– Что ж, если она и узнает, то не от меня. Ты действительно делаешь важное дело, а мама, если судить по ее письмам, весело проводит время в Штатах. Будем считать, что дом – это ее вклад вдело нашей победы.
– Ты так добр!
– Не стоит даже говорить об этом, – махнул рукой Макс. – Когда я уже подъезжал к Ливерпулю, то подумал, как мне могло прийти в голову провести Рождество в промерзшем доме, в котором нет никакой еды. То, что вы оказались здесь, стало для меня чертовски приятной неожиданностью, честное слово. Бог ты мой, Тигр! – воскликнул он, когда на колени к нему запрыгнул огромный кот. – Я и не знал, что ты все еще живешь здесь!
– Тут стоит старый шкаф, который Тигр считает своим личным бомбоубежищем.
– Когда я приезжал домой на каникулы, мы с Тигром были лучшими друзьями, – сказал Макс.
Тигр, громко мурлыча, стал облизывать знакомое лицо.
– Похоже, вы ими и остались, – заметила Руби.
Когда прозвучал отбой, было уже почти четыре. Все с благодарностью посмотрели друг на друга, одновременно подумав, что эти ощущения они не забудут никогда. Чарльз уговорил Макса лечь в его спальне, лишь забрал кое-какие свои вещи.
Руби вышла из подвала первой, немного боясь, что увидит обвалившиеся стены и небо над головой вместо крыши. Но дом миссис Харт пережил и это испытание. В воздухе стоял необычный кислый запах, который, как оказалось, исходил от сажи, осыпавшейся со стенок дымохода. Все сразу отправились спать. Хизер легла в комнате Венди, а Чарльз устроился на канапе в холле.
Четыре часа спустя дом, как и каждое утро, опустел – все ушли на работу. Руби осторожно заглянула в комнату Макса и увидела, что он спит мертвым сном. Мать привела Роя Дикона, но Молли не было. Позже Руби узнала, что ее семья пережидала налет в чулане под лестницей, когда в дом попала авиабомба. Четырехлетняя девочка, как и все ее родные, погибла на месте.
Интенсивные налеты продолжались до самого Рождества. Руби решила, что Гитлер поставил себе цель стереть Ливерпуль и его жителей с лица земли, – ночь за ночью им приходилось сидеть в убежищах. Макс Харт практически не выходил из дому, проводя почти все время в постели. Он говорил, что у него еще никогда не было такого чудесного отпуска и что ему очень нравится то, как все носятся с ним. И действительно, каждый, кто приходил в дом, приносил ему угощение: пирожные, шоколад, виски… Дети несколько часов сообща рисовали для Макса рождественскую открытку, которую он поклялся хранить вечно. Морщинки на его лице разгладились, и он больше не напоминал загнанного зверя.
В Сочельник Бет ушла с работы после обеда и заявила, что поведет Грету и Хизер покупать их маме подарок.
– Но у них же нет денег, – сказала Руби.
– Я что-нибудь придумаю. Мы также возьмем с собой Джейка – ему будет полезно подышать свежим воздухом.
Впервые с того момента, как они въехали сюда, Руби осталась в доме одна – если не считать Макса, который спал на втором этаже. Она уселась в кресло, наслаждаясь непривычной тишиной. Руби решила, что, когда вернется Бет, ей надо будет самой пойти купить кое-какие подарки. И хотя ей было больно видеть разрушения, которые были следствием недавних налетов, осознавать, что она и все ее близкие остались живы, было очень приятно. Бомбардировки унесли жизни многих знакомых – нескольких коллег Бет и Конни, Чарли Мерфи, хозяина дома в Фостер-корт, в котором Руби когда-то жила… Дом Артура рядом с угольным складом был сильно поврежден, хотя его обитатели – Герби и его родные – практически не пострадали.
Вздохнув, Руби сказала себе, что надо заняться каким-нибудь делом. Когда она уже собиралась встать, сверху донесся крик, потом еще один. Это мог быть только Макс.
Взбежав по лестнице, Руби влетела в его комнату и увидела, что он, весь мокрый от пота, мечется на постели.
– Макс! – воскликнула она, тряся парня за плечи. – Макс, успокойся! Все хорошо, тебе ничего не угрожает.
Макс открыл полные страха глаза. Сейчас он напоминал маленького мальчика.
– Извини. Мне снился ужасный сон.
– Милый, это всего лишь сон. Ты в своем доме, в безопасности, и мы рядом.
– Бог ты мой… – Содрогнувшись, Макс сел на кровати. – Он казался мне таким реальным…
– И что тебе снилось?
– Я помню только отрывки. Я летел в самолете над Германией и понял, что сбился с курса. Я не знал, как вернуться домой. Потом мир погрузился в темноту – света не было совсем. Меня убивало, что я подвел своих ребят, что не прикрыл их. А потом меня охватила паника…
Руби погладила его висок:
– Это был только сон. На, выпей виски – это тебя успокоит.
– Ты так добра, – сказал Макс, беря у нее стакан.
– А какой еще я могу быть? – удивленно спросила Руби.
– Я уверен, что ты не слишком хорошего мнения обо мне. Наверное, ты знаешь, почему моей маме приходилось закладывать так много вещей.
– Да, ей надо было оплачивать твои долги в университете. Но это никак не связано с тем, кем ты стал сейчас: ты летчик королевских вооруженных сил, получивший медаль за отвагу.
– Я сошелся с ребятами, которые буквально купались в деньгах, – с сожалением сказал Макс. – Мне хотелось иметь то, что имели они, – дорогую одежду, машину. Я растратил целое состояние на выпивку, а, когда мы играли в карты, минимальной ставкой был фунт.
– Все это давно в прошлом, – успокаивала его Руби.
– Что же касается моей медали, я получил ее практически ни за что. Едва поднявшись в воздух, я нос к носу столкнулся с чертовым «хенкелем». Я знал, что в меня попали, но все равно продолжал делать то, ради чего взлетел, – стрелял во всех фрицев, которых видел. Я подбил тот «хенкель» и еще с полдюжины. Когда я вернулся на базу, то обнаружил, что у меня в плече засела пуля. – Макс с усмешкой пожал плечами. – В воздухе я ничего не чувствовал, но мне все равно дали медаль. – Внезапно на что-то разозлившись, он продолжил: – Дело в том, что каждый человек в этих чертовых ВВС заслуживает медаль за отвагу!
Макс замолчал и, нахмурив брови, прислушался.
– А почему в доме так тихо? Как-то непривычно. И где этот чертов кот?
– В доме нет никого, кроме нас с тобой. Когда я в последний раз видела Тигра, он сидел на дереве.
Лицо Макса исказила гримаса:
– Я жутко разозлился, когда мама написала в письме, что отдала его.
– Когда ты вернешься с войны, он будет здесь, – словно успокаивая его, сказала Руби.
– А ты будешь здесь, когда я вернусь?
– Только если ты не задержишься. Как только закончится война, приедет твоя мать, и нам придется искать себе другое жилье. Ты можешь оставить мне адрес миссис Харт?
– Он лежит в моем шкафчике на базе. Надо будет не забыть выслать тебе его. – Макс довольно вздохнул. – Как приятно осознавать, что ты здесь и присматриваешь за домом.
