– Огонь!!!
Кирьянов так и не смог определить, кто отреагировал на
команду прапорщика первым, – не до таких тонкостей было. Сам он, вытянув
перед собой пушку, торопливо надавил на широкий, изящно выгнутый спусковой
крючок, и перед дулом повисло полупрозрачное сиреневое кольцо, этакий бублик из
густоцветного тумана.
В боевых порядках атакующих моментально образовались бреши,
промоины, пустые места, взлетели облака густого пара, из которых ломились и
ломились новые твари, визжа, скрежеща, превращаясь в ничто, на смену им перли
новые, и не было конца и края, поток разбился на несколько рукавов, стрелявших
пытались обойти, взять в кольцо, успеть добраться в отчаянном рывке…
– Огонь!!!
Размашисто водя дулом вправо-влево, словно из шланга
поливая, Кирьянов покосился на командира – тот стоял, широко расставив ноги,
утвердившись на земле, словно бронзовый монумент, прижав к бедру приклад,
пошевеливая стволом с застывшей хищной улыбкой…
Время остановилось. Стена пара вздымалась в распадке, и
сквозь нее с нелюдским визгом, с гоготаньем и шелестом ломились и ломились орды
белесоватых существ, ни на что знакомое не похожих и в то же время до жути
напоминавших злую карикатуру на человека. Им не было конца, от этого
безостановочного напора становилось жутко, и волосы поневоле вставали дыбом,
тело и сознание холодели в смертной тоске, но Кирьянов не снимал палец со
спуска, понимая, что в этом единственное спасение, и ствол казался
раскалившимся, хотя такого никак не могло быть…
Сиреневая пелена встала стеной меж ним и окутанным паром
скопищем тварей, что-то огромное заслонило солнце.
– Прекратить огонь, кому говорю!
Только теперь до него дошло, что команда звучит уже не в
первый раз, но остальные, как и он, ее в первый момент пропустили мимо ушей…
И с превеликим трудом оторвал палец от спуска.
Почти над головой, почти задевая серебристым брюхом,
бесшумно и плавно прошел огромный аппарат – остроносый, обтекаемый, весь в
каких-то сверкающих шипах и круглых решетках странного рисунка. Зависнув
впереди, над озером, он весь окутался сиреневым сиянием, пролившимся с него на
землю, как густой ливень.
Следом, правее и левее, величественно и грозно проплыли еще
два, форменные систер-шипы, вся тройка методично и безостановочно поливала
твердь земную убийственным сиянием.
Кто-то громко застонал рядом, как от зубной боли. Пелена
тумана понемногу рассеивалась, разрываясь на тяжелые клочья, испарявшиеся,
таявшие, расползавшиеся. Угасло сиреневое сияние, настала совершеннейшая
тишина, и можно было рассмотреть, что от озера не осталось и следа – лишь
огромная, глубокая, овальная ямища с неровным склизким дном, над которой все
еще висели треугольником сверкающие боевые аппараты…
Глава 23
Разбор полетов
Чубурах, заложив на спинку коротенькие мохнатые лапки,
совершенно по-человечески прохаживался по обширному столу штандарт-полковника –
так ему было гораздо удобнее, нежели на полу. Хотя он и оказался
нежданно-негаданно разумным существом, полноправным галактом, офицером и
особистом, роста это ему не прибавило ни на вершок.
«Хорошо же нас всех купили, – подумал Кирьянов с вялым
раздражением. – Ну да, разумеется. Святую правду изрекал тот психолог,
похожий на медведя: у иных рас самые дружеские чувства вызывают мохнатые.
„Доверительные чувства в отношении покрытых мехом существ“. А неприязнь и
отторжение вызывают как раз рептилии. Вот и сделали нас, как младенцев: майор
из контрразведки, принимаемый всеми за забавную домашнюю зверюшку, невозбранно
шлялся по базе, присутствовал на каждой пьянке, слушал и мотал на ус, пока по
стенам и потолку ползала дурацкая ящерица, простенький кибер,
запрограммированный на пару фраз, которого все и принимали за живого разумного
особиста…»
Тут же ему пришло в голову, что особенных поводов посыпать
головы пеплом и страдать оттого, что их столь примитивно провели, в общем, и
нет: этот майор-недомерок, как сам только что признался, вовсе успешно не
завершал расследование, ради которого был сюда направлен, – он попросту
оказался перед фактом, лишь в самый последний момент заподозрив неладное…
Словно угадав его мысли, Чубурах чуточку сварливо продолжал:
– Кончено, я себя показал не лучшим образом. Каюсь и
признаю. Но доля вины лежит и на руководстве. Я почти не работал среди существ
вашей расы, мне было трудно вжиться в тонкости вашего поведения, употребляя
идиомы, многое для меня оставалось темным лесом, несмотря на инструктажи и
изучение источников…
– Резонно и разумно, – бесстрастно сказал
штандарт-полковник.
– Рад, что вы понимаете, – сердито фыркнул
Чубурах. – Да что там, мне даже наблюдение за пределами зданий вести было
трудно – всяк норовил поймать глупую зверюшку и отнести домой…
– Почему же они послали именно вас?
– Да потому что не оказалось под рукой другого
специалиста по вихавье, – огрызнулся Чубурах. – А я, не сочтите за
хвастовство, неплохой спец по этим тварям. И когда где-то в этом районе приборы
уловили спектр, когда возникли стойкие подозрения, что вихавья обосновалась
где-то поблизости, дернула меня нелегкая попасться генералу на глаза… Вот вы
часто спорите с генералами?
– Не особенно, – признался Зорич.
Шибко тихо сидел в дальнем уголке – и, судя по его
угнетенному виду, до сих пор всерьез переживал то, что оказался в компании
одураченных.
– Что это было? – чувствуя тяжелую, томительную
усталость, едва ли не полное опустошение, спросил Кирьянов.
Шибко хмыкнул:
– Тебе ж сказали: вихавья. Яснее ясного…
– Это такая тварь, – охотно объяснил
Чубурах. – По сути, паразит. Мы так до сих пор и не отыскали материнскую планету,
хотя она непременно должна быть, – Галактика, увы, непросто велика, а
необозрима… Судя по всему, тварь разумная. Даже наверняка. Вот только разум
подчинен одной-единственной цели. Дать потомство, размножиться неисчислимо,
захватить все, что удастся. Сначала она как-то создает озеро, довольно долго,
по вашему счету, несколько месяцев. Это – инкубатор. Обычная вода преображается
в нечто вроде питательной среды…
Кирьянов вспомнил эту воду – странную, ни на что не похожую.
Его неприкрыто передернуло.
– Потом она выходит на охоту, – менторским тоном
продолжал Чубурах. – Ищет одиночек, имевших неосторожность оказаться
поблизости. И добывает сперму. Не важно, существ вашего вида или других
млекопитающих, ну хотя бы таких, как я. Зафиксированы два случая, когда она
трансформировала сперматозоиды рептилиеподобных существ, были и другие примеры…
Короче говоря, паразитирует на широком спектре разумных – лишь бы они дышали
кислородом, лишь бы температура на планете была в неких пределах…
– Позвольте! – вскинулся Шибко. – Как же эта
скотина в пространстве передвигается?
