– Оставь это в покое, – сказал Джереми, – почему ты такой огромный?
– Ты с ума сошел, он очень маленький для слона! – сказала Дина.
– Да погоди ты, – сказал Джереми. – Мартин, ну?
– Я волнуюсь, – сказал Мартин.
– А уж я как волнуюсь! – сказал Джереми. – Ты что, растешь?
– Не знаю, – сказал Мартин, – сложный вопрос.
Он посмотрел на Дину, взгляд его затуманился – и вдруг Мартин стал выше на целых десять сантиметров, а еще две палочки хрустнули вместе с перекладиной перил.
– Я, пожалуй, отойду назад, – сказал Мартин, медленно выбираясь из перил и не отрывая глаз от Дины. Теперь он занимал собой почти всю лестничную площадку, а сидящему на полу Лу пришлось подвинуться к самому краю ступеньки.
– О господи, – сказала Дина.
– Я волнуюсь, – сказал Мартин. – Мне нельзя волноваться. Меня предупреждали. Но я очень волнуюсь, очень-очень. – И тут он вдруг еще как следует прибавил в размерах, так, что Лу пришлось вскочить и спуститься на пару ступенек, а Дине – попятиться и прижаться к стене.
– Что значит – нельзя? – закричал Джереми, – Тебе нельзя?! А мне можно?! Ты меня, меня до инфракта доведешь!
– Простите, Джереми, – сказал Мартин, – не кричите на меня, потому что я и так волнуюсь, а когда я волнуюсь, я расту. Меня предупреждали.
– И до каких размеров? – спросил Лу.
– Неведомо, – сказал Мартин.
– И с чего ты начал волноваться? – спросил Лу.
– Я влюблен. – сказал Мартин, и взгляд его снова затуманился, но тут дети в один голос закричали:
– Эй! Эй! Эй! – а Джереми сказал:
– У нас потолки два двести. Срочно выводим его во двор. Там разберемся.
Глава 5
Когда совместными усилиями Дине, Джереми и Лу удалось пропихнуть Мартина, ставшего размерами напоминать большое-большое кресло, в дверной проем, оказалось, что на улице совершенно прекрасная погода – и поэтому во двор в любой момент мог вылезти кто-нибудь из соседей.
– Что делать? – спросил Джереми. – Быстро говори, пока нет никого.
– Не знаю, – сказал Мартин. – Возможно, необратимый процесс. Любовь. Страшное дело. Сердце пашет, как насос. Дина, я Вас люблю.
– О господи, – сказала Дина.
– Скажите мне, что это означает «Какая приятная неожиданность!» – сказал Мартин, – и тут Лу заверещал, потому что Мартин стал еще больше и отдавил ему ногу.
– Немедленно скажи ему, Дина, – сказал Джереми. – А то мы тут с ума сойдем.
– Какая приятная неожиданность, – сказала Дина.
– Звучит неискренне. Стыдно, девушка, – сказал Мартин. – Я же серьезно.
– Немедленно уменьшись, – сказал Джереми.
– Не могу, – сказал Мартин. – Не могу, не знаю способов. Эта проблема никого не интересовала. С исследовательской точки зрения. Побочный эффект.
– О господи, – сказал Джереми.
– Простите, – сказал Мартин.
– Я сейчас убегу, – сказала Дина.
– Ну вот, пожалуйста, – сказал Мартин, – ну что за ужас. – и стал размером со шкаф.
Слоны, как уже было сказано раньше, умеют влюбляться. У них это видовое, генетическое. Они влюбляются раз и навсегда. А «всегда» у словом длится лет триста. И лет триста слон, полюбивший кого-нибудь, никого другого в целом мире не замечает. Так что Мартин хорошо представил себе триста лет одиноких мыканий после того, как Дина убежит, и немедленно разволновался, и сильно прибавил в размерах. И тогда Джереми понял, что дальше тянуть нельзя.
– Значит, так, – сказал Джереми. – Дина, немедленно домой. Мартин, не закатывай глаз, она вернется. Но не сейчас. Сейчас у нас проблемы.
– Вы вернетесь? – спросил Мартин.
– Вернусь, – сказала Дина, – если не проснусь от этого страшного сна. С ума сойти. В меня влюблен слон.
– Возвращайтесь, – сказал Мартин. – У меня к Вам любовь навеки. У слонов очень длинные «навеки». Так что можете на меня рассчитывать.
– Непременно, – сказала Дина и испарилась.
Мартин вздохнул.
– Лу, – сказал Джереми, – принеси ключи от гаража. Они у двери висят.
– Он не поместится, – сказал Лу.
– Поместится, если не будет волноваться, – сказал Джереми.
– Я не могу не волноваться. – сказал Мартин. – Предмет моей любви ускакал во мраке ночи, и я терзаем недобрыми предчувствиями.
– Сейчас четыре часа дня, – сказал Джереми, – прекрати немедленно.
– Я буду холотропно дышать, чтобы успокоиться. – сказал Мартин.
– Ради бога, – сказал Джереми, – только тряпки в гараже не втяни, как пылесос.
– Это не тема для издевок, – сказал Мартин..
– Извини, – сказал Джереми, – и они с Лу завели Мартина в гараж.
Мартин поместился, но было совершенно ясно, что еще пара волнений – и из гаража его будет не вытащить.
Глава 6
Если бы кто-нибудь вздумал заглянуть в гараж после того, как Джереми и Лу спрятали туда Мартина, то он решил бы, что сошел с ума и видит галлюцинации: в гараже обычного городского дома стоял небольшой (для тех, кто не знал, каков нормальный размер Мартина) слон, а перед ним два мальчика восьми и шести лет пели, рассказывали страшные истории, громко кричали и даже пытались извлечь очень жалобные звуки из двух губных гармошек. Наконец Лу и Джереми окончательно выбились из сил.
– Не могу, – сказал Джереми, – он не уменьшается ни от чего.
– Я сейчас с ног свалюсь, – сказал Лу.
Мартин очень виновато посмотрел на братьев.
– Зато вам удалось очень качественно напугать меня историей с мышью. Клянусь. У меня тряслись поджилки и сердце ходило ходуном. У вас огромный талант пугателей. – сказал он.
– Лучше бы ты уменьшился. – сказал Лу.
– Оставь его, он не виноват, – сказал Джереми.
– И вам удалось очень качественно растрогать меня той песней про…
– Не оправдывайся, Мартин, – сказал Джереми. – как-нибудь уладится.
– Я очень волнуюсь из-за того, что… – начал Мартин, и взгляд его затуманился.
– Неееет! – закричали Джереми и Лу, и Мартин поспешно продолжил:
– Не волнуюсь! Не волнуюсь! Просто… э… переживаю, что поставил вас в такое неловкое положение.
Лу посмотрел на большое зеленое полотенце с белыми звездами. Раньше оно лежало у Мартина на спине в качестве попоны, а теперь Мартин накрыл им макушку, как платочком. Полотенце показалось Лу очень маленьким.
