Настигнув последнего, Кирьянов от всей изобиженной души
припечатал ему кулаком по загривку и, вот везение, успел – человек в туго
подпоясанной широким ремнем старомодной гимнастерке охнул и с матерным
рявканьем полетел головой вперед прямо под арку.
И тут же все растаяло в беззвучной вспышке, обдавшей волной
сухого жара. Кирьянов, потеряв опору под ногами, полетел на пол в коридоре,
ушиб локти и колени, обрушился с таким грохотом, словно шкаф уронили.
Неуклюже поднялся, вне себя от ярости. Коридор был пуст,
мягким приглушенным светом сияли лампы. Потом приоткрылась дверь, высунулся
майор Стрекалов, всклокоченный, тоже в одних трусах, но вовсе не казавшийся
вырванным из сна.
– Белая горячка или тревога? – поинтересовался он
живо. – Вроде бы стадо слонов протопало…
Кирьянов оглянулся – дверь его квартиры вновь возникла из
ниоткуда, аккуратно затворенная.
– Что за фокусы?
– Не поверите, – зло сказал Кирьянов. –
Козлы, мать их…
– Кто опять? – Он присмотрелся. –
Заходите-ка, определенно что-то стряслось. У меня лекарства навалом…
– А удобно?
– А чего ж неудобного?
Поколебавшись, Кирьянов вошел. Майор проворно достал из
шкафчика бутылку микстуры известной фармацевтической фирмы «Хеннесси» и два
стаканчика из черненого серебра. Наполнил опытной рукой.
Кирьянов прислушался. В спальне определенно скрипнули
пружины, кто-то ворохнулся на постели. Интересно, кто? Девочка-связистка или
воплощенная кнопкой мечта?
– А…
– А подождет, – сказал майор, перехватив его
взгляд. – Никуда не денется. Ну, за кибернетику…
Кирьянов осушил свою «микстуру» единым духом, помотал
головой:
– М-мать, вот о таком меня точно не предупреждали…
– Кратенько, в нескольких словах, – без всякого
удивления сказал Стрекалов.
Выслушав краткое объяснение, он преспокойно пожал плечами:
– Ну, бывает. Дело житейское. Кто квартирой ошибется,
кто плоскостью. Аппаратура-то наверняка примитивная, первых выпусков, детство
человечества…
– Они говорили, что из НКВД…
– Ну и что? – с тем же видом величайшего
спокойствия сказал майор. – Не разобрались еще, где очутились? – Он
черкнул пальцем по воздуху.
Прямо перед ним повисла призрачная клавиатура, словно
нарисованная розовым светом. Стрекалов небрежно коснулся пары значков,
присмотрелся к зеленым кривым и сине-желтым знакам, возникшим повыше клавишей,
вновь пожал плечами:
– «Кассиопея», говорите? Никакой это не бином Ньютона…
Объясняя так примитивно, насколько это возможно, к нам по ошибке нагрянули
ребятки из шестой плоскости отрицательной абсциссы, многоточие-слоистости
четвертого многоточие-пространства. – Он предупредительно пояснил: – Слово
«многоточие» я произношу вместо длиннейших обозначений координат континуумов, в
которых вы все равно не разберетесь, не будучи специалистом…
– Большое спасибо, спасибо огромное, – сказал
Кирьянов, понурясь на табурете. – Что бы я без вас делал… отрицательная
абсцисса, конечно… А совсем просто нельзя?
– Ну… Структура не просто грандиозна и необорима. Она
еще предельно разветвленная, слоистая, взаимопересекающаяся, состоит из
неисчислимого множества миров параллельных, перпендикулярных, взаимно
пересеченных, соседствующих… А, да что там. Вы вспомните всю прочитанную
фантастику, сложите вместе и умножьте раз в десять степень сложности… Вот и
все, если совсем просто.
– Подождите, – хрипло сказал Кирьянов. – Вы
хотите сказать, не только пространство, а еще и время?
– Головоломная и запутанная это штука – Структура…
– Налейте еще.
– Извольте, чего жалеть…
– Что же, мне безоговорочно верить Митрофанычу?
– Вот уж чего не следует делать, так это безоговорочно
ему верить, – усмехнулся Стрекалов. – Старая школа, знаете ли, своя
специфика, эти ребята сызмальства приучены так виртуозно перемешивать правду с
дезой, что через их россказни надо продираться. Но в главном я бы ему на вашем
месте верил. Старушка Структура гораздо старше, чем может показаться.
– М-мать… – сказал Кирьянов, отставив пустой
стакашек. – Куда я попал?
– В Структуру, мил друг, в нее, родимую…
– Подождите. Вы что, хотите сказать, что где-то там, в
соседних плоскостях, Троцкий и в самом деле…
– Ну что вы прицепились к Троцкому? Не он единственный,
там масса игроков… Ну да, а что особенного? Степаныч, вам пора отучаться от
местечкового кругозора. Полагаете, в тридцатых вся эта компашка рвала друг
другу глотки исключительно ради кресла в Кремле? Ради нашего шарика? Скажу по
совести: я не до конца верю Митрофанычу в части того, что именно он конвоировал
к месту назначения Михал Николаича со сподвижниками, но нисколечко не
сомневаюсь: в свой последний час эта компания, я о проигравших, увидела отнюдь
не то, что ожидала увидеть… И очень даже возможно, что косточки их в самом деле
обсасывал какой-нибудь шестилапый пятихрен при свете двух солнц или пяти лун…
Ну, возьмите себя в руки, вы же должны быть психологически подготовлены
многолетним и систематическим чтением фантастики. На страницы коей, если уж мы
беседуем откровенно, иногда прорывалось некое отражение взаправдашней
реальности – когда по недосмотру контроля, ибо всего не охватишь, когда в
рамках неких проектов, рожденных многоопытными спецами из недр Структуры… Я бы
мог навскидку назвать вам пару-тройку имен, но боюсь, вы тогда окончательно
расклеитесь. У вас и сейчас-то вид крайне предосудительный… Выпьем, что ли?
Глядя сквозь него, Кирьянов произнес, обращаясь скорее к
самому себе:
– Интересно, сколько еще будет сюрпризов?
– Поскольку, как известно, Вселенная бесконечна, то и
сюрпризы, соответственно… Знаете что? Напишите жалобу. Я не шучу. Жалобу по
всей форме. Незаконное вторжение в результате халатности, моральный и
материальный ущерб… Кое-кому непременно строгача влепят, лычку снимут,
квартальной премии лишат…
– Да пошли они… – зло сказал Кирьянов. –
Черт, я только-только начал осваиваться и привыкать…
– В этом и ошибка, – серьезно сказал майор. –
Слишком рано вам успокаиваться и привыкать. Настолько рано…
– Жизни-то хватит? – печально усмехнулся Кирьянов.
– Ну, не бросайтесь из одной крайности в другую… Вообще
не считайте, будто с вами произошло нечто новое. С какой это, интересно,
стати? – Майор проворно наполнил стаканчики. – Весь грустный юмор
ситуации в том, что ничего принципиально нового с вами не произошло. Что, у
нашей далекой Родины нет своих строго охраняемых государственных тайн? Которые
иногда выплывают на свет, а иногда и нет? Навалом – как в любой другой стране.
И устойчивых мифологем навалом. 3десь – по большому счету, то же самое. Ничего
нового. Тайны, которые понемногу раскрываются, и мифы, которые со временем
рушатся… И если каждый раз приходить в уныние, обнаружив, что вам о чем-то
врали, а на самом деле было совсем даже не так… Не стоит оно того. Это я вам
точно говорю, как доморощенный философ-стоик. Строго говоря, мы с вами Земли и
не покидали – наша Земля просто раздвинулась до немыслимых пределов. Разве что
за границей стратосферы малость чище, гуманнее и мирнее… Всего делов!
