Я глянула… Это я опять в том лесу, который и не совсем лес, где мы лежим на животах на краю огромного луга… Значит, я, умирая от желания писать, глянула на сына моей покойной свекрови. Он лежал рядом со мной, не совсем рядом, немного в стороне. Тем не менее я видела, я чувствовала, в каком он напряжении, он крепко стиснул ружье, суставы пальцев у него побелели. Я сжимала ноги, пыталась занять свое воображение какой-нибудь историей, чем-нибудь, что отвлекло бы мое внимание от жуткой потребности присесть на корточки, пернуть и нассать. Побелевшие суставы, побелевшие суставы… Я смотрела на его руки, это я уже говорила, и вдруг вспомнила бензозаправку в восточной части города. Он вышел из машины заплатить за бензин и сказал девочке, которая протирала стекла, что нам протирать не надо. Тем не менее она с губкой в руке направилась в нашу сторону. Заплатив за бензин, он сел в машину, его руки крепко сжимали руль, и тогда суставы его пальцев тоже были побелевшими. Девочка брызгала мыльную пену на ветровое стекло, я достала из бардачка десять кун. Правой ногой он наступил на мою босую левую ногу, было лето. Я держала в руке десять кун, девочка посмотрела на нас, я правой рукой нажала на кнопку и опустила стекло. Он изо всех сил жал ногой на мою левую ступню. Когда я давала девчонке деньги, из глаз у меня текли слезы. Мы тронулись, метров через сто остановились на обочине. Он схватил меня за волосы и треснул моей головой по передней панели. Шлюха, шлюха, шлюха! Эти маленькие сучки не моют стекла, а только пачкают, если ей не хватает на дозу, пусть пойдет и заработает пиздой! Время от времени мне приходило в голову, что нужно от него уйти. Отфутболить его, вернуть к маме, послать на хуй! Но я тут же говорила себе так же решительно, как только что сказала, что нужно уйти от мужа: от мужа я не уйду. Не уйду от этого мужа! Не уйду от этого мужа! Я иногда просто молча кричала это.
А я бы могла, раз уж я разговаривала сама с собой, сказать это тихим голосом, без истерики. Уважаемые господа, если бы я была спокойной, контролирующей себя женщиной, неужели бы я убила своего мужа?! Если бы я была благопристойной дамой, я не ждала бы вашего вызова и не скакала бы на небесной кляче, и не раскачивалась бы, не раскачивалась, не раскачивалась. Я бы вломилась на ваш суд! Пусть, пусть все будет так, как есть. Я процитирую вам некоторые свои мысли, вы увидите, какие сомнения меня грызли, что меня мучило, вы кое-что узнаете обо мне. Мне трудно говорить внятно из-за того, что вы ничего не говорите, мои слова остаются без реакции тех, к кому они обращены. А это большая проблема. Понимаю, вы делаете это умышленно, чтобы виновные себя раскрыли, чтобы они полностью обнажились. Пройдохи! Какие же вы пройдохи, вы, небесные судьи! Мы строим дом, орала я про себя, орала только для того, чтобы лучше себя слышать! У нас долги, мы в минусе! У него стресс! Я стану лучше, я исправлюсь, я не буду его провоцировать, я стану хорошей, я ему докажу, не все женщины шлюхи, если я буду хорошей, если я стану лучше, если я перестану быть такой чокнутой, все будет по-другому! Я забуду своего любовника! Все любовники одинаковы! С кем только не трахаются, а потом все равно возвращаются к женам! И у них тоже долги, и они тоже в минусе! Что такого может любовник дать женщине, что она бы уже не получала?! Сперма у всех одинакова, и на вкус, и на запах, если любовник моется. У одних желтее, у других бледнее, кстати, разве желтое противоположно бледному, нет! Одни кончают струей, другие цедят, иногда у тебя полон рот, иногда только зубы запачкаешь! Никакой существенной разницы нет! Все стонут, я иду к тебе, держи меня, сожми, чуть-чуть, вот и я, потом засыпают, одни дышат тихо, другие громко храпят на боку или на спине, у кого-то есть пузо, у кого-то его нет, у одних мощные бицепсы, у других руки тонкие, как куриные кости, они бывают высокими, среднего роста, низенькими, волосатыми или без волос, одни тебя бьют, другие нет, но все они одинаковые, все одинаковые, одинаковые!
Жизнь трудна, мы пережили войну, мужчинам тяжело, мы сильнее них, мы дольше живем, просто нужно иметь терпение, продолжительность жизни у мужчин постоянно сокращается, если мужчина дожил до сорока пяти, это уже большой успех, куда тебе спешить, ну-ка притормози! Наташа! Не надо, не надо этого говорить, уважаемая, не повторяйтесь! Не надо этого говорить! Да знаю я, что повторяюсь, но мне нелегко! Примите это во внимание! Повторение — это тоже разрешенный законом вид защиты! Я повторяюсь, хорошо, знаю, я повторяюсь, но я рассказываю вам о своей жизни, ничья жизнь не бывает постоянно напряженной и волнующей историей без скучных повторений, жизнь — это повторение, скучное повторение. Поэтому я буду повторяться, ничего не поделаешь, извините! Наташа!
Наташа — это секретарша нашей редакторши. Я ей сказала: знаешь, собираюсь уйти от мужа! У нее тоже есть любовник. Когда они трахаются, музыкальный редактор пускает в эфир Арету Франклин. Терпеть не могу Арету. Ты ненормальная, сказала Наташа. Ты хоть представляешь себе, что это значит — уйти от мужа и снимать квартиру с любовником, у которого жена и двое детей? Тебе никто не рассказывал, на что способны эти брошенные сучки, жены? Весна рассказывала, сказала я. Отлично, давай повторим пройденный материал, сказала Наташа. Она будет звонить ему днем и ночью. Его дочери тут же начнут ходить на французский, английский, испанский, теннис, математику, подводное плавание, горные лыжи, кроме того, она переведет их в частную школу. В полночь, в три часа утра, в любое время у этих оставленных детей будут постоянно возникать какие-то проблемы. Они будут приходить к вам на обед и спрашивать: папа, почему ты нас бросил? А если бы не папа, им нечем было бы прикрыть их толстые жопы! Их мама зарабатывает недостаточно. Ты знаешь, сколько стоит прием у зубного, а все эти проволоки и устройства для выравнивания зубов, видимые и невидимые. Брошенные суки имеют в запасе сто способов погубить твою жизнь. Его дети станут твоей заботой. Что придумать на выходные, чтобы им не было скучно? Твой второй муж из года в год до самой смерти будет покупать подарки на день рождения бывшей жене, чтобы хоть как-то смыть с себя вину перед детьми. Тебе придется выбирать духи и шелковые платки для бабы, без которой ты бы прекрасно обошлась в своей жизни. Ты будешь работать сверхурочно, чтобы вы смогли оплачивать репетиторов этим детишкам, которым сам бог не помог бы исправить отметки. Хотя вы оплачиваете им целую роту репетиторов, о каждой двойке эти дети будут с веселым визгом сообщать по телефону: а мне поставили кол за контрольную! Ты знаешь, что такое жить с разведенным мужчиной, который из первого брака тащит на своем горбу двоих засранцев? Впустить в свою жизнь бывшую жену и мать его двоих детей?! Дорогая моя, ты стоишь перед страшным выбором — остаться с мужем, который тебя колотит, или уйти к ебарю, который тебя прекрасно ебет, но который из-за всех этих проблем очень скоро перестанет ебаться! Хорошо, не будем сбрасывать со счетов то обстоятельство, что он не станет тебя бить! Мы с ней сидели в кабинете начальницы, там было спокойно, работал кондиционер, мы попивали холодное серое пиво, Наташа покрывала свои длинные крепкие ногти лаком. Светло-розовым. А зачем тебе, она подняла на меня большие светло-карие глаза, уходить от мужа?! Почему ты не можешь трахаться и с ним, и с любовником? Перед мужем ты всегда можешь разыграть воспаление яичников, а со вторым всегда можешь где-нибудь укрыться, два-три раза в месяц. Да у тебя за спиной стоит вся редакция! Твою мать! Сорок человек, и каждый из них в любой момент обеспечит тебе алиби! Зачем тебе менять одно дерьмо на другое. Если тебе так уж хочется уйти от мужа, уходи одна, найди себе квартиру и живи одна, снова найди себя, но одна! Он меня разыщет, сказала я, взломает дверь, убьет меня. А если я уйду от него к кому-то, он меня не тронет. Господи боже мой, сказала Наташа, ты ищешь мужчину, который сможет защитить твои тылы? Где он, такой мужчина? Если он и существует, то это определенно не отец двух малюток! Мужчин, которые способны обеспечить женщине надежный тыл, не существует, их нет, запомни ты это! Все мужчины, которых мы хотим заполучить и в конце концов заполучаем, чтобы на них опереться, опираются на нас. Очнись! Успокойся, найди себе кого-нибудь без детей, или, еще лучше, закажи убийство мужа, а перед этим застрахуй его жизнь. Я, кстати, внештатно подрабатываю в австрийской конторе по страхованию жизни. Наташа засмеялась, подняв кисточку.
