Следующие несколько недель стали лучшими в жизни Джо. Они втроем — вчетвером, если считать Эмили, которая очень быстро поправилась, — прекрасно ладили друг с другом. Тихий и покладистый Альби, которого Джо частенько приходилось защищать как в школе, так и в армии, обрел некоторую уверенность в собственных силах, стал отзывчивее и дружелюбнее. Сержант Моулз, по его собственным словам, был законченным лентяем, так что все обязанности по приготовлению пищи и уборке помещения легли на плечи Альби, который брал Эмили с собой на прогулку по полям. Время от времени Альби садился на второй велосипед и сопровождал Джо в поездках. Поначалу Джо приходилось оставлять его на полпути и подбирать на обратной дороге, но Альби, как и Джо, отличался завидным упрямством, так что вскоре он ездил на велосипеде почти так же быстро, как и его друг.
Джо начал писать письмо матери — она никогда не поверит, когда узнает, как поживает ее сын, — но у него вечно не хватало времени его закончить.
А сержант Моулз полюбил играть с Эмили.
— Апорт! — кричал он, швыряя палку как можно дальше. — Ты моя умница! Ну, неси палку своему хозяину.
Сержант тоже от всей души наслаждался жизнью, но при этом понимал, что такое блаженство не может продлиться долго. В конце концов, шла война, самая страшная из всех, что знало человечество, и было бы неправильно, если бы он или кто-то еще получал от нее удовольствие. Он не знал, обратили на это внимание его мальчишки или нет, но если после наступления ночи подняться на чердак и посмотреть в направлении Лооса, то можно заметить, что небо в той стороне переливалось всеми оттенками багрового цвета и время от времени там вспыхивали оранжевые отблески взрывов. А если открыть окно и прислушаться, то можно было расслышать далекую перестрелку и даже — сержант был в этом уверен — крики и стоны умирающих.
Был обычный сентябрьский день, воскресенье. Было немного холоднее, чем вчера, солнце размытым пятном висело в небе, а воздух, кажется, хрустел на зубах от свежести. На узле связи к этому времени появился телефон. Так что теперь, прежде чем отправлять Джо и Альби с приказами в Лоос, сержант Моулз каждый день звонил в лагерь под Кале, чтобы узнать, не сегодня ли несовершеннолетних мальчишек отправляют обратно в Англию.
— Говорят, что скорее всего, вас повезут домой в следующий уик-энд, — сообщил он утром. Маленькая комнатка на первом этаже превратилась в кабинет. Они перетащили туда стол и кресло, а в очаге теперь все время жарко горел огонь. Возле них лежала Эмили, опустив длинную морду на вытянутые лапы и думая о чем-то своем.
Джо и Альби переглянулись и пожали плечами. Они слишком радовались своему нынешнему существованию, чтобы вспоминать о доме.
После завтрака они отправились в путь — им предстояло доставить несколько распоряжений в Лоос.
— Плохи там дела, — мрачно обронил сержант.
Джо часто слышал звуки канонады, когда бывал в городке, но предпочитал не задумываться об этом.
Сержант подошел к дверям фермерского дома, чтобы проводить их. Своих детей у него не было, и теперь ему нравилось иметь собственную семью.
— Счастливого пути, — прокричал он, когда Джо и Альби сели на велосипеды и покатили прочь. Оба подняли руки и, не оборачиваясь, помахали ему. — Счастливого пути, — крикнул он снова, но они были уже далеко и не могли его слышать. Моулз смотрел им вслед до тех пор, пока они не скрылись из виду, после чего вернулся в дом. Он не обладал излишне живым воображением и впечатлительностью, считая себя приземленным и даже скучным чело веком, но сегодня его не покидало ощущение, что он больше никогда не увидит этих мальчишек.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Примерно в то же время, когда Джо и Альби ехали на велосипедах в Лоос, Кейт проснулась с таким чувством, будто сегодня непременно случится что-нибудь плохое. Она крепко зажмурилась и попыталась представить себе, что же это может быть. И через несколько секунд сообразила: ее родители отправляются в Саутпорт на обед с Клайвом Декстером.
Но, исключительно благодаря собственной глупости, она с ними не ехала.
— Хотелось бы мне знать, почему он не пригласил тебя, дорогая? — как-то утром на прошлой неделе полюбопытствовала ее мать, когда во время завтрака им принесли почту, включая приглашение Клайва. — По-моему, это невежливо с его стороны. Пожалуй, мы откажемся. Но давай сначала спросим твоего отца.
— Он меня приглашал, — вынуждена была признаться Кейт, — но я сказала ему, что буду занята.
Идиотка!
Ее мать нахмурилась, срезая ложечкой верхушку сваренного всмятку яйца.
— А чем именно ты будешь занята в воскресенье после обеда, позволь полюбопытствовать?
— Моделированием одежды, — не растерялась Кейт. Пожалуй, она действительно сделала глупость. — Я решила сшить себе зимнее пальто. Ярко-красное с золотыми пуговицами.
Мать нахмурилась еще сильнее.
— Какой ужас, дорогая. Ты в нем будешь похожа на пугало, как и любой, кто рискнет надеть на себя такой кошмар.
— Спасибо на добром слове, мама. Ты умеешь подбодрить. — Кейт не собиралась шить красное пальто, тем не менее критика задела ее самолюбие.
— Кейт Келлауэй, позвольте заметить вам, что вы — очень странная молодая особа, — с любовью проговорила мать. — Когда я буду писать Клайву о том, что мы принимаем его приглашение, стоит ли мне упомянуть, что ты передумала?
— Нет! — Девушка воткнула ложечку в яйцо с такой силой, что продырявила скорлупу и весь желток вытек наружу. — Не вздумай. У меня нет ни малейшего желания обедать вместе с Клайвом Декстером.
Но мать, похоже, решила, что пришло время выложить карты на стол.
— Собственно говоря, Кейт, я бы не отказалась от такого зятя, — откровенно призналась она. — Он очень милый молодой человек из хорошей семьи.
Кейт отставила в сторону яйцо и принялась заталкивать в рот кусок хлеба с маслом. Девушка понимала, что ведет себя по-детски.
— Мечтать не вредно, мама. У него уже есть невеста; я говорила тебе об этом. Ее фотография стоит у него на столе в офисе.
— Когда он был здесь, то ни словом не обмолвился о своей невесте, а это значит, что не так уж он к ней и привязан. Кроме того, насколько я понимаю, мужчина остается свободным до тех пор, пока не прошествует с новобрачной под руку по проходу от алтаря.
После этого разговора мать не оставляла попыток убедить ее составить им компанию. Но чем больше она усердствовала, тем решительнее Кейт отказывалась, хотя желание согласиться становилось все сильнее.
Воскресным утром того дня, когда родители собирались на званый обед, она думала о том, как здорово было бы провести в обществе Клайва целых два часа.
В спальню вошла мать и поинтересовалась, собирается ли она вставать.
Кейт спрыгнула с кровати и распахнула дверцы своего гардероба.
