Сигнальная система: сигнал послал – сигнал принял.
Раньше Саша выступала звеном в этой сигнальной системе (как правило, в качестве принимающего), а теперь что-то изменилось. Она больше не хочет питаться суррогатом и быть современной.
А желает серенад и сонетов, и миров к ногам. А еще искренности отношений, теплоты и нежности.
Чистого продукта, например, любви.
От размышлений ее оторвал телефонный звонок.
– Здравствуйте, это девушка с мишками? – произнес незнакомый мужской голос.
– С какими мишками? – недовольно пробурчала Саша.
Она не была расположена к шуткам.
– Я вас так запомнил: девушка с мишками. В смысле, красивая странная девушка, которая часто смеется, слушает песню про мишек и зачем-то возит всех на своей красной машине. Это Максим.
– Какой Максим?
– Вы меня недавно подвозили.
– Я много кого подвозила.
– Из Шереметьева, помните? У меня еще шофер перепутал аэропорт, и я взял такси, помните?
Господи, это тот Максим?
– Да, конечно, помню.
– Александра, мне сегодня нужна машина. Вы свободны?
Она заорала, как школьница:
– Да!
Только что не крикнула: «Я вся ваша! Хотите ешьте, хотите просто покатаемся!» Ну разве так можно? Нет бы томно выдохнуть: «Свободна? Ох, не знаю. Сейчас посмотрю… – Выдержать паузу, потом как бы с неохотой промолвить: – Да, я, пожалуй, могу выделить для вас время».
А она, бесхитростная, как валенок, сразу обнаружила свою заинтересованность и радость. Ну и пусть…
В качестве пароля прозвучал известный бизнес-центр, куда Саша и подъехала.
Он стоял у входа и курил. На его темные волосы падал снег.
– Привет, – сказал Максим, улыбаясь.
Улыбка у него замечательная – открытая, искренняя.
– Моя машина в сервисе, Александра. Завтра заберу ее, а пока решил воспользоваться твоей. Как ты смотришь на то, чтобы съездить до Ленинского проспекта и подождать меня у банка минут двадцать?
– Ладно.
– Куда теперь?
Саше показалось, что он смотрит на нее странно.
– Пообедаем вместе? Здесь есть неплохой ресторан.
Минута на раздумье.
– Хорошо.
Ресторан оказался уютным. Вот только есть под пристальным взглядом Максима Саша не могла. Сославшись на отсутствие аппетита, она ограничилась кофе.
Чувствовала себя, как школьница на экзамене, – смущалась, краснела. Общались они весьма своеобразно – Максим задавал вопросы, а она на них отвечала. Причем зачастую невпопад. Он спрашивал, где Саша родилась, что любит, какие города ей нравятся, какие книги читала в детстве и что читает сейчас.
В конце концов Саша разозлилась и на себя, и на него – Максим вел себя как следователь на допросе, а она, как подследственная, честно отвечала на его вопросы. У него к ней какой-то странный интерес – разглядывал ее, как диковинного зверька. Она не вытерпела и произнесла:
– А зачем ты меня об этом спрашиваешь?
Он не смутился. Серьезно ответил:
– Ты мне интересна. Когда я тебя увидел впервые, то остолбенел. Такая красивая, роскошная девушка – и работает таксистом… При этом вид у девушки, будто у нее имеется кабриолет с личным водителем.
Дешевая лесть. Саша взглянула на него укоризненно, словно Максим взял фальшивую ноту. Тот усмехнулся:
– Постараюсь объяснить иначе. Однажды, Александра, я услышал любопытную фразу: «В мире не осталось больше королей. Только короли червей, короли бубен, короли пик и короли треф».
Она растерялась. Смеется, что ли?
– Александра, я серьезно. Мир меняется, многие вещи и даже понятия исчезают навсегда. Например, в мире почти не осталось умных, тонких лиц. У тебя как раз такое лицо… Исчезающее. Поэтому хочется его сохранить. Эгоистически – для себя. А когда ты говоришь, твое лицо словно озаряется светом. Удивительно. Я раньше был фотографом и знаю толк в лицах.
– А сейчас ты кто?
– Издатель. У меня свой журнал.
– Большой?
Он рассмеялся.
– Достаточно.
Кстати, а на пальце-то у него… Ага. Кольцо. Оставь надежду всяк сюда входящий.
Максим уловил направление ее взгляда и кивнул.
– Да, я женат.
«Надо же, какой откровенный и искренний. А чего не с женой обедаешь? Она небось дома ждет с плюшками. Перестань, Саша! Даже не думай. Невозможно. Несбыточно. Неужели ты хочешь повторения, как с Игорем? Счастье по вторникам, четвергам и субботам?»
За окном шел снег. Начинало темнеть.
– Скоро Новый год. Любишь этот праздник, Саша?
– Нет, – честно ответила она.
Максим удивился:
– Почему?
А она действительно не любит Новый год. Видимо, потому, что последние восемь лет встречает его одна. Хотя раньше Саша любила этот праздник. Последние пять лет тридцатого декабря она уезжала из России. Спасалась бегством. Куда-нибудь в жаркие страны, где нет даже намека на новогодние праздники. В прошлом году отправилась в Марокко, и ей там было хорошо. Без елок и Деда Мороза. А в этом году случился кризис и сбежать не получилось. Как об этом рассказать Максиму? К тому же свой Новый год она уже встретила. В ноябре. В Петербурге. С Арсением.
Саша угрюмо пробубнила, что «просто не люблю, и все. Нипочему».
– А ты любишь?
– Да, – виновато сознался Максим, – Праздник детства.
Ну да… В особенности, если с детством повезло.
После десерта она отвезла Максима к бизнес-центру, где они встретились днем.
Он подмигнул ей на прощание и ушел.
Какие-то пассажиры в последнее время ей попадаются «пустяковые», если мерить их таксистскими категориями. В смысле, много на таких пассажирах не заработаешь. Ездят на маленькие расстояния, соответственно и суммы выходят небольшие.
А кому-то везет… Вчера таксист дядя Саня рассказывал, что у него есть постоянный клиент, которого он раз в неделю возит аж в Ярославль. Вот это да! А у Саши нет таких клиентов. Дальше Люберец – ни-ни, будто кто заколдованную черту обозначил, за которую никак нельзя.
Кстати, про дядю Саню. Он большой, грузный, всю жизнь провел за баранкой (он утверждает, что там же и родился), и в большом авторитете среди коллег по таксистскому кооперативу. Саше повезло, что он взял ее под крыло. У таксистов ведь тоже все непросто – не любят друг друга, потому что конкуренция.
В первый рабочий день, когда Саша ждала пассажира в аэропорту, коллеги-таксисты намекнули, что о ней думают. Шуточки, местами неприличные: «Ах какая девка в таксистки подалась!», советы: «Девка, так тебе в другое место надо, там больше заработаешь!»
