С детства я привыкла быть хуже всех. Хуже всех одеваться,
хуже всех учиться, хуже всех познавать окружающий мир. Моя тётя своей лютой
ненавистью к поселившейся у неё нахлебнице воспитала во мне кучу комплексов,
она постоянно называла меня лишним ртом. Когда мне было шестнадцать, её
очередной муж, оглядев меня с ног до головы, сказал:
– Послушай, а ты стала просто красавицей. Сиськи-то как
выросли…
Однажды, когда тётя была на работе, этот тунеядец, который
постоянно сидел дома, жил за счёт жены и лечил её тем, что скоро обязательно
устроится на работу, схватил меня, задрал платье и повалил на диван. На все мои
мольбы и слёзы он отреагировал тем, что ударил меня по лицу, взял силой и
приказал молчать. Мол, мне всё равно никто не поверит. Если я расскажу об этом
тёте, то та выкинет меня из квартиры и я не смогу закончить школу.
А потом это повторилось ещё несколько раз. Я специально
задерживалась в школе, гуляла до самого вечера, чтобы прийти домой не раньше
тёти и не остаться наедине с этим мерзавцем. Тогда он приходил ко мне ночью,
пока его супруга спала, затыкал мне рот ладонью, задирал ночную рубашку,
справлял нужду и вновь уходил. Я страдала от его притязаний, но ничего не могла
с этим поделать. Только после того, как тётя сама, без моей помощи, выгнала
своего альфонса на улицу, отправив на вольные хлеба, я смогла вздохнуть
спокойно.
Все каникулы я проводила у деда, а однажды его не стало… Это
было как раз перед выпускным вечером, на который я, по вполне понятным
причинам, не пошла. Туда идут только те, у кого есть деньги. Похоронив деда, я
приняла решение навсегда остаться в лесу.
Но как-то раз я поехала в город, чтобы зайти в школу и взять
свой аттестат. Получив его, я направилась к станции метро. По дороге я увидела
стоящий у светофора ярко-красный джип, подошла и стала откровенно его
разглядывать.
– Красотища какая…
В джипе опустилось тонированное стекло, и на меня посмотрела
представительная дама, сидевшая рядом с водителем. Она разговаривала по
мобильному, но, заметив, как я уставилась на её автомобиль, тут же прервалась и
улыбнулась:
– Нравится? Хочешь себе такой же?
– Шутите?
– Серьёзно. Ты куда идёшь?
– Пока не знаю, – растерянно пожала я
плечами. – Наверное, в лес.
– Садись, я тебя подвезу. До леса не обещаю, а до метро
без проблем.
Предложение прокатиться на дорогущем и шикарном джипе
привело меня в восторг. Задыхаясь от радости, я залезла на заднее сиденье
автомобиля и с благодарностью воззрилась на повернувшуюся ко мне женщину.
– Давай знакомиться. Тебя как зовут?
– Марина.
– А меня Елена Ивановна.
Так в общем-то всё и началось…
Глава 18
Я проснулась от того, что за дверью громко шумели. Так как я
спала в платье, то тут же спрыгнула с кровати, сунула ноги в туфли и выскочила
в коридор. Увидев, что в коридоре собралась целая толпа испуганных заспанных
гостей, я бросилась к ним и стала расспрашивать, что случилось.
– Николай умер, – сказала бабушка Стаса, посмотрев
на меня глазами, полными ужаса. – Точнее, не сам умер, а убили его.
– Как убили?!
– Мы сами пытаемся что-нибудь разузнать.
У стены стоял бледный как мел Стас, одетый во вчерашний
роскошный костюм, и объяснял собравшимся:
– Я с невестой ночевал. Встал пораньше, думаю, пойду в
бассейне поплаваю. Разбудил Марину, а она со мной идти не захотела. Она не
любит рано вставать.
Увидев меня, Стас вытащил меня из толпы и поставил рядом с
собой.
– Правда, Марина?
– Да, – кивнула я.
Я хорошо понимала, что сейчас для Стаса важно скрыть, что он
ночевал в комнате Николая. Даже в этой ситуации для него имидж был превыше
всего.
– Тогда я решил позвать с собой Николая. Захожу, а он
лежит с перерезанным горлом.
– Вот горе-то какое, – заголосила бабушка Стаса.
– А полицию вызвали? – спросил кто-то из толпы.
– Уже едут, – мрачно ответил Стас и, достав
носовой платок, дрожащими руками вытер слёзы.
– Господа, среди нас убийца! – закричала бабушка
Стаса. – Убедительная просьба никому не разъезжаться.
Я посмотрела Стасу в глаза и увидела, как глубоко он
страдает. Я даже смогла представить себе картину его пробуждения. После ночных
утех двое мужчин уснули в объятиях друг друга. Стас проснулся первым. Поднял
голову и увидел Николая с перерезанным горлом. Вся постель забрызгана кровью.
Смыв с себя кровь, Стас быстро оделся, вышел из комнаты, прошёл по коридору и,
вернувшись обратно, сделал вид, что он только что зашёл в комнату друга, и
громко закричал. Тут же стали сбегаться недоумевающие гости.
Стас горько плакал, прижимал меня к себе и повторял:
– Марина, мы были лучшими друзьями. Коля был мне очень
дорог.
– Я понимаю.
– Как же такое могло произойти?!
– Да что ж это такое делается?! – заголосила
бабушка Стаса. – Что ж за изверг среди нас?
– Почему среди нас? – Я увидела подошедшего к нам
Клима.
У него был уставший вид, и, по всей вероятности, он всю ночь
пил, так и не ложась спать.
– Двери замка ночью были открыты. Я сам выходил гулять.
– Их специально не закрывали, чтобы желающие могли
воспользоваться бассейном и побродить по ночному парку, – вновь промокнул
платком глаза Стас.
– Что ж это получается, что убийца не из наших? –
поспешила закурить сигарету бабушка Стаса.
– Конечно, не из наших, – произнёс Стас. – Я
приглашал на свой день рождения только приличных и уважаемых людей. Других
среди нас нет. Мне некого подозревать. Я доверяю каждому из вас и считаю, что
убийца не из нашего круга.
– Я тоже так думаю, – поддержал Стаса Клим. –
У нас здесь собралась почтенная публика. В окружении Стаса убийц нет и не может
быть. Поэтому будет глупо, если мы сейчас начнём друг друга подозревать.
Неизвестно, до чего тогда мы дойдём.
– Что это получается, мы в этом замке при открытых
дверях спали?! – вновь заистерила бабушка Стаса. – Так?! Заходи, кто
хочет, и убивай, кого хочешь?!
