Спустя год в один из январских промозглых дней, когда на улице разыгралась буря и снег порывисто бил в окна, Сильвия с торжествующим видом приехала в тупик Хезер и объявила, что они с Эриком снова поженятся.
— Ты, должно быть, спятила! — воскликнула Энни. — Он уже зарекомендовал себя как жестокий человек. Зачем же наступать дважды на одни и те же грабли? Только представь, снова с ним связаться!
— Спасибо за добрые пожелания! — ядовито произнесла Сильвия. — Эрик начал жизнь с чистого листа. Когда бы он ни пришел, он само очарование, и он обожает Жасмин. Он планирует переехать к нам в коттедж.
Энни пошла на кухню, чтобы включить чайник.
— Но зачем тебе выходить за него замуж? — спросила она, вернувшись. — Почему бы вам просто не пожить вместе какое-то время?
— Ты меня просто удивляешь, Энни Менин! — фыркнула Сильвия. — Ну кто же согласится на простые взаимоотношения? Мы женимся главным образом для того, чтобы угодить родителям Эрика. Ты ведь знаешь семейство Черчей, все должно быть оформлено официально, хотя на этот раз бракосочетание состоится не в церкви, а в регистрационном офисе.
Энни безнадежно покачала головой.
— Я тебя не понимаю, Сил. Тебя притягивают недостойные мужчины!
Сильвия в задумчивости сморщила носик.
— Полагаю, каждый, кроме тебя, ищет свое счастье.
— Что ты этим хочешь сказать? — возмутилась Энни. — Ты думаешь, что я не хочу быть счастливой?
— Разумеется, хочешь. Но ты сидишь сложа руки и ждешь, когда это случится. Если тебе предлагают руку, то это кто-то, живущий через дорогу. А вот я ищу свое счастье. Поэтому часто и попадаю в переплет. Мы с тобой совершенно разные. — Сильвии нравилось говорить на эту тему. — Тебя вполне устраивает год за годом жить так, как заведено. Я же терпеть не могу, когда один год похож на другой.
— Надо понимать, что в январе следующего года на месте Эрика будет кто-то другой?
Сильвия лишь рассмеялась.
— По крайней мере, для разнообразия я теперь смогу вести светскую жизнь. Мне ужасно не нравится быть одинокой женщиной на званых вечеринках — хотя тебе этого не понять, ведь ты там никогда не появляешься. И я наконец-то оставлю эту омерзительную работу.
— Но ты ведь говорила, что у тебя великолепная работа!
Почти год Сильвия, облачившись в строгий костюм, работала личным секретарем директора одной биржевой компании, в то время как Сиси присматривала за Жасмин.
— Я только и делаю, что поддакиваю этому типу.
— Но для этого и существуют личные секретари.
Сильвия робко взглянула на нее.
— Есть еще кое-что. Я беременна.
— Боже, Сил! — ахнула Энни. — От Эрика?
— Нет, он все-таки сходил к доктору. Выяснилось, что он не может иметь детей. Ребенок, вероятно, от норвежского морского офицера, с которым я познакомилась в ноябре.
Энни вздохнула.
— Слушай, рядом с тобой я и в самом деле чувствую себя амебой.
— Энни, дорогая моя подружка, — с нежностью проговорила Сильвия. — Слава богу, что на этой планете есть такие люди, как ты. Если бы каждый вел себя, как я, на земле воцарился бы полный хаос.
Не успела Энни ответить, как Сильвия выпалила, что Эрику все известно о ребенке.
— Вот поэтому он и упрашивает, просто умоляет меня, стоя на коленях, выйти за него замуж, чтобы люди думали, будто мой будущий ребенок от него.
Только Сиси и Энни знали правду.
Все это невероятно запутано, подумала Энни, отправляясь заваривать чай. Слава богу, бракосочетание должно было состояться в субботу, а это означало, что она не сможет на нем присутствовать. Меньше всего на свете Энни хотела видеть, как ее подруга второй раз выходит замуж за Эрика Черча.
Когда Крис Эндрюс зашел навестить Энни, его лицо было пунцовым от волнения.
— Только что звонил продюсер. Мари дала ему мою пьесу. Он хочет поставить ее на Пасху.
— Я так рада за тебя, Крис!
Следующие несколько недель он держал ее в курсе всех событий. Актер, утвержденный на главную роль, однажды уже снимался в драматическом сериале под названием «Зед-машины». Мари позвонила, чтобы передать Крису свои поздравления, пообещав прийти на первую премьеру. Он спросил Энни, что бы она посоветовала ему надеть. С тех пор как Крис стал завучем в школе Гренвиля Лукаса, он отказался от прически в виде конского хвоста и опять надел очки, а еще снова стал поправляться.
Он превратился в комок нервов, ожидая наступления Пасхи. «Передавай Мари привет от меня», — сказала Энни, провожая его в Лондон. Она бы и сама с радостью посмотрела пьесу, но суббота, как раз выпадавшая на Пасху, была одним из самых оживленных и прибыльных дней в году. Энни не видела сестру со дня похорон. С тех пор от Мари пришло несколько открыток. Энни уже давно привыкла к тому, что сестра не отвечала на ее письма, а когда она звонила, ее никогда не бывало дома.
На Пасху выдалась теплая солнечная погода. Толпы людей хлынули на рынок, и Энни неплохо заработала. К пяти часам вечера количество ее товара заметно уменьшилось, и пришло время собираться домой. Сиси уже отвезла детей в Ормскирк, чтобы там отметить праздник, а позже планировала доставить их в тупик Хезер.
Возвращаясь домой, Энни размышляла о том, что, хотя работа за прилавком и доставляла ей огромное удовольствие, все же имелся один большой минус, а именно: отсутствие возможности взять выходной, ведь в противном случае можно было лишиться недельного заработка. Поэтому на протяжении почти двух лет она не пропустила ни одной субботы. В течение недели Энни ездила по распродажам подержанных вещей. И хотя кое-кто говорил, что она тратит слишком много сил, стирая и переглаживая одежду, в чем, по их мнению, не было никакой необходимости, все-таки благодаря этому Энни чувствовала, что не зря получает свои деньги.
Однако на другие дела у нее просто не оставалось времени. Энни думала о Крисе Эндрюсе и его пьесе. Сегодня вечером должно было состояться финальное представление. Она бы отдала все, что угодно, лишь бы оказаться там, да и дети получили бы массу удовольствия, проведя уик-энд в Лондоне. «Если бы у меня была самая обыкновенная работа, я бы в выходные отдыхала», — подумала Энни.
Сара и Дэниел повеселились от души. Сара выиграла банку домашнего джема и флакон с шампунем, приняв участие в игре «кольца». А Дэниел пришел первым, бегая наперегонки в мешке. Первый приз, который он получил, составлял один фунт.
— Какой-то жалкий фунтишка, — с отвращением проговорил мальчик. — Что на него купишь?
Испытывая сильную усталость, Энни не смогла ничего возразить. В последнее время Дэниел стал слишком агрессивным. Дот говорила, что ее мальчишки были невыносимыми, когда у них начался переходный возраст. «Тогда я просто таскала их за уши, и это быстро заставляло их образумиться». Энни считала, что это слишком.
