— Пузырь я могу и в пригоршню спрятать, — меланхолично отозвался я. — И вы тоже можете спрятать его в пригоршню и доставить в Дом у Моста. Считается, что наши полицейские должны на нем чего-то там патрулировать — вот пусть и патрулируют на здоровье!
— Обойдешься. Я его в Дом у Моста не повезу, не надейся! — Джуффин видел меня как на ладони. — Сам доставишь. И не надо сверлить меня страдальческими глазами. На твоем месте я бы воспользовался возможностью лишний раз сделать то, чего не хочется, — когда еще будет повод!
Они уехали, а я некоторое время сердито разглядывал ни в чем не повинный летающий пузырь. Разумеется, шеф был прав. Он вообще всегда прав, никуда от этого не денешься! Но я не отказал себе в удовольствии сделать особый, почти неуловимый жест левой рукой. Уандукский летательный аппарат тут же уменьшился настолько, что его размеры показались бы невыразимо малыми даже «квартирантам» сэра Мабы Калоха, и оказался в моей пригоршне. Там он уютно устроился между большим и указательным пальцами, словно и не было на улице Пузырей никакого пузыря Буурахри. Что ж, по крайней мере, я мог быть уверен, что его не стащат, пока я буду слоняться по загадочному дому. И самое главное, теперь можно вернуться в Управление на амобилере, как бы по рассеянности. С кем, дескать, не бывает!
Несколько минут спустя рядом со мной затормозил служебный амобилер. Оттуда выскочил сияющий сэр Мелифаро, нарядный, как сладкий сон художника-примитивиста. Этот неисправимый пижон сменил оранжевое лоохи, в котором был утром, на ярко-малиновое. В сочетании с зеленым тюрбаном и нежно-голубой скабой оно производило совершенно непередаваемое впечатление: если бы я был быком, я бы непременно на него бросился, не дожидаясь призывных взмахов плаща.
За полторы секунды этот красавчик успел пожелать мне хорошего вечера, сообщить, что грешные кельди наконец-то сданы в архив, и войти в дом. За нами последовали три офицера Городской полиции: мой добрый приятель Апурра Блакки и еще двое — их я знал только в лицо. Все они производили впечатление людей, у которых голова работает в оптимальном режиме. И как таких ребят заносит на работу в полицию, под крылышко к генералу Бубуте?! Неведомо.
— Возьмите на себя второй и третий этажи и подвал, ребята, а мы пошарим здесь и на кухне, — бодро скомандовал Мелифаро. — Индикаторы я вам уже дал или не успел?
— Вы только собирались, а потом Апурра начал рассказывать анекдот, — ответил один из полицейских.
— Ага, точно! Кстати, надо бы его не забыть…
Мелифаро извлек из кармана три маленьких круглых прибора, немного похожих на компасы, — индикаторы, которые помогают несведущему человеку сразу определить, применялась ли при изготовлении той или иной вещицы Очевидная магия и если да, то какой ступени.
— Если найдете что-то подозрительное, сразу зовите нас, — предупредил Мелифаро. — Никаких несчастных случаев на работе, ребята: у меня есть хрустальная мечта ночевать дома, и горе тому, кто лишит меня этой возможности своей преждевременной гибелью!
Мы остались вдвоем в гостиной. Мелифаро тут же принялся обыскивать помещение. Это больше походило не то на цирковой номер, не то и вовсе на экстатическую пляску молодого жреца. Малиновый вихрь несколько раз пролетел по комнате, остановился в центре, возле обеденного стола, и бодро заявил:
— Так, тут ничего интересного. Пошли на кухню!
— Ты так торопишься домой? — ехидно поинтересовался я.
— Что? — рассеянно переспросил он. Потом понял и укоризненно покачал головой: — Я, конечно, тороплюсь домой, но это не имеет никакого отношения к делу. Просто я уже знаю, что тут нет ничего заслуживающего внимания. Не все же такие тугодумы, как ты!
— А что за анекдот-то? — спросил я, когда мы оказались на кухне, и лоохи Мелифаро снова замелькало, вызывая у меня головокружение.
— Хороший, — усмехнулся он. — Про тебя.
— Опять про меня? — огорчился я.
— Ага. Напился, дескать, сэр Макс, как дикий лесной эльф…
— Клевета! — возмутился я. — Не было такого! То есть было, конечно, но давно и не в Ехо. Я вообще не помню, когда в последний раз пил что-то крепче камры!
— Зато я помню. Гораздо крепче камры и очень, очень много. Когда с троном прощался, — подсказал он. — Правда, свидетелей этого безобразия в живых мы вроде бы не оставляли, но народную молву не обманешь! Рассказывать дальше?
— Давай, — буркнул я.
— Ну вот. Напился сэр Макс до утраты искры. Забрел на Кладбище Кунига Юси, свалился в вырытую про запас яму и уснул. Через пару часов ему стало холодно, он проснулся, дрожит. А мимо идет кладбищенский сторож, тоже пьяный. Видит: разрытая могила, там сидит какой-то мужик, дрожит, стонет: «Ох, холодно мне, холодно!» Сторож ему — то есть тебе! — и говорит: «А вот не фиг было выкапываться!»
— Ничего, сойдет, — одобрил я. — Только непонятно — почему именно про меня? Этот анекдот можно рассказывать про кого угодно: хоть про тебя, хоть про самого сторожа, смысл не изменится.
— А нашим горожанам нравится, чтобы было именно про тебя. Им, видишь ли, просто приятно повторять твое имя, — усмехнулся Мелифаро. — Это называется слава, бедняга… Ох, посмотри-ка, что я нашел! Вот чем они тут занимались! Ну-ну!.. — И он заразительно расхохотался.
— Что ты там нашел?
Я с любопытством уставился на крошечный керамический кувшинчик, который он откупорил и теперь принюхивался к его содержимому. Целая армия точно таких же кувшинчиков стояла на кухонном столе.
— Это грём! — торжественно сообщил Мелифаро.
— Я не знаю, что такое «грём», — сухо сказал я.
— И это свидетельствует, что у тебя совершенно не остается времени на личную жизнь, парень! — фыркнул он. — Это же чудодейственное средство, мой бедный сэр Макс, специально для влюбленных мужчин, которые хотят потрясти избранницу и не выпускать ее из постели несколько суток кряду…
— Несколько суток — явный перебор, — усмехнулся я.
— Ну, не скажи. Некоторым нравится. К тому же все зависит от дозировки… Беда в том, что для изготовления грёма требуется аж двадцать шестая ступень Черной магии. Немного больше, чем могут себе позволить наши знахари после принятия Кодекса Хрембера, будь он неладен! Поэтому грём — большая редкость и стоит дорого. За несколько лет до твоего появления в Ехо нам пришлось упечь в Холоми старого Кванку Поплу, который зарабатывал на жизнь исключительно изготовлением и продажей грёма. Откровенно говоря, никому это не было нужно; мы бы, пожалуй, спустили дело на тормозах, да ребятам из Семилистника вожжа под хвост попала… С тех пор наши столичные герои-любовники совсем приуныли! В Ехо больше не осталось специалистов. Правда, иногда привозят небольшие партии с окраин Соединенного Королевства: там колдовать труднее, зато и гадов, вроде нас с тобой, которые мешают хорошим людям немного поворожить в своем подвале, в провинции почти не водится… Но привозят совсем мало!
