно! — восхищенно сказал я.
Меня хлебом не корми — дай поболтать вслух. Нелепая, в сущности, привычка. Но сейчас мне показалось, что и ветру, и деревьям было приятно услышать мою похвалу.
Я медленно шел вперед. Не то чтобы я действительно знал, куда теперь следует направить стопы. Не было чудесных озарений и откровений свыше, мистическое знание не потрудилось снизойти на меня, глас небес не осчастливил мой внутренний слух даже жалким прогнозом погоды. Как был я дураком, так им и остался. Зато случилось наконец такое особенное, легкое настроение, что я даже не потрудился задуматься о том, куда мне, собственно говоря, положено идти…
На этот раз я действительно не испытывал страха: какая-то часть меня отлично знала, что здесь, на Темной Стороне, нет ничего, с чем я не смог бы справиться. Скульптор не боится глины, каменщик не шарахается от чана с раствором, живописец не орет дурным голосом при виде грязной палитры. Хвала магистрам, сейчас парадом командовала именно эта, мудрая и безмятежная часть меня, прочие составляющие тихонько сидели где-то в темном углу сознания и смирно ждали своего часа.
И все-таки было в этой дивной прогулке что-то жутковатое. С каждым шагом меня оставалось все меньше… Ну, формально-то я все еще наличествовал: руки, ноги, голова и прочие достопримечательности тела, но меня постепенно покидала уверенность, что я действительно так уж близко знаком с существом, молча бредущим куда-то среди сияющих деревьев и все глубже увязающим в топком лиловом свете собственных следов…
Прямо, прямо, прямо, там большая яма, в яме той сидит Борис, повелитель дохлых крыс… — дурацкий стишок родом из детства назойливо крутился у меня в голове, и я никак не мог от него избавиться. Счастье, что у меня хватило ума не бормотать его вслух: яма и ее отвратительный обитатель наверняка не замедлили бы материализоваться! Прямо, прямо, прямо… — жалкие остатки мыслей в очередной раз забрели в сей незамысловатый тупик, и тут я наконец-то вспомнил, что пришел сюда по делу. Лучше поздно, чем никогда, конечно…
Несколько секунд я размышлял, с чего, собственно, следует начинать. Вероятно, я должен сперва истребить Одинокие Тени и только потом хлопотать о встрече с их создателем и повелителем. Значит, охота на Тени. Очень хорошо! Просто замечательно…
Я, конечно, помнил, что Джуффин совершал какие-то умопомрачительные физкультурные упражнения, чтобы заставить Тени подойти поближе. Но я мог не трудиться повторять его подвиг: и так понятно, что такие чудеса не про меня!
Я почувствовал себя безнадежно примитивным существом, когда истошно завопил:
— Приказываю всем Одиноким Теням немедленно оказаться в радиусе действия моих Смертных шаров!
Потом заткнулся и пригорюнился: а что делать, если Тени действительно припрутся на мой зов? Ну, спущу я свой грозный Смертный шар на этих непостижимых бедняг, а дальше? Как, интересно, я буду выкручиваться, если в финале мой Смертный шар решит пообедать мной самим, как это давеча хотел сделать его коллега?
«Но зачем тебе вообще какой-то Смертный шар, дорогуша? — спросил я себя. — Для начала рявкни на них, прикажи им исчезнуть — а вдруг подействует? Ты же здесь большой начальник, кажется…»
Я приятно удивился собственной сообразительности: с чего бы это я вдруг стал такой умный? Прислонился спиной к толстенному стволу дерева и принялся ждать. Вполне могло случиться, что этим Одиноким Теням мои грозные приказы вообще до лампочки…
