— Пожалуй, я расскажу Алексу о затруднительном положении, в котором вы оказались. Он что-нибудь придумает, — недовольно проворчала она.
— Буду очень вам благодарен, Марта. Спасибо.
— Поверните направо, затем налево и еще раз налево, и вы окажетесь перед ратушей, — проговорила женщина, остановив двуколку через полчаса в каком-то тихом переулке. Во время короткой поездки они не обменялись ни словом.
Марта вежливо поблагодарила и двинулась дальше пешком. Она все еще сердилась на Клайва, хотя сама не понимала, за что. Она в точности следовала полученным указаниям и вскоре оказалась перед величественным зданием с дорическими колоннами у входа, перед которым собралась небольшая толпа. При ее приближении люди начали аплодировать, и Марта поняла, что они приветствуют ее. Они, толкаясь, пробирались к ней, хлопали ее по плечам, пожимали руки и говорили, что они рады видеть ее и что своим походом она делает большое дело.
— Я в восторге! — воскликнула какая-то женщина, обняв Марту и расцеловав ее в обе щеки.
Кто-то сунул ей в руки букет нарциссов, и Марта вдруг обнаружила, что стоит на ступеньках у вычурного входа в ратушу, а перед нею на площади колышется толпа. Воцарилась тишина, и люди с ожиданием смотрели на нее. К своему ужасу, Марта поняла, что они ждут ее выступления.
Но что она могла им сказать? Это было еще хуже, чем вчера, когда ей пришлось разговаривать всего с несколькими женщинами, а не с половиной населения Вулвергемптона, как сейчас.
Марта откашлялась, сглотнула и начала:
— Благодарю вас за то, что пришли меня встретить.
— Это вам спасибо за то, что пришли к нам, — выкрикнул кто-то из толпы.
Марта вновь прочистила горло.
— Я против войны, — продолжала она, и ответом ей послужил громкий одобрительный рев. — И против того, чтобы таких мальчишек, как мой Джо, заставляли участвовать в ней. — Вновь раздались приветственные крики, и Марта сообразила, что толпа будет с восторгом встречать каждое ее слово, потому что здесь собрались хорошие люди, которые относились к проклятой войне, уносившей жизни мальчишек, так же, как и она. Наверняка здесь были родственники — жены, матери и отцы, братья и сестры — тех, кто сражался или уже погиб на фронте.
Каким-то образом Марте удалось закончить свою речь. Она охрипла оттого, что ей пришлось кричать. Она еще раз поблагодарила людей за то, что они пришли встретить ее, и толпа начала редеть. Со всех сторон к Марте вновь потянулись руки, словно собравшиеся хотели дотронуться до нее. В конце концов рядом с нею остался только один человек.
— Чертовски хорошее выступление, Марта, — сказал Алекс Скотт.
Она встрепенулась, совсем забыв о том, что Клайв застрял неизвестно где с пустым бензобаком.
— Все в порядке, — успокоил ее Алекс, когда она рассказала ему о беде, приключившейся с Клайвом. — Он приехал несколько минут назад и отправился заказать для нас номера в гостинице.
— Где же он взял бензин?
— Он не сказал.
Алекс предложил ей руку, и она облокотилась на нее. Могла ли она когда-нибудь представить себе, что в поездке по стране ее будут сопровождать два самых красивых во всей Англии молодых человека? Наверняка сотни девушек отдали бы что угодно за то, чтобы оказаться на ее месте.
— Гостиница вон там. Это недалеко, — сказал Алекс.
Гостиница оказалась большой и почти такой же шикарной, как и ратуша. Клайв ждал их в фойе. Стены были оклеены обоями с золотистой каймой, а на полу лежал ковер с потрясающим узором, скорее всего, индийский или персидский. Марта вспомнила о том, что когда-то и у них в гостиной на Джерард-стрит лежал персидский ковер. Она купила его в лавке подержанных вещей за целых десять шиллингов. Тогда это казалось ей жутко экстравагантным.
Завидев их, Клайв вскочил на ноги.
— Я заказал чай, — сказал он. — И попросил меню.
— Ужасно хочу чашечку чая.
Хотя было ли такое время, когда бы она ее не хотела? Марта повалилась в серое плюшевое кресло. После событий сегодняшнего дня с неожиданным финалом у нее от возбуждения кружилась голова.
— Вы держались просто замечательно, Марта. — Алекс выглядел очень довольным. — Вы заслуживаете не только чашечки чая. Как насчет шампанского?
— Шампанское! — Марта не то что ни разу не пробовала шампанское, она и слова-то такого не произносила до сих пор. — Ох, даже не знаю, — неуверенно протянула она.
— Думаю, Марта предпочитает чай, — пробормотал Клайв.
— Да, пожалуй. — Марта вдруг вспомнила, что она наговорила ему сегодня утром насчет того, что она отправилась в путь не для того, чтобы развлекаться, а потому, что у нее есть цель. — Чай, пожалуйста, — сказала она. И пусть они не думают, эти двое, что она намерена закатить шикарный обед. Ей хватит одного супа. Она решила проявить смирение. Кроме того, суп пойдет на пользу ее ребенку, о котором она иногда забывала, если не шла слишком быстро или слишком долго.
И вдруг в противоположном конце зала Марта заприметила модно одетую женщину, лицо которой показалось ей смутно знакомым.
— Кто это? — спросила она, кивая в ту сторону.
Ей ответил Алекс:
— А, это миссис Кавано. Она член местного отделения Международной Женской Лиги.
Марта смотрела на нее и никак не могла вспомнить, где видела ее раньше. Скорее всего, вчера, в доме у Имоджен Каннигем. Хотя нет, это было совсем недавно. И тут она заметила, что Клайв явно чувствует себя не в своей тарелке. И на нее снизошло озарение.
— Это та самая женщина, которая привезла меня сюда на своей двуколке! — Марта с негодованием уставилась на Клайва. — Означает ли это, что на самом деле бензин не закончился? — По какой-то неведомой ей причине он устроил так, чтобы эта женщина подвезла ее.
Клайв повернулся к Алексу и сказал:
— Ну, что я тебе говорил, несчастный ты идиот? Видишь, что ты наделал.
— А что такого я наделал? — Алекс выглядел заинтригованным, и только. Но потом он спохватился. — О Господи! — Он поморщился и опустил голову. — Вот идиот, я совсем забыл!
О чем это он забыл? И вообще, что здесь происходит? Подали чай, но Марта не обратила на это внимания. Почему Клайв сделал вид, будто у него кончился бензин, и подстроил так, чтобы эта женщина подвезла ее, но не к самой ратуше, а высадила в нескольких кварталах поодаль? Понадобилось несколько мгновений, чтобы все стало на свои места.
— Вы хотели, чтобы я пришла к ратуше пешком, верно? — набросилась она на своих спутников. — Вы хотели, чтобы все думали, будто я прошла пешком весь путь от Коултауна?
— Коулторпа, — поправил ее Алекс.
— Это нечестно. Это жалкий обман. — Ее… Марта не могла подобрать подходящего слова… использовали. — Вы просто двое грязных обманщиков, и из-за вас я выгляжу такой же. — Марта вскочила на ноги, вновь позабыв о ребенке, покачнулась и едва не упала. — Я отправляюсь на поиски подходящего ночлега. Здесь я не останусь.
