— Успокоился? — наконец спросила она.
— Нет.
— Нед, верь мне. Я считаю Шуберта полным уродом.
— Хорошо.
— Но мне приходится с ним работать. И я умышленно решила с ним пофлиртовать. Поскольку, у него, как и у большинства мужиков, сразу же развязывается язык, если обнадёжить, будто у него есть шансы. И вчера днем…
— Да?
— Он спрашивал, не дружила ли я с Тедом Петерсоном и его женой.
— Прямо так и спросил?!
— Да, именно так.
— Но зачем?
— Ну, как бы невзначай сообщил, что читал в газете о гибели Петерсона, что ему известно о твоей вражде с погибшим… и как бы между делом спросил, встречалась ли я когда-нибудь с миссис Пи. Были ли у них с мужем близкие отношения, много ли она знала о его работе. Я сказала правду: никогда не встречалась ни с женой, ни с погибшим скотиной-муженьком. Но невольно призадумалась…
В трубке повисла долгая тишина. Наконец я спросил:
— Наверное, Шуберт переживает, не наткнулась ли миссис Петерсон на какие-нибудь улики, оставленные Тедом дома?
— В яблочко, Холмс.
Глава пятая
Отправиться на встречу с Мэг Петерсон на следующее утро помешали два обстоятельства. Во-первых, увиденный мной в «Нью-Йорк таймс» заголовок на третьей странице раздела «Происшествия»:
«В ЖИЛИЩЕ ПОГИБШЕГО ДИРЕКТОРА КОМПЬЮТЕРНОЙ ФИРМЫ ВТОРГЛИСЬ ВО ВРЕМЯ ПОГРЕБАЛЬНОЙ СЛУЖБЫ».
Вот что говорилось во второй статье:
«Спустя всего лишь неделю после гибели Теда Петерсона на путях Метро-Норт в Оулд-Гринвиче, в его деле возник очередной поворот, названный коннектикутской полицией «крайне подозрительным». Вчера, вернувшись домой после погребальной службы, родственники мистера Петерсона обнаружили, что их дом в Оулд-Гринвиче ограбили.
По словам капитана Джеймса Хикки из полицейского департамента Гринвича, «ценных предметов ворвавшиеся вынесли из дома немного, однако тщательно обыскали помещение».
Наибольший ущерб нанесен кабинету покойного и спальне.
«Либо грабители искали что-то конкретное, — сообщил капитан Хикки в заявлении для прессы, — либо не рассчитали время и оказались вынуждены скрыться, едва заслышав возвращение скорбящей родни. В любом случае подобные действия настолько аморальны, что недостойны даже презрения»».
Поганец-Джерри! Хуже любого подлеца. Совершенно никаких принципов. Чутье не подвело Лиззи. Шуберт, опасаясь, что дома у Петерсона могут храниться компрометирующие бумаги, решил подстроить ограбление жилища, замаскированное под кражу со взломом. Хотя вместо драгоценностей и фамильного серебра прихватили настольный компьютер Теда, дискеты и документы. Джерри с присущей ему безупречной пунктуальностью и добротой догадался назначить кражу на то время, пока семья и так называемые друзья погибшего молились над телом.
Вот, называется, и успел первым к миссис Петерсон. Джерри лишил меня и этой возможности. Во-вторых, моей встрече с вдовой помешала полиция. Примерно в девять часов утра в понедельник, всего лишь за несколько часов до назначенного времени вылета в Лос-Анджелес, в офис ко мне позвонил детектив Том Флинн из полиции штата Коннектикут. Ему «совершенно случайно довелось оказаться сегодня на Манхэттене по делам» и он был бы весьма благодарен за возможность посетить меня на работе и задать несколько вопросов о Теде Петерсоне. На мои объяснения о поездке в Лос-Анджелес, предстоящей сегодня днем, детектив ответил:
— Без проблем. Я как раз закончил кое-какие дела на Сорок Восьмой стрит. Могу появиться в вашем офисе примерно через полчаса.
— Ну, вообще-то, утром я порядком занят, — соврал я.
— Мне потребуется всего лишь пятнадцать минут вашего времени, не более, — заверил Флинн и повесил трубку, прежде чем я успел отказаться.
Детективу было лет сорок пять, даже больше. Низкорослый, жилистый, с фигурой боксера в легком весе и лицом парня с улицы. Стареющий Джимми Кегни, оказавшийся в коннектикутской провинции.
— Спасибо, что выкроили время, — поблагодарил гость, усаживаясь на стул напротив моего стола.
— Да не за что, — я изо всех сил старался, чтобы голос звучал спокойно.
— Позвольте кое-что объяснить вам с самого начала, мистер Аллен. Мы — не на допросе. И официально вы не числитесь подозреваемым. К тому же вы вовсе не обязаны отвечать. Просто побеседуем.
— Спасибо, что разъяснили.
— Работаете на себя? — поинтересовался гость, оглядев крошечный кабинет.
— В некотором роде. Я — представитель в Северной Америке международного паевого инвестиционного фонда.
— Паевого чего? — переспросил Флинн, делая пометки в блокноте.
Я вкратце изложил сущность деятельности паевых фондов, рассказал о том, как приходится ездить по стране, стараясь заинтересовать клиентов перспективными инвестициями.
Судя по всему, детектив повелся на обман:
— Кажется, когда-то вы работали в компьютерном бизнесе, верно?
— В компьютерном журнале. Я был директором по продажам на Северо-западе журнала «Компу-Уорлд».
— И когда закончилась ваша работа?
— В начале января. Издание закрыли.
Флинн сверился с пометками в блокноте:
— То есть после того, как вы избили начальника, мистера Клауса Креплина?
Я почувствовал укол страха. Мое прошлое детектив изучил тщательно.
— Да, после… э-э… столкновения с мистером Креплином, чему предшествовала продажа компании.
Мой гость вновь глянул в блокнот:
— И Креплина поместили в больницу, а вас арестовали?
— Обвинения были сняты.
— Я в курсе, мистер Аллен. Кроме того, мне известен и тот факт, что вы не ладили с покойным мистером Петерсоном.
— Да, он не был моим лучшим другом…
— А вы не преуменьшаете? По словам секретарши…
«Боже мой, еще и эта очаровашка…»
— …перед Рождеством у вас имел место серьезный деловой конфликт. А детектив Дебора Кастер из Гартфордского полицейского округа сообщила, что вы обвинили покойного в самоубийстве вашего бывшего коллеги. Это верно?
«Смотреть в глаза»…
Не отводя взгляда от детектива Флинна, отвечаю:
— Да, верно.
— И потом, ваша публичная ссора с мистером Петерсоном здесь, на Манхэттене, во время делового мероприятия, вечером накануне его гибели…
— Да, в тот вечер я впервые встретился с ним после… в общем, после Рождества.
— И несмотря на то, что прошло несколько месяцев, вы все равно не смогли совладать с чувствами.
— Петерсон серьезно повредил карьере — и моей, и моего покойного коллеги по имени Айван Долински.
