Глаза Сары и Дэниела заблестели от радости. Они наблюдали за тем, как женщина, купившая платье, засовывает его в сумку.
— Мы занимаемся бизнесом, — прошептала Сара.
Еще два платья и блузка ушли перед тем, как наступило нечто вроде временного затишья, когда покупатели, приехавшие утром, уже покидали рынок, а на смену им прибывали новые, многие из которых были с детьми и явно приехали издалека. Энни рассердилась, когда какие-то женщины небрежно стянули ее драгоценные вещи с вешалки. Некоторые люди предлагали свою цену, на которую она реагировала решительным отказом. После того как подобное случилось несколько раз, Ивор сказал:
— Вам следует сделать небольшую наценку, милая, учитывая то, что придется торговаться. Некоторые покупатели просто не возьмут товар, если им не уступить в цене.
— Но ведь это несправедливо по отношению к тем, кто не собирается торговаться!
Ивор лишь пожал плечами.
— Так уж устроен мир, милая. Рынок есть рынок, нужно быть всегда готовым договориться о цене.
И с этой минуты Энни уже уступала, если видела в этом смысл. Она решила, что к следующему разу все-таки попросит Сару переписать ценники, немного завысив стоимость.
Энни продала еще несколько вещей к тому времени, как приехала Сиси с пластиковым пакетом. Ее преждевременно состарившееся лицо сияло от радости.
— Посмотри, что я нашла на распродаже подержанных вещей! — И с торжествующим видом она вытащила из сумки длинное голубое платье и приложила его к плечам. Оно было без рукавов, с усыпанным полудрагоценными камнями лифом и летящей полупрозрачной юбкой с подкладкой из тафты.
— Посмотри-ка на этикетку! Должно быть, оно стоило целое состояние.
Хотя этикетка ни о чем не говорила Энни. Она уже хотела сказать, что не представляет, чтобы кто-нибудь пожелал купить столь шикарную вещь здесь, на рынке, как вдруг к ним подошла какая-то хорошо одетая дама.
— А это платье продается?
— Ну конечно. — Сиси подмигнула Энни. — Пять фунтов, и оно ваше!
— Я его беру.
— Сиси! — ахнула Энни после того, как женщина удалилась, довольная своей покупкой. — Ты явно упустила свое призвание. Тебе следовало бы торговать на рынке. Я бы никогда не решилась столько попросить.
— Я получаю удовольствие от самого процесса. — Сиси была очень довольна собой, словно ей сделали изысканный комплимент. Она принялась перебирать одежду. Несмотря на протесты Энни, она настояла на том, что заплатит за шелковую блузку от «Марк и Спенсер». — Она подойдет ко всем моим костюмам, — заявила она.
Сиси повела Сару и Дэниела где-нибудь перекусить, и Энни осталась одна. Поскольку покупателей пока не было, а следовательно, уделять внимание было некому, она принялась разглядывать близлежащие прилавки. Рядом с ней какая-то пожилая женщина торговала симпатичными фарфоровыми безделушками. Энни улыбнулась, подумав, что, возможно, дождь сегодня и не пойдет. Напротив находился книжный киоск, крытый полосатым навесом из парусины, которому ненастная погода уж точно была ни по чем. «Я бы и сама не отказалась от такого тента, — решила Энни. — Да и фургон мне совсем не помешал бы. Как только заработаю достаточно денег…»
Вещи, разложенные на прилавке Ивора Хугеса, были больше похожи на хлам, чем на предметы старины. Но несмотря на это, у него шла бойкая торговля. К своему изумлению, Энни узнала бронзового льва, которого недавно обнаружила у себя дома на чердаке.
— И сколько же такой стоит? — поинтересовалась она.
— Восемь фунтов, — без промедления сказал Ивор. — Это очень редкий экземпляр, отсюда и цена. Я приобрел его у одного дворянина.
— Неужели? Ну, я подумаю.
— А вот и бабушка возвращается со своими внуками, — заметил Ивор.
— Он думает, что ты моя мать, — сказала Энни, когда Сиси подошла поближе.
Сара с Дэниелом радостно бежали рядом с ней вприпрыжку.
Взгляд Сиси вдруг стал задумчивым.
— Иногда мне хочется, чтобы это действительно было так, милая. Как ни странно, ты мне гораздо ближе, чем собственная дочь.
Две женщины стали перебирать одежду.
— У вас замечательный выбор, дорогая, — сказала одна из них. — Вы будете здесь на следующей неделе? Тут множество вещей, которые, возможно, понравятся моей дочери.
— Отныне я буду здесь каждую субботу, — пообещала Энни.
После того как женщины купили по блузке, Сиси предложила Энни немного прогуляться.
— Уже почти полдень. А ты, как я понимаю, на ногах с самого рассвета.
Энни помахала Барклей, увидев обоих супругов за фруктово-овощным прилавком.
Сид поднял кверху большие пальцы.
— Ну, как дела, милая? — крикнул он.
— Неплохо.
Они, похоже, были слишком заняты, чтобы оторваться от своего занятия и поговорить.
Энни подошла к прилавку с одеждой, где на двух стареньких столах в беспорядке лежал целый ворох разных вещей. К тому же на вид они были не совсем чистыми. Энни уже собиралась пойти дальше, как вдруг из-за прилавка послышался чей-то грубый голос, говорящий с протяжной интонацией.
— Ну и ну, неужели это Энни Харрисон?
Энни удивленно взглянула на высокую женщину, ростом почти шесть футов, с грубым морщинистым лицом и маленькими глазами. Ее каштановые волосы были коротко острижены. На ней была потрепанная кожаная куртка и джинсы.
— Ты ведь меня не узнала, правда? — сдавленно засмеявшись, сказала женщина. — Я Руби, Руби Ливси, а вернее, по мужу теперь Кроутер, мать пятерых детей. Мы знакомы с тобой по школе.
— Руби! — сглотнув слюну, воскликнула Энни. Она всегда страшилась того, что когда-нибудь случайно столкнется с Руби Ливси. — Что ты тут делаешь?
— Ну разумеется, работаю за этим прилавком. Эта палатка перешла к нам с сестрой по наследству от матери. А ты-то чего тут делаешь, разгуливая среди всех этих трущоб?
Энни вскипела.
— Вообще-то так случилось, что я тоже держу палатку, — сухо сказала она.
— Что же ты так низко пала?
— А я никогда и не считала, что принадлежу к сливкам общества. Я жила на Орландо-стрит, а мой отец занимался тем, что собирал страховые полисы, разъезжая на велосипеде.
— Может, оно и так, — усмехнувшись, сказала Руби, — но у тебя со школьных лет всегда был такой вид, словно у тебя под носом плохо пахнет, как будто ты считала всех нас ниже себя.
— Ну что же, Руби, было очень приятно снова с тобой встретиться. — Энни даже не попыталась скрыть сарказм. — Пожалуй, лучше уж я пойду назад. — Она дала себе зарок больше никогда не ходить внутрь крытого рынка.
Возвратившись, Энни обнаружила, что приехала Дот и довольно сухим тоном разговаривает с Сиси. Ее лицо просияло, когда появилась племянница.
