– Саша, ты ведь сама говоришь, что тебе много лет. Чего ты ждешь? Жизнь отожмет тебя через гигантский пресс, ничего не оставив. Даже ожиданий.
– Слушайте, я сейчас прямо зарыдаю. От жалости к себе.
– Не надо, – серьезно сказал он, – лучше соглашайся на мое предложение.
– Владислав Сергеевич, вы зря теряете время!
Он развел руками:
– Я не люблю зря терять время. Ну что ж, Александра… Жаль. На тот случай, если ты вдруг сочтешь мое предложение заслуживающим внимания, оставлю номер, по которому меня можно найти. – Он положил на стол карточку и ушел.
После его ухода Сашу долго била дрожь. Надо же, черти разгуливают… И выглядят как настоящие люди, в пиджаке и ботинках.
Иногда вдруг становилось легче. Веселее. Терпимее. Шла как-то Саша в магазин, день такой хмуренький, слякотный – из тех, когда вообще жалеешь, что родился, даже не шла, а плелась, как понурая лошадь, и около метро услышала музыку. Бодренький жизнеутверждающий марш. В противовес серой слякоти – в мажоре.
Она увидела дивную картину – в шеренгу выстроилось с десяток дядечек сильно пенсионного возраста. С трубами, дудочками, чего там у них еще, и играют. Вдохновенно так… А один дядька, седой совсем, стоит с шапкой и ненавязчиво намекает, мол, стимулируйте труд музыкантов, граждане. И что-то у нее внутри защемило, растеклось нежностью, чем-то слезным, теплым… И настроение улучшилось. Много ли надо человеку?
В магазине уже открыли новогодний базар – продавали елки, свечи, елочные игрушки. И хотя до Нового года оставался еще месяц, Саша не удержалась и купила елочные шары волшебного сиреневого цвета. А пусть будут! Радуют, создают настроение!
В тот же вечер позвонил Арсений.
Саша задохнулась от радости, услышав его голос. Арсений сообщил, что у него все хорошо, и пригласил к себе. После разговора она совсем расчувствовалась. Вспомнила, как осенью они встречали придуманный Новый год. А теперь уже скоро настоящий, на который она загадает желание: в следующем году поехать к Арсению.
На следующий день Саша задумалась: надо бы как-то украсить такси к Новому году. И ничего, что до праздника еще далеко, гораздо важнее самих праздников их ожидание.
Саша повесила в машину сиреневый шарик. А на заднее стекло прикрепила плакатик, который нарисовала сама. Еловая ветка и надпись: ТАКСИ «НОВОГОДНЕЕ». Вроде та же самая машина, но совсем другое настроение.
Первым пассажиром оказался маленький юркий мужичок. Подсел к ней на вокзале. Пассажир широко улыбался и жаждал общения. С ходу отрекомендовался Михалычем.
– Я к вам в Москву по делу! На съезд паранормальных специалистов, – отрапортовал он, будто Саша интересовалась целью его визита в столицу.
– Каких специалистов?
– Паранормальных! Экстрасенсов и уфологов.
Надо же! Не каждый день приходится везти паранормальное явление.
– Ну и что, – спросила Саша, – с Москвой, на ваш взгляд?
Паранормальный специалист задумчиво взглянул в окно и благожелательно кивнул:
– Да ничего. Стоит Москва. Все нормально. Энергия бешеная. Денежные потоки значительные.
Саша усмехнулась:
– Ну, это как посмотреть! Кому и не очень значительные, и вообще не потоки, а ручейки. Кстати, вы сами откуда?
– Из Петербурга!
– Как там у вас в Петербурге с паранормальными явлениями?
Мужичок прямо подпрыгнул, услышав вопрос.
– Ха! В Петербурге паранормальных явлений больше, чем крыс и стоматологических клиник! Вот прямо на каждом шагу эти самые явления! Идешь по улицам и постоянно в них утыкаешься. Повсюду аномальные зоны, а улицы полны мертвецов!
– Да что вы?
Саша удивилась, потому что из Петербурга вернулась не так давно и мертвецов, которые бы фланировали по улицам, не видела.
– Да! Мертвецы, в смысле – неотмоленные души, населяют город, тоскуют, бродят по улицам, заглядывают в окна…
Она поежилась, представив мертвецов, заглядывающих в окна.
– А еще сущности из параллельных миров шастают туда-сюда! Границы-то между мирами давно стерты!
– А у нас, в Москве?
– В значительно меньшей степени, – за-явил Михалыч, – не о чем и говорить!
Ну не о чем, так не о чем.
В этот момент они проезжали глухой переулок с красочно разрисованными домами. Оценив столичное граффити, спец по всяким странностям Михалыч не преминул прокомментировать, что в данной художественной росписи сразу чувствуется разница между Москвой и Петербургом. Сашу заинтересовала его версия.
– У нас в Питере самая распространенная роспись домов не какие-нибудь бесполезные рисунки, а информативные сообщения. Например: «Не ссы – убьет!», «Молчи, баба, твой день – Восьмое марта!» Или, скажем, мое любимое: «Логос – фигня!»
На прощание она спросила у Михалыча, может ли он предсказывать будущее.
Он лучезарно улыбнулся и, просияв нимбом, заверил, да, конечно, может! Какие, право, пустяки!
– И что меня ждет в будущем?
Михалыч задумался, слегка напрягся, поводил руками над ее головой и выдал:
– Да все нормально! Красивая, молодая, скоро встретишь любовь. Замуж выйдешь. Из таксисток уйдешь!
– А когда? – заинтересовалась Саша.
– Скоро! В этом году! – заверил Михалыч.
– Так года осталось всего ничего… На донышке, – заметила Саша. – Уже декабрь!
– Успеешь!
Его бы устами да мед пить…
Но Михалыч вдруг в ее персональную бочку с медом добавил ложку дегтя:
– Только есть одно «но»… – И впал в тревожное для Саши молчание.
– Что такое? – забеспокоилась Саша.
– Тебе надо чистить энергетическое поле! – изрек Михалыч.
– Не иначе сглаз на мне? Ну вот! Я думаю, что это из-за кризиса такая непруха в судьбе, а дело, может, и не в нем?
– Очень может быть, – развел руками Михалыч. – От сглаза надо защищаться! Тебя надо брызгать водой!
– Это как? – опешила Саша. – В каком, простите, смысле?
– В буквальном. Когда на человеке сглаз, он будто сохнет. Вот и нужно его водой обрызгивать.
– Типа, с гуся вода, с Саши худоба?
– Что-то вроде этого, – улыбнулся Михалыч. – Обливайся холодной водой, если почувствуешь, что на корню засыхаешь. И вот еще что… – Он достал из дорожной сумки зеленый мешочек, порылся в нем и протянул ей длинную восковую свечу. – Держи! Когда станет совсем плохо, зажжешь.
– И что? Полегчает?
– Должно отпустить, – заверил Михалыч и устремился на съезд паранормальных специалистов.
