— Но если вы отправитесь туда, вас могут убить! — вскричала Кейт. — Я была бы в отчаянии, если бы вы погибли.
— Кейт, дорогая, успокойся, — строго обратилась к девушке мать. — Мы все были бы в отчаянии, если бы Клайв погиб.
— Что плохого в том, что я даю волю своим чувствам, мама? — спросила девушка. Парочка за соседним столиком уже с откровенным неодобрением разглядывала их. — Я не хочу, чтобы Клайв погиб.
— Я тоже этого не хочу, Кейт, — спокойно сказала миссис Келлауэй, — равно как и твой отец, а также семья Клайва и он сам, но незачем кричать об этом на весь ресторан. — Миссис Келлауэй повернулась к Клайву. — Скажите, ваша невеста разделяет ваше отношение к войне? Не станет ли она возражать, если вы отправитесь во Францию? — Мать Кейт долго ждала удобного случая расспросить Клайва о Леттис Конуэй и теперь не собиралась упускать представившуюся возможность.
— Оставь, Маргарет, — с упреком заметил ее супруг, — право же, это нас не касается.
— Боюсь, несколько недель назад мы с Леттис разорвали нашу помолвку, — коротко ответил Клайв.
— Ох, Клайв, мой дорогой мальчик, мне очень жаль. — Редкое событие могло доставить миссис Келлауэй такую радость, но она даже умудрилась вложить в свой голос сочувствие, которого не испытывала. — Надеюсь, вы не слишком огорчены.
— Маргарет! — вновь подал голос ее супруг.
— Со мной все в полном порядке, благодарю вас, — с любезной улыбкой откликнулся Клайв. — Итак, что будем заказывать на десерт? — осведомился он, когда у столика неслышной тенью возник официант.
— Рождественский пудинг, — быстро проговорила Кейт. — Я люблю рождественские пудинги, рождественские кексы и сладкие пирожки с начинкой из орехов и миндаля — словом, все, что связано с Рождеством.
Клайв и себе заказал пудинг, хотя и без особого желания. Ему казалось, что он должен есть тушеную говядину, как английские войска по ту сторону Ла-Манша. Но даже если он и будет поступать подобным образом, кто узнает об этом и кому от этого станет легче? Только ему самому, а остальным какое до этого дело?
— Марта! Это вы?
Женщина, стоявшая под навесом зоомагазина, обернулась, услышав удивленный голос Клайва.
— Я жду Кейт. Хочу, чтобы она прочла мне кое-что.
Моросил дождь, и Марта выглядела такой понурой и жалкой в своей черной шали, что у Клайва заныло сердце.
— Но колледж Кейт закрылся на рождественские каникулы, — объяснил он. — Он вновь откроется только в январе. Кейт сейчас нет в Ливерпуле; вместе с родителями она уехала к сестре в Ноттингем.
— Разумеется. — Женщина рассеянно пригладила свои влажные волосы. — Она говорила мне об этом, а я забыла.
— Давайте я прочту вам то, что вы принесли.
— Правда? — Лицо Марты просветлело. — Я учусь читать и даже смогла бы прочесть письмо Альби, хотя, собственно, это нельзя назвать письмом, но у него жуткий почерк, и мне почти ничего не удалось разобрать. И еще мне не хотелось бы просить об этом своих детей, пока я не буду знать, о чем там идет речь.
Клайв взял ее за руку.
— Пойдемте ко мне в офис, хорошо? Там тихо, и я попрошу Герби приготовить нам чай. — Герберту полагалось присматривать за конторой в отсутствие Клайва. Клайв пообещал себе, что если несносного мальчишки там не окажется, как случалось регулярно, то он устроит ему хорошенькую взбучку, когда Герберт соизволит вернуться.
— А хозяин придет и накормит этих бедняжек, когда наступит Рождество? — поинтересовалась вдруг Марта.
— Каких бедняжек? — не понял Клайв.
— Щенка и котят на витрине. — Она указала на клетку, в которой резвились котята. Крошечный черный щенок в одиночестве тихонько сидел в уголке.
— Конечно накормит, — убежденно ответил Клайв. — Это же его товарные запасы, не так ли? Рано или поздно он захочет их продать.
— Наверное, вы правы. — Похоже, его ответ заставил Марту чуточку приободриться.
— Итак, что мы имеем? — спросил Клайв, когда они оказались в его офисе. Внизу Герберт готовил чай. Марта отдала Клайву два листа, вырванных из школьной тетради, исписанных детским неуклюжим и неразборчивым почерком. Он не поверил своим глазам, когда увидел грамматические ошибки.
— Это написал Альби, лучший друг нашего Джо. Они были вместе, когда Джо погиб, но Альби не смог связно объяснить, что произошло, когда я попробовала поговорить с ним неделю назад. Его мать согласилась попросить его записать свой рассказ, когда ему станет лучше.
— Вы хотя бы приблизительно знаете, о чем идет речь, Марта? — Пробежав глазами письмо, Клайв зацепился взглядом за несколько фраз, которые привели его в ужас.
Лицо Марты покрывала смертельная бледность, но она храбро кивнула.
— Мне так и не удалось свыкнуться с этой мыслью. Я хочу знать, как умер Джо. Я думала, что после этого я успокоюсь, но стоило мне узнать правду, как стало еще хуже. Я никому не говорила о том, что рассказал мне Альби, — ни мужу, ни Кейт.
Клайв смотрел на первый из двух листочков.
— Здесь написано, что Альби и Джо атаковали противника, когда раздался взрыв. Альби отшвырнуло назад, и после этого он больше не мог видеть. Должно быть, у него наступила временная слепота.
— У него все лицо в синяках и шрамах, — вмешалась Марта, — то есть та его часть, которую видно из-под бинтов.
В это самое мгновение в офис вошел Герберт с подносом в руках, на котором стоял чай и лежал кусочек пирога с красной смородиной.
— Его испекла моя мама, — сказал он. — Это не для вас, босс, а для этой леди.
— Спасибо тебе, сынок. — Марта печально улыбнулась ему, когда он выходил из комнаты.
А Клайв прилагал все силы, чтобы разобрать каракули Альби.
— Кажется, Джо притащил его обратно в окоп, и они оба туда свалились. У Джо была сильно повреждена нога, или взрывом, или в результате падения в траншею. — Он поднял глаза на Марту, надеясь, что правда не станет для нее слишком горькой. — Альби пишет, что Джо сумел прислонить его к стенке окопа, но тут появился «дьявол» и приказал ему вылезать. — Клайв нахмурился. — По-моему, он имеет в виду Джо, а не себя.
Марта кивнула.
— Верно. «Дьявол» — это офицер, так его называли мальчишки. На самом деле его зовут Невилл.
— Понятно. — Клайв продолжал читать. — Каким-то образом Джо сумел подняться по лестнице, несмотря на раненую ногу. Повсюду была «жуткая грязь», как пишет Альби. — Ему уже приходилось слышать о том, что поле боя превращалось в непролазное болото, этакий ад на земле, и что солдаты ели и спали в грязи, и что их обмундирование никогда не просыхало. Это место не годилось и для взрослого человека, что уж говорить о двух мальчишках четырнадцати лет от роду.
Клайв перевел взгляд на Марту, чтобы посмотреть, как она отреагирует. Ее лицо по-прежнему оставалось смертельно бледным и бесконечно печальным. Он пожалел о том, что рядом нет Кейт, которая могла бы взять женщину за руку и постараться утешить ее.
